Последний Великий пост в жизни Пушкина был особым, и именно богослужения Великого поста, Страстной недели 1836-го стали источником вдохновения для его последнего лирического цикла. Того самого, "каменноостровского", о который до сих пор ломают копья пушкинисты, споря, включать ли в него хрестоматийный "Памятник" или нет.
Стихотворения цикла были написаны на Каменном острове - съемной даче под Петербургом. Написаны через несколько месяцев после Великого поста, в июне - августе 1836-го. Но именно этот временной лаг, это странное запаздывание всегда легкокрылой музы Пушкина свидетельствуют: нужно было время для вызревания. Но что же происходило 185 лет назад, весной 1836 года?
Медленно умирала мать поэта. Никогда не отличавшаяся крепким здоровьем, к шестидесяти годам Надежда Осиповна вдруг начала сохнуть, да так, что внуки - трехлетняя Маша и двухлетний Саша бабушку уже не узнавали, пугаясь ее худобы. "Бедную мать мою я застал почти при смерти", - писал Пушкин П.А. Осиповой. Самый тяжелый период болезни пришелся на Великий пост. С больной матерью был только не очень обласканный ею в детстве "рохля" Александр: любимцу Левушке - офицеру-холостяку, картежнику и кутиле, приехать к умирающей мешала служба, Ольга, сама не отличавшаяся крепким здоровьем, была при муже в Варшаве... И да, вечно не хватало денег, даже на докторов.
Тяжелые месяцы болезни Надежды Осиповны сблизили ее с сыном. Александр был рядом, хоть и жили раздельно. Известно, что поэт со своим все разрастающимся семейством - Наталья Николаевна была снова на сносях - снимал квартиру в доме Баташева на Дворцовой набережной. Дом относился к церковному приходу Казанского собора, и это важно. Именно сюда, в Казанский собор, на службу Страстной пятницы 27 марта 1836 года пришел поэт. Свидетельство тому "каменноостровский" стих "Мирской власти". Близкий друг Пушкина П.А. Вяземский считал, что стихотворение написано в связи с тем, что в Страстную пятницу в Казанском соборе ставят солдат у Плащаницы - изображения снятого с Креста Распятого Христа. Такое бывает лишь раз в год и только в Казанском соборе, где солдаты следят, чтобы простая публика не могла помешать "гуляющим господам". В советское время в стихе видели осуждение "мирской власти". Вчитайтесь в пушкинские строчки непредвзято, и вы почувствуете, что здесь очень точные переживания событий богослужения Страстной пятницы. И боль от вторжения суетного, мирского в "великое торжество" Искупительной Жертвы Христа!
Другой стих, который невозможно было бы написать, не участвуя в великопостных покаянных службах, Пушкин так и назвал - "Молитва". В советское время его переименовали в "Отцы пустынники и жены непорочны". По сути это достаточно точное переложение покаянной молитвы Ефрема Сирина, читаемой в храмах все будние дни Великого поста, вплоть до Страстного четверга. Молитва была создана в IV веке сирийским подвижником, чей путь к Богу был непрост и извилист. Пушкин хорошо знал житие святого, любил саму молитву, которая "и падшего крепит невиданною силой". Признавался в стихе, что ни одна молитва его так "не умиляет, //Как та, которую священник повторяет //Во дни печальные Великого поста, //Всех чаще мне она приходит на уста..." Осмелюсь предположить, что молился в 1836 году Пушкин не только о себе. О маме, о Натали, о детях.
Уже с 26 марта, в Страстной четверг, стало ясно, что жить Надежде Осиповне остается считаные часы. С 27 марта, Страстной пятницы, Пушкин почти безотлучно находится возле матери. Ночь с 28-го на 29-е, Пасхальную ночь 1836 года, Пушкин провел у ее постели, и 29 марта в 8 часов утра - вдумайтесь! - во время пасхальной заутрени Надежда Осиповна скончалась.
Начало апреля прошло для поэта в хлопотах по захоронению матери в Святогорском монастыре. Тогда же поэт приобретает землю и для себя - рядышком. А через пару месяцев Пушкин пишет "каменноостровский" цикл, свой последний лирический цикл, который невозможно оценить и понять, изъяв его из богослужений Великого поста. Закончился этот незаконченный цикл стихов строчкою не написанной - произнесенной. Сказанной К. Данзасу: "Не мстить за меня. Я все простил. Хочу умереть христианином".
Мария Городова/
РГ
