Юрий Кублановский – русский поэт и эссеист, публицист, критик, искусствовед – в интервью порталу «Правчтение» поделился своим взглядом на литературу – православную и не только, рассказал о том, как должен работать писатель, и почему у России такая судьба.
— Как вы считаете, какой должна быть православная литература?
— Знаете, я скажу вам откровенно: я всегда настороженно отношусь именно к этому определению — "православная литература". Что, собственно, это значит? Это что, литература о православных праздниках, о святых? Допустим, "Соборяне" Лескова — это что, православная литература или нет? Мне кажется, что вся настоящая русская литература за небольшими эксцессами вроде, скажем, Салтыкова-Щедрина, — православная. Разве "Капитанская дочка" — это не вершина именно православного понимания бытия и русской истории?! Так что я не считаю, что такая специализация «православная литература» нужна и что она актуальна.
— Какие тогда вы можете дать советы автору, как написать достойное произведение?
— Некоторые писатели думают, что если он не напишет страницы, где герой трижды не перекрестит лоб, то у него ничего не получится. Это глупость. В основании любого произведения лежит творческий дар. Другое дело, куда этот дар направлен, как он человеком, автором, развит. Ведь поэт — это не птичка, которая поет на ветке просто потому, что Господь так судил, а это еще и отражение выработанного «мирочувствования», мировоззрения человека, которое формируется и трасформируется на протяжении всей его жизни. И в этом смысле, даже такие, казалось бы, соблазнительные вещи, как, скажем, "Темные аллеи" Ивана Бунина нельзя назвать не христианской литературой. Это произведение настолько пропитано духом русской цивилизации, что оно невольно, может быть; а может быть, так и было задумано — несёт на себе дух русской литературы, которая по своей сути «христианка».
Ведь Древняя Русь не пережила того периода секуляризации и Высокого Возрождения, которые пережил Запад, когда культура и религия капитально разошлись. У нас такое расхождение началось гораздо позже, да и никогда, по сути, не происходило. Даже такие произведения, как, например, "Воскресение" Льва Толстого или романы Ивана Тургенева содержат, я убежден, христианский смысл. Допустим, рассказ "Живые мощи" Тургенева — писателя, который считается чуть ли не русским Флобером и атеистом, — это величайшее, просто в высшей степени христианское произведение русской литературы.
— Какими признаками должна обладать современная литература, чтобы ее можно было бы назвать хорошей христианской литературой?
— Я считаю, что все дело в катарсисе, в том «послевкусии», которое остается после произведения. Нужно, чтобы не чернота оставалась, не мрак, а чтобы после того, как ты перевернул последнюю страницу; ты почувствовал, что душа твоя стала закалённее, сердце — звонче, а сам ты смотришь на мир объемнее. Вот если литературное произведение такой эффект производит, то, значит, это христианское произведение.
— Как вы сами пишете стихи, например? Мне очень интересно.
— Знаете, поэзия — вещь особая. Я пишу начиная с 15 лет, а в этом году в апреле мне — 70! До конца природа вдохновения не ясна. Но я считаю, что самое важное для литератора — это не пытаться насильственно вызвать в себе поэтический подъем. Нельзя из небытия, так сказать, вытаскивать «акушерскими щипцами мертворожденные строки». Это должно снизойти. Вот когда это чувствуешь, такое снисхождение, то можно за неделю написать пять, семь, десять стихотворений, а потом весь год не писать. К сожалению, многие литераторы сидят на своем литературном деле как на игле, и если не пишут, скажем, месяц или полтора, у них начинается настоящая «ломка». Они находятся в наркотической зависимости от творческого процесса. Слава Богу, я так себя воспитал, что во мне этого нет. Мне есть чем заниматься и в свободное от писания стихов время. А именно наращивать, так сказать, свой культурный мир, чтобы когда вдохновение придет, встретить его во всеоружии какого-то нового понимания.
— То есть писательство не должно быть страстью, так?
— В совершенно правы. Во-первых, это не должно быть страстью. А во-вторых, не должно быть ежедневной ремесленной профессией.
— Вы упомянули, что в свободное от написания стихов время, вы как-то культурно обогащаетесь. Что именно вы делаете: читаете, путешествуете?
— Ну в основном три, — чтение, слушание музыки и посещение выставок — все время смотрю картины великих мастеров. То есть живу в культуре. Я не сетевой человек. Я считаю, что сетевая культура убивает и творчество, и настоящий серьезный духовный мир.
— Вы задумываетесь о судьбах России?
— Меня все время волновала мысль — почему так Бог наказал Россию, почему такое с Россией произошло. И поэтому сейчас все мои занятия в основном связаны с попыткой разгадать эту историческую катастрофу. Так что внутренней культурной работы хватает, конечно. И я очень остро, кажется мне, подвинулся в понимании того, какие процессы происходили в 19 столетии в России, которые к этому привели, как, подобно проказе, освободительное поле охватывало общество, интеллигенцию. А под этим освободительным полем уже погреб, выгребная яма терроризма все углублялась, углублялась, куда сначала провалился в 1881 году государь, а потом при "благоприятных условиях" в кавычках Мировой войны, - вся Россия. Вот это мне очень важно. Ведь это мало кто пытается осознать по-настоящему, а мне кажется, что это необходимо.
— И что, как вы думаете, что вообще причина этого всего?..
— Я думаю, если выразиться в двух словах, то — Бога забыли. Поэтому это очень важно — читать хорошую литературу с христианским базисом и от Бога не отходить.
Беседовала Юлия Мялькина
