О творчестве писателя Виктора Лихоносова, лауреата Патриаршей литературной премии, рассказали на
радио «Вера».
Весной 2018-го года, на торжественной церемонии Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, я познакомился с дорогим мне писателем, который давно стал легендой, чей рассказ «Брянские» — в ноябре 1963 года (меня тогда и на свете не было) — напечатал журнал «Новый мир».
Журнал, в котором, волею судьбы, я работаю уже много лет.
Рассказ «Брянские» оказался самой первой публикацией Виктора Лихоносова.
Спустя пять лет, осенью 1968-го Твардовский запишет в дневнике: «Стал читать Лихоносова и до конца не мог оторваться. Какой молодец! С любовью, с нежностью и болью пишет ту низовую, окраинную жизнь... — саму по себе, со всеми отчаянными хлопотами, напряжением, муками...».
А вот как говорил сам Виктор Иванович в интервью по случаю выдвижения его на Патриаршую премию:
«Я писал только о том, что я люблю. Что я люблю, чему я сочувствую, что я хочу защитить, пожалеть. Вот это весь мотив всего моего творчества. Конечно, этому способствовали летописи, которые я уже тогда полюбил. Когда говорят: что ты там закис, в древности? — Ничего подобного! Это всё — единое. Это единое время. Во мне — это единое, Божеское время, вы понимаете, да?...И вот это сочувствие той жизни, ушедшей России. Я, вот, когда выходил из архива, я вот — только что с ними был: с наказными атаманами, с простыми атаманами, со священниками, с купцами, с гимназистами... Только что я с ними сейчас был — с командирами полков...».
...Я взял для нынешней «Закладки» новую книгу Лихоносова — «Тут и поклонился», 2016-го года, — куда вошли, помимо не публиковавшихся ранее, — и некоторые очень известные вещи, вроде «Осени в Тамани», а также множество очерков, писем, эссе, и — многолетние — с 1947-го по 2000-е годы — «Записи перед сном».
Одну такую запись, довольно печальную, я и прочту сейчас как закладку.
А потом — ещё раз — мы услышим голос Виктора Ивановича.
«Июнь [2009-го]. — Не хочется больше делать записи ни перед сном, ни на рассвете. И пускаться в объяснение не хочется тем более. Разорванное общество насылает однообразные мысли, обиды, расстройства. Когда не записываешь, меньше замечаешь самого себя, отвлекаешься и забываешь то, что тебя трепало, захватывало. А ворох листьев, эти сгущённые повторения, эти не проливающиеся тучи, один и те же мотивы ложатся на душу (когда читаешь подряд) такой тяжестью, что становится нехорошо, тянет всё порвать и никогда не вспоминать и не обсуждать это с собою. Ho... от себя никуда не денешься: поотдохнешь да опять примешься чирикать своё. И будешь записывать? О нет, нет, хватит, надоел сам себе, переведи Господи, мою душу на стезю другого созерцания...».
И далее — через пробел — Виктор Иванович продолжает:
«К старости русская литература становится всё родней. Всё келейнее хочется с ней уединяться, по-монашески раскрывать древние тексты, смаковать забытый язык Руси...»
Мы говорили о прозе Виктора Лихоносова, о его сборнике «Тут и поклонился. [Эссе, письма, очерки]», — выпущенной питерским издательством «Владимир Даль» в 2016-м году. И — на прощание — ещё один фрагмент живого монолога Виктора Ивановича Лихоносова — из краснодарской телепрограммы:
«Господь Бог так всё устраивает, что он находит для тебя — вот этот маленький уголок, где ты и раскроешься, где тебе и место... Ведь когда человеку это не удаётся от Господа получить, тогда он профессионально страшно страдает: он уже не в своей тарелке... И я когда перед детишками выступаю в школе, я им говорю: следите за самими собой — где вам радостнее...
Вот себя если угадаешь, — то всё будет лучше».
