Долгие годы Татьяна Владимировна Шипошина успешно совмещала профессию детского врача с литературной деятельностью. И только недавно наконец научилась подписываться словом «писатель». О том, как болезнь, помогла определиться, кем ей быть, можно ли излечиться с помощью чтения той или иной книги, а также о том, что стоит читать современным детям, она рассказала в интервью «Правчтению».
— Как вы думаете, накладывает ли приставка «православный» какую-то ответственность на писателя?
— Мне, в общем-то, эта приставка сама по себе не нравится, потому что мне очень хотелось бы, чтобы кто-то сказал, что вот эта женщина — писатель, без всяких приставок. Почему? Я объясню. Можно ли назвать православным писателем, скажем, Достоевского, Чехова или Булгакова? Мы уважаем их как писателей, а писатель — он сам по себе и есть тот человек, который преподносит мир через себя, пытается донести свое видение мира до любого читателя. И если он делает это талантливо, то тогда он и называется — писатель; иначе — компилятор или графоман чистой воды.
Конечно, называться писателем — большая ответственность. Я очень долго не могла называть себя писателем. Поскольку я по специальности врач, то я всегда подписывалась «врач», а через запятую — «писатель». И вот сейчас только, когда я уже полтора года не работаю врачом, после того как я два раза подряд стала лауреатом конкурса имени Михалкова, я наконец-то пишу «писатель». Не прошло и пятнадцати лет.
— Как вы стали писательницей?
— Я просто с раннего детства писала стихи, сказки какие-то сочиняла. Но в моей жизни случилась очень интересная история.
Я обучалась в художественной школе, готовилась к поступлению в художественное училище и даже на международном детском конкурсе победила. Я до сих пор помню эту работу: старинная крепость, а внизу на лавочке две девочки, — картина называлась "Снова весна". Но внезапно я очень тяжело заболела. Меня Господь вёл через болезнь, и к вере вёл через болезнь, и к призванию вёл через болезнь. Болела очень тяжело, чуть не умерла в 14 лет, и далее это всё тянулось года полтора. После того, как я выздоровела в первый раз, для меня уже не стояло вопроса, кем быть. К сожалению или к счастью, я знала, что я буду врачом, и именно детским.
Моя болезнь повторилась через десять лет, в ещё более тяжёлом варианте. Я снова чуть не умерла и ещё год была, как говорят, «прикована к постели». Институт едва закончила, ходила на костылях. Но снова встала на ноги, и начала работать. Врачебный стаж – почти сорок лет.
Рисование я себе запретила, чтоб не отвлекаться от медицины. А стихи — ну невозможно, когда они приходят, не записать их. Долгое время я их никому не показывала, мне казалось, что это что-то такое, ненужное.
Я всегда любила литературу, много читала. Когда болела, в 14 лет, прочитала полное собрание сочинений Чехова. «Отблеск луны на бутылочном горлышке» ещё тогда разбудил у меня желание писать как можно короче, чтоб точнее передать образ.
Может, в дальнейшем этому способствовала и профессия. Медицина – не терпит «воды», и формирует определённые черты характера.
— Скажите, пожалуйста, есть ли в книгах, по вашему мнению, терапевтический эффект?
— Несомненно.
— Можно ли посоветовать от конкретной болезни читать какую-то конкретную книгу?
— Ну, это уже слишком. Конечно, нет следствия без причины. Последнее время я очень плотно занималась психосоматикой. Есть, предположим, у человека гастрит — вызванный бактерией хеликобактер пилори. Мы проводим полный курс лечения. Но это как бы первая ступень, чисто материальная. Дальше мы думаем: почему же эта хеликобактер пилори села на этого бедного, несчастного человека? Может, потому, что у него ослаб иммунитет, он перестал бороться? Дальше задаем вопрос: почему у него ослаб иммунитет? И дальше, в конце концов, мы приходим к первопричине: к тщеславию, к гордыне, к жадности, к зависти. Ведя цепочку причинно-следственных связей, мы придем к вере и покаянию.
Конечно, когда врач сидит с больным на приеме, он не доведет цепочку до покаяния, он просто будет больному назначать то, что ему положено по схеме, особенно бедный врач наших времен, который работает как автомат. На приеме 10 минут на человека — какие уж тут причинно-следственные связи, успеть бы выписать как-то бесплатный рецепт, который больному положен, или отправить больного к узкому специалисту.
Ну а по-хорошему — есть такие случаи: человек приносит покаяние, молится в полную меру своих сил, и с него спадает болезнь, даже онкология. Редко, но бывает. Но эти вещи обязательно индивидуальны.
Например, человек со всей смелостью должен признать, что он, десять лет завидует своему соседу Васе; и призвать Господа на помощь! А ведь зависть — это часть его жизни! Часть его самого! Она сидит в биохимии его клеток! Распознать грех трудно. И даже страшно. Признать – ещё труднее и страшнее. Ты даже не понимаешь иногда, что «просто» молясь Богу, ты осмеливаешься просить изменить всю биохимию и биофизику своего собственного существования!
Вот в момент такой молитвы может произойти то, что гастрит вдруг пройдет, на пятидесятом году жизни.
Но это не йога и не магия, это не значит, что я пошел, сказал «извините, простите», поставил свечку, и у меня всё прошло. Ты можешь десять лет ставить свечки, и у тебя не пройдет. Исцеление мы получаем по благодати, Бог видит именно твою душу, именно стечение твоих обстоятельств, твоё покаяние, твою молитву, промыслительно. Мне, конечно, когда я выходила на такие позиции внутренние, было тяжело на приеме. Мне очень хотелось говорить, но как правило говорить я не могла. Я хотела кричать, а мне приходилось молчать. И тогда отец Даниил Сысоев мне посоветовал читать хотя бы одну Иисусову молитву на каждого больного. Вот это его наставление помогало держать себя.
Вот у меня есть повесть, которая вышла в Издательстве Московской Патриархии под названием «Как мне хочется прозреть». Она об исцелении слепого. Конечно, может быть, это было с моей стороны дерзновенно, что я в книге взялась за то, что слепой прозрел. Но я вела его таким путем: он должен был осознать, что как ни привык он к своей жизни и к своей слепоте, он все равно не принимал себя, он все равно отвергал себя. То есть ему нужно было принять волю Божию о нем самом, как о слепом. Признать волю Божью о себе сложно, не только слепому, это очень сложно вообще любому человеку. Ведь мы всегда чем-то недовольны: почему я не блондинка? Или почему у моей подружки десять женихов, а я бедная-несчастная, мне скоро сорок лет, а я еще не замужем и у меня нет детей? Почему я не доктор наук, а только кандидат? И так далее.
То есть вот это наше неприятие себя — это и есть неприятие воли Божией, которое превращается в нашу житейскую обыденность. И вот этого парня в повести я пыталась привести к возможности исцеления. В конце книги он действительно прозрел. Там есть такая интересная коллизия: он проходит мимо нищих в храм, а среди нищих есть одноногий, который спрашивает: «Разве у Бога есть нога для меня?» Парень отвечает: "У Бога есть для тебя нога". И тогда одноногий говорит: «Я не дотяну до ноги, а ты иди, я понял, что ты дотянешь до глаз, потому что ты не боишься сесть рядом со мной, поговорить со мной, как с равным». Причем интересно, что когда ты пишешь произведение, иногда получается, что герои сами разговаривают, а я вслед за ними только записываю.
— Может быть, тогда мы в завершение поговорим о детском чтении. Что бы вы посоветовали из современной литературы родителям читать детям?
— Да, надо, конечно, приучать к чтению, надо говорить, что есть хорошие книги, покупать их, брать их в библиотеке. Но сильно заставлять нельзя. Как нельзя человека насильно тянуть к хорошему, нельзя человека насильно тянуть в веру, нельзя человека насильно тянуть к образованию, нельзя человека даже в нравственность насильно тянуть, ему нужно объяснять, надо воспитывать, приучать, но тянуть насильно — это, извините меня, «ваххабизм».
А замечательных авторов очень много: Михаил Яснов, Сергей Махотин. Сейчас Анастасия Орлова получила премию президента, у нее замечательные стихи для малышей, рекомендую. Среди прозаиков — Майя Лазаренская, Лада Кузина, Эльвира Смелик, Нина Дашевская, Дарья Доцук, всех не перечислишь.
— То есть в современной литературе что-то происходит, жизнь кипит?
— Да, но очень трудно, как везде, отличить зерна от плевел. Если раньше было издательство "Детской литература", "Детгиз", "Советская литература", "Молодая гвардия", и там сидели высочайшие профессионалы, поэтому плохие книги не проходили. Может быть, проходили какие-то идейные, ну зашоренные какие-то книги, но вот плохих, графоманских — не пропускали. А сейчас очень легко издать книгу за свои деньги; издал, и ты уже писатель. И в Союз писателей вступить легко: заплатил взносы, показал книгу, заручился двумя характеристиками — готово!
А у меня, кстати, интересно получилось с Союзом писателей. Я долго туда не вступала. А потом они объявили конкурс на лучшую книгу, и я свою книгу послала на этот конкурс. Я так поняла, что любой человек может участвовать. Моя книга попала в число лауреатов. Когда я получала диплом, выяснилось, что конкурс был «для членов», а я — не член. Мне сказали: «Вам нельзя на попятную идти. Давайте, вступайте". Ну, я и вступила. Вот таким необычным образом получилось.
— Вы являетесь главным литературным редактором Международного Творческого Объединения детских авторов и сайта «Дети и книги». Что вы можете рассказать об этом?
— Наше объединение, на мой взгляд, является неким промежуточным звеном между «мэтрами» детской литературы и многими начинающими авторами. «Мэтры» являются нашими почётными членами. Сейчас в объединении чуть более ста авторов.
Это общественное объединение, никто из работающих там никакой зарплаты не получает. Наш учредитель и председатель Леонид Брайловский вкладывает свои деньги, чтоб содержать сайты. Поступить к нам не очень просто. Мы принимаем автора только после того, как его работы оценит редколлегия. И мы очень радуемся, когда молодые авторы «перерастают» и переходят в разряд признанных, «настоящих». Могу привести много достойных имён. На сайте мы стараемся осветить все наши новости: новые книги наших авторов, встречи с читателями и наши конкурсы.
Конкурсы у нас есть свои, внутрисайтовые, и издательские. Авторы, вошедшие в шорт-листы наших издательских конкурсов, тоже принимаются в МТО ДА. Мы проводим конкурсы: «Новая сказка» с издательством «Аквилегия», конкурс «Необычайное приключение» с православным издательством «Символик», и конкурс «Однажды в Москве» с издательством «Кетлеров». Все издательские конкурсы заканчиваются изданием книг-победителей. За несколько лет издано около десяти книг!
Кроме того, мы тесно сотрудничаем с некоторыми журналами-партнёрами, такими, как «Современный детский сад», православный детский журнал «Шишкин лес» (Москва), «Тяп-Тяпыч» (Сахалин), «Дошкольная Уфа», газета «Воскресение» (Белоруссия) и др. В каждом из журналов ежемесячно печатается страничка авторов МТО ДА.
Отдельно хочется сказать о нашем сотрудничестве с детским отделение издательства Белорусскаго Экзархата, где вышло 18 книг наших авторов в серии «Солнечный зайчик» (Гл. редактор Елена Михаленко).
Мы не пошли путём издания книг за деньги, как многие объединения. Честно говоря, реклама издания книг за деньги автора всегда вызывает у меня грусть. Мы, в объединении, ищем издательства, которые готовы сотрудничать с нами. Кроме издательства Белорусского Экзархата, мы выпустили несколько книг с издательством «Феникс» (Ростов-на Дону), «Аркти» (Москва), «Три сестры» (Москва), и ещё с некоторыми. Но, конечно, издательств немного, и книг хотелось бы побольше, но мы благодарны Богу за всё, что есть.
Беседовала Юлия Мялькина
Фото: Алиса Власова
