Я простой обыватель, рядовой российский гражданин. Верующий православный христианин. Я люблю свою Родину, Россию, и желаю ей наконец, после десятилетий унижения, занять достойное место в этом жестоком и несправедливом мире. Меня оскорбляет, как русского, та русофобия, которая господствовала в СССР, а потом и России весь XX век и которая сейчас грязной и мутной волной льется с Запада, подпитываемая холуйскими полугосударствами наших бывших национальных окраин, которым именно Россия подарила их самостоятельность.
И я тоже не согласен видеть мир, в котором не будет России и будут запрещены русские просто как данность и как факт. Такой мир мне попросту не интересен и не нужен, и я не хочу, чтобы мои дети и многочисленные внуки жили в таком мире, забывая свои истоки и корни, забывая многострадальную и великую историю, забывая свой уникальный и великий язык.
Поэтому я искренне хочу победы своей стране в той войне, которую она ведет на территории Украины со всем оскалившимся коллективным западом.
Но война, которую мы ведем вот уже девятый месяц, ставит передо мной гораздо больше вопросов, чем дает ответов. И всё чаще я про себя называю ее странной войной. И при этом каждый раз вспоминаю Вторую Мировую и «странную войну» между Германией и Францией, закончившуюся, как известно, полным и безоговорочным разгромом и поражением Франции летом 1940 года.
А вопросов у меня, простого обывателя, немало.
Почему мы были не готовы к этой операции в полной мере и ожидали, что воспитываемые на русофобии 30 лет фанатичные и безжалостные украинские нацисты («Москаляку на гиляку!») встретят нас как долгожданных братьев-освободителей, как это было в 2014 году в полностью русском Крыму? А ведь эта иллюзия стоила тысяч и тысяч драгоценных жизней молодых мужчин нашему воинству и народу.
Почему наша разведка и контрразведка сработали так бездарно, предоставили такую лживую информацию Верховному командованию, что через месяц после начала операции пришлось арестовывать (за что, как не за государственное предательство арестовывают таких людей в такой ситуации?) сразу полторы сотни офицеров ФСБ? (Хороша же была у нас служба государственной
безопасности!)
Почему стратегическая сторона операции была так мало продумана, что нашим войскам пришлось наступать, отступать, наступать, отступать, а потом на месяцы увязнуть в позиционных боях, стоя на месте и слушая ежедневные отчеты Министерства Обороны о подбитых танках и уничтоженных нацистах?
Почему так долго тянули с ракетно-бомбовыми ударами по украинской инфраструктуре, и надо было, чтоб противник подорвал нашу гордость, Крымский мост, чтобы наконец начать реагировать более или менее адекватно? Да и то сомнение – полностью ли адекватно?
Почему до сих пор не прерывается железнодорожное сообщение Украины с Польшей, Румынией, Болгарией (хотя сделать это совсем не сложно, имея наше вооружение), из которых широкими потоками льется современная западная военная техника, льется с одной целью – для того, чтобы убивать на фронте наших воинов-героев?
Почему мы уже не раз узнавали про неадекватность, бездействие, а то и враждебность отдельных наших воинских начальников, но до сих пор ничего не узнаем о том, как они были за это наказаны? До сих пор, как и в мирное время, наивысшей формой наказания остается снятие с должности, как будто это может искупить их воинские проступки, приводящие иногда к большим людским потерям. Вспомним Великую Отечественную и генерала Павлова. Одного такого смертного приговора за бездействие военачальника
в самом начале войны хватило на все четыре года…
Почему так бездарно была проведена частичная мобилизация, нанесшая так много моральных, да и материальных травм мобилизуемым и их семьям? Почему даже каски и бронежилеты многим приходилось покупать на свои деньги, переплачивая обезумевшим от безнаказанности торговым спекулянтам в десятки раз по сравнению с первоначальной ценой? Ну да, в конце концов порядок, кажется, навели (или только наводят?), но кто наказан? Кто посажен? Но дальнейшее – молчание…
Почему до сих пор мы не услышали ясного и четкого единого плана, ясной и четкой единственной цели начавшейся войны? То это полная и безоговорочная демилитаризация и денацификация Украины – то освобождение новых территорий, вошедших в состав России и ждущих, жаждущих многие годы (и никак не получающих в полной и окончательной мере) ее защиты? Но ведь освобождение четырех новых субъектов и всей Украины - это совершенно разные и даже противоречащие друг другу цели и масштабы! А есть еще наше Приднестровье с полумиллионом жителей, которых тоже надо защищать. Что будет с ними? Вернее, что мы думаем о их будущем?
Почему нам было обещано, что вся российская территория будет охраняться и никогда не подвергнется вражеским атакам, а теперь мы уже привыкли к мирным жертвам не только на Донбассе, но и в Белгородской области?
Почему мы то хотим мирных переговоров с противником, то категорически не хотим, то снова хотим, да так сильно, что наш МИД посылает за одну неделю пять предложений в Киев о переговорах? Мы что, побитая собака, чтобы так униженно-настойчиво выпрашивать аудиенции у обкуренного и обнаглевшего нацистского шакала? Или он из обкуренного шакала снова может стать рукопожатным руководителем соседнего государства? Что, такие превращения возможны?
Почему на этой войне мы все последние месяцы выступаем только в роли реагирующего, отбивающего атаки? Почему нигде и ни в чем не заметно, что это мы
ведем войну, что это мы имеем стратегическую инициативу, что мы – главные на поле боя? Или мы действительно не главные и стратегическая инициатива находится в руках наших врагов?
А может, это такие недоступные простому смертному международные политические игры, как всегда секретные? Но чего же мы хотим этими играми добиться? Каких дивидендов для своей страны, а главное – для своего народа?
И опять вспоминается Вторая Мировая. Да, перед войной много было международной суеты вокруг Гитлера, но надо отдать должное даже всегда лукавым и хитромудрым англосаксам: когда война все же началась, никаких сепаратных переговоров уже не было, и даже отчаянный визит Гесса в Англию на истребителе закончился ничем, потому что Черчилль объявил войну до победного конца. А уж про наши переговоры с Германией после начала Великой Отечественной даже говорить смешно. Государством в лице Сталина была поставлена цель – война до победы. И эта цель была достигнута именно потому, что другой цели для всего народа и для каждого его представителя не существовало.
Потому что, как известно всем, ясная и большая цель рождает цельность воли, а цельность воли делает человека и народ единым, сильным и непобедимым. Один хороший писатель сказал как-то хорошие слова: человека можно убить, но победить нельзя. Но это при одном условии: он имеет цель, от которой никогда не отступится…
Итак, я, простой российский обыватель, получаю с украинского фронта мало что неоднозначные, но еще и противоречивые данные. И это не может меня не настораживать.
Но если бы только с фронта…
Нет, я конечно, знаю, что правительство делает многое, очень многое, чтобы навести хоть какой-то относительный порядок в промышленности (и прежде всего, в военной), в экономике, чтобы хоть как-то привести всю нашу сегодняшнюю жизнь в нормальный и нужный вид.
Но…
Я смотрю на то, что делается в нашей «культуре» (не могу ставить это слово без кавычек!) и не понимаю простой вещи: а сколько еще эта вакханалия будет продолжаться внутри нашей страны? Вот эта наглая смердяковщина, воплощенная в нашем «элитарном» театрике, озабоченном якобы более всего свободой лгбт и борьбой против государства (на самом-то деле «творцы» озабочены, как набить карманы)? В нашей науке, которая прямо-таки является образцом русофобии? В нашем ТВ, которое почти по всем каналам кормит нас комиками, чтобы мы как можно меньше задумывались над происходящим? (Вспоминается Священное Писание: сердце мудрых – в доме плача, сердце глупых – в доме веселья. Наши сердца почти постоянно – в доме веселья…)
Лозунг Павла Федоровича Смердякова во все времена и века очень прост: «Я всю Россию ненавижу!.. Жаль, что нация умная (французы) не победила нацию весьма глупую (русских)! Совсем настали бы другие порядки!..»
Французы за полтора века поменялись на американцев, но идеи российских смердяковых остались в своей неприкосновенности. И двадцать-тридцать лет, еще с начала 80-х, были официальными идеями нашего государства.
А теперь что же?
На последнем Петербургском форуме Президент сказал важные слова о том, что предстоящее десятилетие (то есть время до начала 2030-х годов!) будет самым тяжелым и опасным для нашей страны. Впрочем, учитывая международные вихри, наверное, не только для нашей страны. Меня, простого обывателя, эта фраза немножко успокоила: это значит, мысли наше руководство имеет масштабные, а самое главное – долгие.
В этом долгосрочном плане, наверное, учтены и наши боевые действия на Украине, все наступления и отступления, которые мы видим. И возможно, очередное отступление совсем не так значимо в стратегическом смысле, как нам, обывателям, кажется. Что ж, не все свои планы можно открывать врагу, и закон секретности никто еще не отменял.
Но!..
Народу надо доверять и разговаривать с ним чаще. Надо показывать, демонстрировать четкую верховную волю, надо объяснять те перемены, которые возникают в жизни и на которые руководитель должен реагировать. Надо поощрять и награждать тех, кто не жалеет своих трудов и своей крови для защиты Отечества (и это уже, слава Богу, делается) и надо наказывать тех, кто является врагом внутренним, а от этого – особенно опасным. И вот этого наш народ никак не может дождаться от верховной власти. Чего стоят только наши культурные начальники, до сих пор дающие щедрой рукой народные деньги ярым либеральным русофобам!
И мы спрашиваем: а когда это кончится? Когда деньги русского народа перестанут кормить русофобов, ненавидящих нашу страну и народ?
Ведь задачи, которые стоят перед страной и народом, огромны. И эти задачи – не на два года, даже не на десять лет, а – навсегда. Иначе Россия исчезнет с лица земли.
И эти задачи несколькими доступными словами выразил великий наш соотечественник Дмитрий Иванович Менделев, открывший знаменитую Периодическую систему элементов. (Кстати, знает ли читатель, что на западе предпочитают не употреблять его имя, а говорят просто: периодическая система, вроде как не было у нее автора, сама зародилась из плесени, прямо как жизнь на земле, согласно Дарвину! А почему – я думаю, понятно: Менделеев – русский.)
Вот эти слова Дмитрия Ивановича, это вечное (кто знает русскую историю) правило русской жизни:
Наша земля представляет великий соблазн для окружающих нас народов. Нам необходимо быть начеку, не расплываться в миролюбии, быть готовыми встретить внешний напор, то есть быть страною прежде всего военною.
Разрозненных нас сразу уничтожат, наша сила в единстве, воинстве, благодушной семейственности, умножающей прирост народа, да в естественном росте нашего внутреннего богатства и миролюбия.
Что тут можно добавить? Почти ничего. Ведь это именно Менделеев ждал, что к середине XX века русских будет около 500 миллионов. Действительность слишком хорошо известна.
Я бы добавил, как человек верующий, только одно. Да, наша земля до сих пор наполнена великих природных богатств и потому для окружающих представляет такой великий соблазн.
Но у нас есть еще одна ценность, о которой в этом мире не говорят. Не говорят, потому что эта ценность, как и историческая судьба русского народа – главные фигуры умолчания во всей мировой пропаганде, а она в руках наших врагов.
Эта ценность – наша Христианская вера, Православие. Именно ее наша Церковь, наш русский народ донес через два тысячелетия в чистоте, а западный мир эту веру изменил и теперь совсем отрекается от нее. И как завистливый Каин, мечтает уничтожить нас, свою веру сохранивших. Спросите любого психолога, и он ответит, что это совершенно естественное желание для каждого предателя.
Каждый предатель хочет, чтобы вокруг него все были предателями. Каждый Каин хочет, чтобы признали его право убивать брата, как признали это украинские нацисты в отношении русских, «русни». Каждый Смердяков стремится обратить в свою ненависть к родному дому и родному народу как можно больше людей.
Потому что если все такие – то я перестаю быть преступником. За это право – быть преступником и при этом считаться порядочным человеком – и идет сегодня война, которая, кажется, скоро станет (если уже не стала) мировой…
А в мировой войне надо быть начеку и стараться, чтобы она никогда не превращалась в войну странную. Потому что за странной войной, как правило, почти всегда следует поражение.
А нам нужна только Победа. Уж слишком мы богаты. И физически, и духовно. А потому слишком велика всемирная зависть, которая нас окружает…
