Между старшими и младшими поколениями всегда существует напряжённость – это неизбежно. И позиция старшего поколения в духе «нынешняя-то молодёжь такая плохая, что просто конец света», не может быть названа оригинальной. Зачастую эта точка зрения расцвечивается тезисом – «…а вот раньше как было хорошо, а вот мы какие были замечательные…», но я к данному дополнению отношусь скептически.
Однако не все понимают, что между грамотными людьми 450 и 1950 годов рождения (календарная разница – в 1500 лет) гораздо большего общего, чем между людьми, родившимися в 1975 и 2000 годах (дистанция в 25 лет). И особая трагичность в том, что имеющие гораздо меньше общего люди оказываются отцами и детьми. Вот уж где действительно пригодились слова шекспировского Гамлета – «Порвалась дней связующая нить»…
Мне очень удивительно, порою даже странно, слышать успокаивающие высказывания на тему разницы между поколениями XX и XXI веков от умных, талантливых, верующих современных людей. В том духе, что ничего принципиально нового в столкновениях отцов и детей нет, это естественное явление, закономерное как в кругу отдельно взятой семьи, так и в масштабах общества. Мол, отцы на протяжении тысяч лет сокрушаются о нерадивости своих отпрысков. Часто в подтверждение приводят известную цитату древнегреческого историка Гесиода, которой уже более 2,5 тысяч лет: «Я утратил всякие надежды относительно будущего моей страны, если сегодняшняя молодежь возьмёт в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, невыдержанна, просто ужасна». И, развивают свою логику приверженцы мнения о нормальности поколенческих нестыковок, ничего страшного с наследниками Гесиода не произошло, человечество продолжило исторический путь, создавало цивилизации, творило шедевры и всячески реализовывало свой творческий потенциал.
И я, признаться, в смятении – не могут же образованные, владеющие логическим мышлением, находящиеся на орбите христианского мировоззрения люди не замечать принципиальной разницы между современностью и эпохами Гесиода, Шекспира, Пастернака и Высоцкого. Непреодолимой разницы прежде всего в способах получения и обработки человеком информации – а значит, и в его мышлении.
С момента возникновения письменной истории человек работал с книжными знаниями. Примерно 5 тысячелетий до Р.Х. и ровно, с точностью практически до года, 2 тысячелетия после Р.Х. человечество плыло по волнам времени в корабле книжной цивилизации. Книга была источником знаний, чтение было способом познания. Что такое чтение? Это очень сложный интеллектуальный процесс, который невозможен без такого свойственного только человеку феномена, как абстрактное мышление.
Мы воспринимаем слово, содержащее понятие. В понятие вложен образ предмета, действия, явления. Этот образ читатель должен соотнести с личным опытом, с содержанием копилки собственного сознания. Затем на основе этих образов-форм, заполненных личным опытом, человек движется к определенному выводу, по пути совершая такие аналитические сопоставления, как подбор непротиворечивых утверждений, поиск причинно-следственных связей, логические шаги «от простого к сложному» и тому подобные. То есть, воспринимая знания через чтение, человек книжной цивилизации не только усваивал их, но и, пропуская через собственное сознание, опыт, воображение, делал эти знания по-настоящему своими. Он их творчески изменял и приобретал способность самостоятельно применять в дальнейшем.
XXI век – это эпоха решительного, стремительного, не признающего компромиссов, отказа от книжной цивилизации и замены её на цивилизацию визуально-цифровую. Человеку предлагается воспринимать сведения в первую очередь через зрительные образы, чтобы они сразу, напрямую, минуя интеллект, попадали в память. Чтение пока что не умерло как инструмент передачи знаний, но книга перестала быть основой познания. Теперь через чтение передаются не знания, а информация, то есть сведения, требующие не самостоятельного анализа, а всего лишь запоминания. Если у вас или ваших знакомых есть дети-школьники или студенты, вы не дадите мне слукавить – именно так дела и обстоят.
Не соотнося понятия с личными представлениями о действительности, не задействовав своё воображение и не проходя самостоятельно всю цепочку аналитических действий, человек оказывается дважды обокраденным. Первый раз у него крадут знания – потому что не прошедшая через личный анализ информация не может быть использована в будущем, её можно лишь механически воспроизвести. Вторая кража – оказавшись «освобождённым» от необходимости обрабатывать сведения, он лишается и главного плода этой работы: навыка самостоятельного мышления.
Именно в этом и заключается фундаментальная разница между человеком книжной цивилизации и человеком визуально-цифровой цивилизации – в способности самостоятельно мыслить, то есть быть свободным. Разумеется, и книжная передача знаний (и, кстати, ценностей) никогда не имела 100%-ного КПД. Но она давала принципиальную возможность человеку быть свободно мыслящим, самостоятельно принимающим решения и способным нести за них ответственность. Поэтому созревшие в условиях этой культурной и образовательной матрицы личности имеют огромное количество точек соприкосновения, они способны к диалогу, в котором могут услышать и понять друг друга. И промежуток в пару тысяч лет между ними не является непреодолимым препятствием – я, родившийся в последней четверти XX века, понимаю, что мучило того же Гамлета, «родившегося» в начале XVII столетия.
Визуально-цифровая передача информации и навязывание ценностей тоже не абсолютно эффективна: к счастью, сбои в её конвейерном производстве индивидуумов есть и будут. Однако её плоды – это люди с предельно сжатым кругозором. С навязанными извне идеалами и мнениями, которые они просто не способны оценивать критически. Не имеющие возможности понять чужую, отличающуюся от вложенной в их головы, точку зрения и потому абсолютно к ней нетерпимые. В их «базовом программном обеспечении» отсутствует функция диалога – а человек, неспособный к диалогу, это уже некто, кто утратил очень важное, возможно, даже краеугольное, свойство человеческой природы.
Посмотрим на вторую точку разрыва между всей человеческой историей до 2000 года и поколением XXI столетия. Порожденный третьим тысячелетием человек (назовём его «внетрадиционным», ведь он в самом деле завис вне любой традиции) чужд и холоден ко всей предыдущей культуре – потому что им утрачен или не найден смысл слов, которыми описывается мировосприятие людей, принадлежащих к этой книжной цивилизации.
В самом деле: глупо предъявлять претензии нынешней молодёжи в том, что она не читает русскую классическую литературе. Изрядную долю слов из словаря русского литературного языка современный человек просто не знает, а половина ему знакома на слух и на вид, но их смысловое наполнение ему неизвестно. Я не ставлю молодёжи в вину непонимание значения устаревших в бытовом смысле слов вроде «кафтан», «околоток» и прочих, составляющих значительную часть «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимира Даля. Проблема куда глубже: человеку XXI века неизвестна реальность, описанная классическим языком.
Спросите, например, современных юношу и девушку (за исключением студентов филологических факультетов), что означает слово «испарина», которое в русской классической и переведённой зарубежной классической литературе встречается постоянно. Правильных ответов будет значительно менее половины – и ведь это не какой-нибудь специфический старинный термин, а обозначение естественного физиологического процесса.
Или попробуйте показать фотографии десяти полевых цветов и попросите даже не назвать их все (не будем требовать заведомо невозможного), а хотя бы найти среди них обыкновенный василёк. Результат тоже будет примерно такой же, как если бы подобные тесты предлагали инопланетянину.
А уж на такие «сложные» выражения, как, скажем, «хоть кол на голове теши», и замахиваться не имеет смысла. При том, что словосочетание это до сих пор используется, пусть и не столь активно, его подлинный смысл для подавляющего большинства молодёжи покрыт непроницаемым мраком. Чаще всего его соотносят с тем, что колом зачем-то будет чесать голову, что абсолютно убивает и смысл, и поэтику выражения. Куда более страшнее, нагляднее и доходчивее, когда представишь себе человека, дошедшего до такого состояния упёртости или безразличия, что даже если прямо у него на голове будут топором обтёсывать деревянный кол, это никак не повлияет на его мнение или поведение.
И такой отрыв поколения цифровой эпохи от произносимых ими слов наблюдается на каждой второй букве: люди действительно не понимают, что говорят. Впрочем, такая ситуация надолго не задержится – «классику» неумолимо выдавливает новый примитивный слэнг, не рожденный естественным развитием языка (как слэнги и жаргоны в любые прочие времена), а искусственно, агрессивно и в несвойственно быстром темпе и больших объемах внедряемый через СМИ. И когда это лексическое чудовище окончательно подменит собой живой язык, у поколения социальных сетей и мессенджеров не остаётся никаких смысловых точек соприкосновения с тем, что называется «русской культурой». И с теми, кто эту культуру любит, ценит и считает неотъемлемой частью себя и своей жизни.
Про третью точку разрыва поколений – колоссальный и необратимый сдвиг по линии «допустимого - недопустимого», «добра и зла» – здесь рассуждать подробно не буду. Во-первых, это тема для отдельной обстоятельной беседы. Во-вторых, об этом уже сказаны миллионы слов и написаны тысячи страниц, все более или менее в курсе. Лишь отмечу очевидное: то, что на протяжении тысячелетий воспринималось как табу, сейчас воспринимается как проявление свободы личности, личное дело каждого и т.д. И основной носитель этой «новой нравственности» именно новое поколение.
Разумеется, не в полном составе – для многих молодых и юных современных людей и понятие «собственное мнение» чрезвычайно важно, и классические произведения литературы и искусства греют душу и сердце, и библейские ценности остаются ценностями. Но мы же говорим о преобладающей тенденции. А она, увы, такова, что в ближайшее время большинство людей согласятся на то, что раньше считалось немыслимым. «Прогресс» ведь уже дошёл до того, что убийство ребёнка живого, но пока ещё не готового к автономной, без организма матери, жизни, не воспринимается как подлое преступление ни законом, ни преобладающим общественным мнением.
Так что не нужно обманываться и самоуспокаиваться: не за горами и даже не за холмами те времена, когда большинство людей преодолеют своё настороженное отношение и к клонированию человека, использованию клонов в качестве «фабрики донорских органов» и тому подобным экспериментам.
Если у кого-нибудь сложилось впечатление, что представленный текст имеет своей целью обвинить, унизить, оскорбить современную молодёжь, приношу извинение за путанность мыслей и туманность выражений. Такой задачи не было. Моим главным личным выводом из этой темы стала следующая мысль.
Раньше смелость и сила воли нужны была для того, чтобы стать святым. Теперь смелость и сила воли требуются, чтобы оставаться человеком. Хорошая это новость или плохая, я пока не определился. С одной стороны, это заметное и обидное понижение горизонта устремлений: взгляд, устремлённый вертикально в небо, теперь значительно опустился – мы по-прежнему смотрим в небо, но уже гораздо ближе к земле, она уже маячит в боковом диапазоне зрения. С другой стороны, может так оказаться, что гораздо менее возвышенная цель (остаться человеком) потребует не меньших сил и будет оценена столь же бесценной наградой, чем высокие устремления (святость)…
Наследник
