В «Литературной газете» опубликована статья председателя Издательского совета Русской Православной Церкви митрополита Калужского и Боровского Климента.
Завершилась работа экспертного совета Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и Палата попечителей определила
номинантов короткого списка. В этом году в него вошли:
Представленные авторы работают в разных жанрах, разной тематике.
Анатолий Юрьевич Аврутин – поэт, переводчик, главный редактор журнала «Новая Немига литературная». Одна из основных тем в лирике Анатолия Аврутина – неразрывная связь человека с родной землей:
Едва светает… Дымка над водой…
И выше крон чуть видимая дымка.
Еще луна холодной запятой
В озерной глади, как на фотоснимке.
Еще сосняк, как скопище свечей,
Врастает в эту утреннюю млечность.
Еще скворец, беспечный и ничей,
Готовится скворчать про бесконечность.
Но что-то изменилось… Странный звук
У лысого пригорка нарастает,
Как будто птица просится из рук,
А вырвавшись, кружит и тает, тает…
И не поймешь, привычно сторонясь
И грохота, и слабой тени звука,
Откуда у души такая связь
С простором, где и Родина, и мука?..
Поэзия – это всегда и художественные образы, свежие, неожиданные, точные. Новый взгляд – то, что сумел увидеть именно этот человек, поэт. В этом стихотворении такая новизна видится мне в строках:
Еще луна холодной запятой
В озерной глади, как на фотоснимке.
Любовь к Родине не может быть просто созерцанием – это только одна из сторон. Настоящая любовь к Родине всегда действенна: человек старается делать то, что во благо Родине, родной природе, всем соотечественникам, тем, кто живет близко от него:
Эта мудрость веками завещана
И правдива который уж век:
«Посмотрите, какая с ним женщина,
И поймете, какой человек…»
Суть одна. В нас ничто не меняется,
Только взгляд из-под сумрачных век.
Посмотрите, кому поклоняется,
И поймете, какой человек.
А когда все дороженьки пройдены,
Все что мог сотворил и изрек,
Посмотрите, что сделал для Родины,
И поймете, какой человек.
Безусловным значимым вкладом в культуру я назвал бы книгу Вячеслава Васильевича Бондаренко «Вяземский», вышедшую в серии «Жизнь замечательных людей» издательства «Молодая гвардия». В нашей истории и культуре известен не один человек с такой фамилией, поэтому сразу уточню, что герой этой книги – князь Петр Андреевич Вяземский. Человек, проживший долгую жизнь, поэт, критик, публицист, государственный деятель. Не просто поэт, а один из ярких представителей Золотого века нашей литературы. Как государственный деятель человек неравнодушный, имеющий свое мнение, старающийся, чтобы его труд был результативным, имел смысл. Современник Николая Михайловича Карамзина, Василия Андреевича Жуковского, Александра Сергеевича Пушкина, Федора Ивановича Тютчева. С большинством перечисленных писателей дружил. С Пушкиным был в постоянной переписке.
Князь Петр Андреевич Вяземский интересен сам по себе – как поэт, мемуарист, переводчик, журналист. Я особенно люблю его стихотворение «Первый снег». Процитирую несколько строк:
Пусть нежный баловень полуденной природы,
Где тень душистее, красноречивей воды,
Улыбку первую приветствует весны!
Сын пасмурных небес полуночной страны,
Обыкший к свисту вьюг и реву непогоды,
Приветствую душой и песнью первый снег.
С какою радостью нетерпеливым взглядом
Волнующихся туч ловлю мятежный бег,
Когда с небес они на землю веют хладом!
Вчера еще стенал над онемевшим садом
Ветр скучной осени, и влажные пары
Стояли над челом угрюмыя горы.
По-настоящему полной, подробной биографии Вяземского до книги Вячеслава Васильевича Бондаренко не было. Очевидно, что труд этот ценен не только для тех, кто интересуется жизнью, деятельностью, литературными произведениями П.А. Вяземского. Книга эта – отражение целой эпохи. Очень значимого для нашей истории, культуры времени, когда жили, творили те, чьи имена навсегда вписаны в историю русской и мировой культуры. Поэтому что-то по-настоящему интересное, полезное для себя в ней найдут все, кому интересна история, литература, кто хочет знать то время.
Протоиерей Владимир Вигилянский известен как публицист и литературный критик.
Сегодня мне хочется поделиться его размышлениями о культуре из книги «Русский ключ»: «Культура продолжает жить независимо от того, заботятся о ней или пренебрегают. У нее самостоятельная жизнь. Только в одном случае, когда о ней заботятся, она расцветает и приносит благие плоды, в другом – загнивает, порождает уродства, приводит к моральному кризису общества, подменяется антикультурой, перерождается, как здоровая ткань организма перерождается в нежизнеспособную раковую опухоль…»
Многие ли сегодня понимают, как точны эти слова? Многие ли понимают, чем может обернуться пренебрежение истинной культурой нежелание взращивать ее сегодня? Культура должна быть предметом внимания, заботы на всех уровнях. И я сейчас говорю не только об уровне профильных министерств, руководства районных домов культуры, издательств, киностудий, руководителей хоров и т.д. Я говорю о каждом человеке, который выбирает, что смотреть, слушать, читать ему и его детям.
Культура определяется ценностями, которые положены в ее основу. И об этом протоиерей Владимир Вигилянский пишет очень точно: «Для нас эти ценности просты – честь, жертвенность, правда, ответственность, справедливость, свобода как Божий дар. Все это хранилось веками в нашем национальном культурном коде. Именно эти ценности – их можно перечислять и дальше – живое ядро, сердце отечественной культуры в противоположность суррогатам. А если нет этих ценностей, то какие бы явления ни относили к культуре, какие бы эпитеты к этим явлениям ни прилагались – «современное», «модернистское», «постмодернистское», – это не культура. Культура, утратившая базисные ценности, перестает быть культурой, становится антикультурой…»
Сегодня много говорят о свободе, о том, что человеку, в том числе юному, должно быть разрешено практически все, что ограничения мешают, не дают человеку быть счастливым. И как важно напоминать, что запреты – особенно внутренние, когда человек не позволяет многое сам себе – на самом деле необходимы. Снова приведу слова протоиерея Владимира Вигилянского: «Юрий Михайлович Лотман, с которым я имел счастье быть знакомым… справедливо говорил, что «культура начинается с запретов». С этим, думаю, согласится любой гуманитарий, любой культуролог… Нет, здесь речь не о цензуре, а о куда более важных вещах. Здесь речь идет о запретах, которые носят ценностный характер, о системе ценностных установок. Необходимые для спасения культуры запреты всегда несут в себе позитивный смысл, они всегда ориентированы на защиту ценностей. Нельзя убивать, нельзя воровать, нельзя лгать себе и ближним. Нельзя считать себя верующим человеком и брать взятки. Но эти запреты, это начало культуры всегда – и исторически, и логически – имеют религиозную точку отсчета. «Нельзя» – не просто так. А какова точка отсчета? Мудрость того или иного политика? Авторитет того или иного писателя или культурного деятеля? Но все человеческие авторитеты – временные. Вечным является только Божественный авторитет…»
Александр Леонидович Дворкин – автор трудов по истории Вселенской Православной Церкви, сектоведению. Самой широкой читательской аудитории я предложил бы прочитать «Хроники крестовых походов». Издание объемное, вышло в 4 томах. Сам автор пишет о своем труде так: «Мое повествование с самого начала не задумывалось как фундаментальное научное исследование. Оно относится к научно-популярному жанру и представляет собой компиляцию из ряда авторитетных источников и оригинальных исследований (по большей части англоязычных, но также на русском, итальянском и французском языках), перечисленных в конце последнего тома. Обращаясь к ним, я прибегал и к прямому цитированию в русском переводе, и к сокращенному пересказу, и к соединению того и другого, а в некоторых случаях заимствовал и порядок изложения. Тем не менее все выводы и оценки (кроме некоторых специально оговоренных случаев) принадлежат мне».
Подростки, юноши (да и многие взрослые) любят смотреть приключенческие фильмы, читать приключенческую литературу, тема рыцарей является для них одной из самых интересных. Но в приключенческой литературе, в приключенческих фильмах нередко представлены стереотипы о рыцарях, об эпохе. И эти стереотипы могут лишь отдаленно напоминать настоящую историю. Или вообще быть далеки от нее. Поэтому хочется, чтобы от того, что не очень сложно и увлекательно – от приключений – читатель со временем перешел к серьезной литературе. Интерес к теме рыцарей мог бы привести читателей к этому – серьезному, информативному, объемному – историческому труду.
Геннадий Викторович Иванов – автор простых строк о важном:
В этом мире хорошо и плохо,
В этом мире грустно и светло.
Но какая б ни была эпоха,
А зимой за окнами бело.
Снег идет так чисто, благодатно,
Делает пушистым все кругом,
Черные закрашивает пятна,
На стекло садится мотыльком.
Снежный воздух радостен для внучки!
Мы пойдем по снегу погулять.
«Дедушка, возьми меня на ручки».
Снег, Россия, внучка – благодать!
Тема родины, родной земли в творчестве поэтов особенная. Говоря о родине, поэт не только показывает ее неповторимую красоту своим читателям; он во многом раскрывается сам. Процитирую еще одно стихотворение Геннадия Иванова:
Я не могу без родины моей.
Опять приеду, и опять, и снова.
Есть что-то для меня среди полей –
Как бы весь мир вмещающее слово.
А так, посмотришь, ничего и нет –
Пейзаж неброский, бедность и разруха…
Но есть какой-то изначальный свет
И та земля, что многим стала пухом.
Красота бывает разной: и неброской, вовсе не яркой. Но человек, по-настоящему любящий эту землю, видит здесь особый свет. Помнит, что в этой земле похоронены его предки.
Светлана Васильевна Кекова – доктор филологических наук, исследователь поэзии Н. Заболоцкого и А. Тарковского, один из самых сильных поэтов современности:
Не презирай дыхания отцов,
их отзвучавших мыслей и желаний,
смотри: бредущих к водопою ланей
остановил какой-то странный зов.
Он прозвучал, как памяти призыв,
и медленно рассеялся в пространстве,
и плачут о своем непостоянстве
соцветия рябины, ветви ив.
И если плачешь ты, прими скорей
простое, но целительное средство:
не предавать последнее наследство –
рыдания и муки матерей.
Человек не должен пренебрежительно относиться к прошлому: прошлое неразрывно связано с настоящим. Мысли и желания отцов, муки и рыдания матерей не ушли в прошлое. То, что происходит с нами сейчас, в настоящем, во многом основано на том, о чем думали и к чему стремились наши родители, из-за чего переживали и плакали. Непостоянство, скорое забвение прошлого не приносит радости – только слезы.
В видении настоящего поэта воедино слито многое. Словно по мановению палочки доброго волшебника, поэт видит в природе даже самое малое, на первый взгляд незаметное. И это малое оказывается соединено с искусством, с художественной словесностью:
На холмах золотых и зеленых,
В заколдованном царстве травы,
где ковыль седовласый на склонах
не склоняет своей головы,
где в траве, словно юный разведчик,
обретает любовь светлячок,
а рожденный в июне кузнечик
для концерта готовит смычок,
где сидит богомол за роялем –
и внимают ему муравьи,
тихо Пушкин беседует с Далем
о бессмертье, о тайне Любви.
Игоря Александровича Смолькина (творческий псевдоним Изборцев) я ценю в первую очередь как автора книги «О тех, кто всегда идет впереди нас». Это книга о духовных наставниках. Вот слова самого автора: «Но есть любовь, и она все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Именно она подъемлет душу даже до подвига, в котором и самую жизнь свою не жалко положить за друзей своих (Ин.15; 13). Есть любовь! И нагляднее всего она воплощается в обитателях скромных монастырских келий и убогих ветхих домиков – в тех, кого мы привыкли называть простым, но столь дорогим и ко многому обязывающим именем – православный старец». В книге рассказывается о протоиерее Николая Гурьянове, архимандрите Иоанне (Крестьянкине), протоиерее Валентине Мордасове, преподобном схиархимандрите Гаврииле (Зырянове) и других подвижниках.
Процитирую строки, открывающие часть книги, посвященную протоиерею Николаю Гурьянову: «Островом Православия называли небольшой, едва различимый лишь на крупномасштабной карте остров Талабск, омываемый водами Псковского озера. Сюда, на эту крохотную часть суши, долгие годы корабли и лодки перевозчиков доставляли паломников со всего православного мира. Маршрут никогда не менялся: большая земля – остров – домик протоиерея Николая Гурьянова… Но именно здесь, в келье, собственно и начинался остров Православия, начинался с него, талабского старца отца Николая. Он и являлся этим благодатным островом; островом, незыблемо стоящим средь бушующего житейского моря; островом, и одновременно кораблем, идущим самым удобоспасаемым маршрутом к блаженной вечности».
Алексей Алексеевич Солоницын известен как прозаик. Особенно мне хочется сказать о книге Алексея Солоницына о Федоре Михайловиче Достоевском «Пророк в своем Отечестве: Книга о писателе на все времена». В эту книгу вошли: «Я жажду. Портреты и хроника», «Достоевский как вестник Христа. Размышления», «Человек есть тайна», «Два гения, два пророка». «Я жажду» – это одновременно и художественное произведение, и, как оно и определено, хроника. Мы привыкли читать произведения Федора Михайловича Достоевского. А Алексей Солоницын делает героем книги самого Достоевского. Читать книги одного писателя о другом всегда интересно: автор способен увидеть, понять настоящий творческий процесс изнутри. Мне больше всего запомнились строки о том, как писал Ф.М. Достоевский, справлялся с недугами: «Последнее время, правда, припадки случаются редко. Но вот когда боли другие, ничтожные, отвлекают и раздражают, когда чай кажется спитым, чернила жидкими, листы корявыми (с пятнами даже попадаются), тогда хоть караул кричи. Вроде бы все мешают мелочи, глупости, а из них складывается настроение. Если же хорошо все сошлось, глядишь, настроение такое, когда ты способен выразить все, что пригрезилось. Из пустоты вдруг выйдет целый характер, а то заговорят, затараторят сразу множество людей, и получится большая, шумная и совершенно живая картина. Чаще всего ему приходилось силой вгонять себя в такое настроение, чтобы работа шла. И хотя тысячу и один раз казалось, что ни за что не добраться до конца, ни за что не справиться с тем, о чем начал писать, он все равно брал в руки перо, в каких бы ужасных, порой даже чудовищных положениях жизни ни оказывался».
Валерия Николаевича Хайрюзова мы также знаем как прозаика. Его повесть «Приют для списанных пилотов» в первую очередь о профессионале своего дела, человеке с настоящей совестью. Это летчик Иван Михайлович Бакшеев. У него большой опыт, он сам уже может многому научить молодых летчиков, делится своим опытом, секретами мастерства. Он требователен, потому что знает, насколько серьезная ответственность на летчике, сколько всего необходимо предусмотреть, чтобы полет прошел хорошо. Профессию летчика автор знает не понаслышке, и это делает книгу по-настоящему убедительной.
Валерий Николаевич Хайрюзов не предлагает читателю нереально идеальный образ – предлагает реалистичный. У Ивана Михайловича Бакшеева есть свои особенности характера, осложняющие жизнь в первую очередь ему самому, но порой и не только ему.
Но есть и способность признавать свои ошибки, видеть ситуации, в которых когда-то он поступил не лучшим образом. Он искренне готов помочь, уступить что-то важное тому, с кем, как сам чувствует, когда-то обошелся не совсем справедливо.
Здоровье подводит летчика – управлять самолетом ему теперь запрещено. Сидеть сложа руки не для него. Он ищет себе занятие на земле. Он хочет честно работать, и, если его совесть не может с чем-то мириться, уходит. Не оставляет он и мечту о полетах, занимается изготовлением планера, готов его испытать. Самое главное герой – и, думаю, его устами автор – говорит (или все же только думает – в тексте это не очень понятно) в самом конце: «Нельзя вернуть то, что не возвращается: молодость, силу, здоровье. Жизнь не остановишь. И остается одно: делать то, что ты можешь. На любом месте и в любых обстоятельствах». Это очень важная мысль, верное направление: делать то, что можешь.
Литературная газета
