2/15 февраля исполняется 250 лет со дня рождения знаменитого русского баснописца Ивана Андреевича Крылова, чьи мудрые басни мы все знаем с детства. О личности и творчестве великого русского литератора мы говорим с доктором филологических наук, доцентом филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Владимиром Леонидовичем Коровиным.
– Владимир Леонидович, каково было отношение знаменитого баснописца к Православию и Русской Православной Церкви?
– Иван Андреевич Крылов, как все его русские современники, с рождения принадлежал к Русской Православной Церкви. Отпевали его в Исаакиевском соборе (тогда еще недостроенном), а похоронен он был на кладбище Александро-Невской Лавры в Петербурге.
Во второй половине жизни каждый год на Пасху его видели в Казанском соборе. С 1812 года Крылов служил и проживал в соседнем с ним здании Публичной библиотеки. Если иметь в виду биографию, насчет Православия Крылова к этому больше почти нечего добавить. Мы вообще не очень хорошо представляем его себе как личность. В мемуарах современников он фигурирует в основном как полусонный ленивец и любитель вкусно поесть. Как и в стихах современников, причем вполне к нему дружественных, например в одном стихотворении его приятеля Сергея Никифоровича Марина:
Достойный в мире быть между ленивых Папой,
В постели век лежит Андреич косолапый
И тем лишь не медведь, что лапу не сосет.
Всяк в дураках теперь, его кто басен ждет.
Забывши муз и чтя обжорство и Морфея,
Лишь сон и пироги в уме сего злодея.
Это, конечно, комический, но все-таки симпатичный образ.
Своим поведением Крылов нередко вызывал улыбки окружающих, но как-то при этом внушал симпатию и уважение. Это потому, что всем была понятна некоторая наигранность того облика, в котором он предпочитал являться на людях. И что за этим скрывается мудрец, все понимающий, всему знающий цену, с только ему свойственной жизненной позицией. Образ, соотносящийся с образом рассказчика в его баснях.
Он был закрытый человек, совсем не прямолинейный, себе на уме. Таким, наверное, и положено быть баснописцу. Эдакий русский Эзоп (хотя так его, кажется, никто не называл, это было бы обидно, ведь Эзоп был рабом и потому был таким неоткровенным). Примерно так личность нашего баснописца виделась В.Г. Белинскому, который писал о нем: «Личность Крылова вся отразилась в его баснях, которые могут служить образцом русского себе на уме».
О сочинениях Крылова надо говорить особо, но и в них нет прямых высказываний о Церкви или по каким-то сугубо богословским вопросам. Что не мешает, например, в баснях его видеть произведения верующего христианина. Басни Крылова очень ценил преподобный Амвросий Оптинский. Он и другие оптинские старцы использовали их в своих духовных наставлениях.
Крыловым написаны восемь переложений псалмов: ими он хотел открыть сборник своих стихотворений
Из других его сочинений важны для понимания религиозных убеждений Крылова его духовные оды. В середине 1790-х, за десять лет до того, как стать баснописцем, он написал восемь духовных од – восемь переложений псалмов, которыми собирался открыть сборник своих стихотворений. Сборник так и не вышел. При жизни Крылова были опубликованы только два из этих восьми стихотворений, остальные впервые появились только в посмертном издании его сочинений. Они, кстати, практически еще не анализировались.
– Нельзя ли чуть подробнее рассказать о жизни Крылова? Чем он занимался кроме написания басен? Кто были его друзья, и каково его происхождение? Где и чему он учился?
– Начну с последнего. Он нигде не учился, вернее не получил никакого регулярного образования. Дворянин он был только во втором поколении. Отец Крылова – армейский офицер, выслуживший потомственное дворянство. Он оборонял Яицкий городок от Пугачева (ныне город Уральск в Казахстане). Здесь Крылов родился, здесь прошло его младенчество. Потом семья переехала в Тверь, где отец скончался в 1778 году. Крылову тогда было только 11 лет. Семье не на что стало жить, и он сразу после смерти отца поступил на службу в Тверской магистрат. С 1782 года служил в Петербурге – в Казенной палате и Горной экспедиции.
В 1780-х годах он написал несколько пьес: комическую оперу «Кофейница», высмеивающую гадания на кофейной гуще; трагедию «Филомела» и две прозаические комедии – «Сочинитель в прихожей» и «Проказники». В двух последних молодой Крылов высмеивал нравы столичных литераторов, а в особенности нападал на драматурга Княжнина и его супругу, дочь поэта Сумарокова, с которыми у Крылова был какой-то конфликт. Эти пьесы не были поставлены на сцене, опубликовали их через десять лет, в 1790-х годах. В 1789 году Крылов также издавал журнал «Почта духов, или Ученая, нравственная и критическая переписка арабского философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами». Это моножурнал одного писателя, что-то вроде сатирического нравоописательного романа. Частично перевод с французского, но по большей части все-таки оригинальный. Духи отчитываются волшебнику о том, что они наблюдают среди людей. В основном, конечно, безрассудства и глупости наблюдают. Крылов ведь и как баснописец во многом остался сатириком, и в баснях его объектом критики часто является неправедное устройство общественной жизни.
В 1790-х годах из сочинений Крылова особенно примечательна повесть «Каиб» – очень резкое сатирическое произведение в форме «восточной повести». О духовных одах – переложениях псалмов, созданных в середине 1790-х, я уже упоминал. Кроме того ему принадлежит переложение избранных мест из библейской Песни Песней.
В 1805 году Крылов написал первые басни, соревнуясь с Иваном Дмитриевым. Последние его драматические произведения созданы примерно тогда же – комедии «Модная лавка» и «Урок дочкам» и комическая опера «Илья-богатырь». Эти уже были поставлены на сцене и имели успех. В 1809 году вышла первая книга его басен, и после того он уже ничего другого не писал. Как литератор он в это время входил в круг архаистов, сторонников «старого слога». Был членом «Беседы любителей русского слова» (1811–1816) – литературного общества, созданного Г.Р. Державиным и А.С. Шишковым. При этом Крылов был едва ли не единственным из этих «архаистов», который пользовался неизменным уважением и признанием их оппонентов из числа сторонников «нового слога» – Батюшкова, Жуковского и других.
Для Пушкина и его сверстников Крылов был уже своего рода литературный патриарх, «дедушка Крылов».
Его охотно принимали и при дворе. В частности, он пользовался вниманием императрицы Марии Федоровны, вдовы Павла I. Ну вот, это почти все основные сведения о его биографии. Да, с 1812 года и почти до конца жизни он служил в Публичной библиотеке (ныне Российская национальная библиотека). С 1841 года находился в отставке. Никогда не был женат. Молва приписывала ему незаконнорожденную дочь – от его кухарки. Молва возникла на том основании, что, когда ее дочь выходила замуж, он щедро наделил ее приданым. На мой взгляд, основание для подобных слухов недостаточное.
– Какое место Иван Андреевич Крылов занимает в истории русской литературы?
– Это общеизвестно. Крылов – великий русский баснописец, главный наш баснописец. И, наверное, единственный, кого знают все, а не только те, кто сколько-то углублялся в историю русской литературы. Он совершенно заслонил своих предшественников в этом жанре, хотя это были замечательные поэты. И их тоже стоит знать и помнить. В первую очередь это А.П. Сумароков, И.И. Хемницер и Иван Иванович Дмитриев. В состязании с последним Крылов и начал в 1805 году писать свои басни. К тому времени он был уже весьма известным писателем. Драматург, прозаик, журналист. И один из самых ярких в свое время, в конце XVIII века.
Не только баснописец, но и драматург, прозаик, журналист – и один из самых ярких в свое время
После 1809 года, когда вышел первый сборник его басен, он уже ничего, кроме них, не писал. А в конце жизни и вообще перестал что-либо писать. Последняя его басня – «Вельможа» – написана в 1835 году, а ведь после этого он прожил почти десять лет. И концовка ее красноречива в своей двусмысленности:
Затем-то и попал он в рай,
Что за дела не принимался.
И далее:
Вчера я был в суде и видел там судью:
Ну, так и кажется, что быть ему в раю.
«Дедушкой Крыловым» его назвали еще при жизни. «Здравствуй, дедушка Крылов!» – рефрен стихотворения П.А. Вяземского, написанного в 1838 году к юбилейному вечеру в честь нашего баснописца. Памятник Крылову в Летнем саду в Петербурге, открытый в 1855 году, – первый в России памятник писателю.
– Можно ли утверждать, что у каких-то басен Крылова присутствует христианский смысл?
– Трудный вопрос.
Беда, коль пироги начнет печи сапожник,
А сапоги тачать пирожник.
(Щука и Кот)
Во многих баснях Крылова порицаются те, кто берется не за свое дело:
Пой лучше хорошо щегленком,
Чем дурно соловьем.
(Скворец)
Отыскивать в его баснях какой-то особенный христианский смысл, наверное, не очень продуктивно, ведь репертуар басенных сюжетов в основе своей дохристианский. Пусть у Крылова больше половины басен оригинальны по сюжету, но чаще всего в них преподаются уроки житейской мудрости, и выглядят они порой весьма приземленно. Все помнят басню «Волк на псарне» и ее заключительную сентенцию:
С волками иначе не делать мировой,
Как снявши шкуру с них долой.
Очень дельный в практическом смысле совет. И единственно верный в описываемой ситуации (наверное, не нужно напоминать, что под Волком тут подразумевался Наполеон). Правда, адресован этот совет в первую очередь занимающимся не личными, а государственными делами.
Иллюстрация к басне «Кот и повар»
Или еще вспомним басню «Кот и Повар»:
А я бы повару иному
Велел на стенке зарубить,
Чтоб там речей не тратить по-пустому,
Где нужно власть употребить.
Тоже совет для употребления не в личной жизни, а в общественной, совет для облеченных властью и ответственностью.
Гоголь говорил, что басни Крылова «отнюдь не для детей», что они «достояние народное и составляют книгу мудрости самого народа». И уточнял, что в них «тот самый ум, которым крепок русский человек, ум выводов, так называемый задний ум». Но мудрость народная, плод тяжких исторических опытов и благая весть христианства – не совсем одно и то же.
Кроме того, басни Крылова далеко не всегда дидактичны, в них не столько предлагаются выводы, сколько живописуется сама действительность. Они учат всматриваться в нее и мыслить о ней трезво и самостоятельно, без предубеждений и иллюзий. И отличать видимость от реальности. Именно видимость, фразерство и позерство басни Крылова часто и разоблачают.
Если угодно, можно говорить, что они написаны в христианском духе. Например, если пролистать в собрании его басен первую книгу (всего их девять), можно заметить, что здесь последовательно, на разные лады высмеивается гордыня человеческая – самомнение, тщеславие и т.п. («Ворона и Лисица», «Дуб и Трость» и т.д.). В том числе удовлетворенность собственным «прекрасным поведеньем» («Музыканты») или особенным хитроумием («Ларчик»). В совокупности они имеют духовный смысл, вполне согласный с традициями христианского нравоучения.
Есть и басни, которые житейской мудрости противоречат, показывая, что есть на свете и нечто повыше ее
Еще нужно заметить, что есть у него и такие басни, которые житейской мудрости в принципе противоречат, констатируя, что есть на свете и что-то повыше ее, что-то к ней несводимое. К примеру, не самая известная басня «Лань и Дервиш». Лань, потеряв своих детей, кормит своим молоком двух волчат. Дервиш замечает, что она поступает безрассудно и что когда-нибудь они прольют ее же кровь.
– Быть может, – Лань на это отвечала, –
Но я том не помышляла
И не желаю помышлять:
Мне чувство матери одно теперь лишь мило,
И молоко мое меня бы тяготило,
Когда б не стала я питать.
Иллюстрация к басне «Петух и Жемчужное зерно»
А что же автор? Он не спорит с Дервишем, а просто подтверждает, что так бывает, и он на стороне тех, кто, подобно Лани, поступает милосердно, кто щедр по зову сердца, а не по расчету. Вот заключительная авторская мораль:
Так истинная благость
Без всякой мзды добро творит:
Кто добр, тому избытки в тягость,
Коль он их с ближним не делит.
Эта апология «истинной благости», пожалуй, вполне христианская. Или еще пример: более известная басня «Петух и Жемчужное зерно». Петуху, действительно, «зачем оно»? С точки зрения его, Петуха на навозной куче, житейской мудрости? Басня эта многосмысленная, отсылает она и к евангельской притче о многоценном бисере, о Царствии Небесном.
Притом я не решусь сказать, что в названных баснях есть какой-то особенный «христианский смысл», которого нет в других. При желании его можно найти везде, где есть истина, а басни Крылова правдивы, дают правдивую картину человеческой жизни, только сам автор далеко не всегда помогает читателю в ней разобраться. Авторские заключения в них часто уклончивы и двусмысленны. Отсюда представление о крыловском «лукавстве», в котором Пушкин усматривал черту, свойственную русскому народу: «В наших нравах есть какое-то веселое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться».
– Известно, какие именно басни Крылова ценил преподобный Амвросий Оптинский?
Преподобный Амвросий Оптинский нередко просил почитать ему басни Крылова
– По воспоминаниям архимандрита Агапита (Беловидова),
преподобный Амвросий во время трапезы нередко просил почитать ему басни Крылова. Они вообще ему нравились. Однажды, по тем же воспоминаниям, он предложил одной посетительнице прочесть басню «Ручей» – о ручейке, который осуждал реку и похвалялся своей безвредностью, а на самом деле безвреден был лишь потому, что в нем было мало воды.
Преподобный Амвросий Оптинский
Некоторые басни Крылова упоминаются в поучениях других оптинских старцев, например «Обоз» и «Стрекоза и Муравей». В 2006 году вышел сборник «И.А. Крылов и Православие», там соответствующие материалы собраны. Некоторые примеры приводил покойный монах Лазарь (Афанасьев), в миру бывший известным литературоведом, в публикации под заглавием
«Загадка Крылова».
– Есть у Крылова замечательная басня «Сочинитель и Разбойник». Она по сюжету оригинальная или заимствованная?
– Басня действительно замечательная. И важная для понимания взглядов Крылова. По всей видимости, басня оригинальная. По крайней мере, насколько мне известно, источник не устанавливался. Впервые она была опубликована в 1817 году и сразу получила большую известность. Напомню, о чем там идет речь. После смерти Разбойник и Сочинитель, «покрытый славою» в своей стране, попадают в ад. Обоих сажают в котлы, под ними разжигают огонь. Под Разбойником большой огонь, а под Сочинителем маленький огонек. Но со временем огонь под Разбойником совсем угасает, а под Сочинителем разрастается в огромное пламя. Сочинитель жалуется на несправедливость к нему. Мегера отвечает:
«Ты ль Провидению пеняешь,
И ты ль с разбойником себя равняешь?
Перед твоей ничто его вина.
По лютости своей и злости
Он вреден был, пока лишь жил;
А ты… уже твои давно истлели кости,
А солнце разу не взойдет,
Чтоб новых от тебя не осветило бед.
Твоих творений яд не только не слабеет,
Но, разливаяся, век от веку лютеет.
<…>
И вон, опоена твоим ученьем,
Там целая страна
Полна
Убийствами и грабежами,
Раздорами и мятежами
И до погибели доведена тобой!
<…>
А сколько впредь еще родится
От книг твоих на свете зол!
Терпи ж: здесь по делам тебе и казни мера!»
Сказала гневная Мегера –
И крышкою захлопнула котел.
Современники Крылова догадывались, что речь здесь идет о Вольтере. Басня уже в 1820-х годах была переведена на французский язык и получила известность во Франции. Впрочем, не все с этим соглашались. И сам Крылов возражал против применения ее к определенному лицу. У басни, конечно, более общий смысл. Князь П.А. Вяземский сильно ее критиковал, он писал следующее:
«В ней, конечно, есть некоторая доля правды; рассказана она живо и мастерски… Но, признаюсь, по моим понятиям, и неблаговидно сочинителю, то есть поэту, выводить рядом на очную ставку разбойника и сочинителя, и еще с тем, чтобы отдать преимущество разбойнику пред сочинителем. Найдутся и без поэта люди, которые охотно выведут такое заключение и подпишут подобный приговор. Нам, людям пера, не подобает мирволить и потакать таким беспощадным осуждениям».
Действительно, читателей басня ничему хорошему не учит – вернее, учит осуждать сочинителей. Но ведь прав и Крылов по существу дела. В общем-то, такая участь и уготована сочинителям, сеющим соблазн среди малых сих, по христианским представлениям. О Сочинителе в басне говорится: «Он тонкий разливал в своих твореньях яд». Любопытно, что это выражение – «тонкий яд» – Лев Выготский, известный отечественный ученый XX века, вынес в название главы о Крылове в своей книге «Психология искусства». «Тонкий яд» – это двусмысленность и двузначность многих басен самого Крылова, в которых мораль от автора порой противоречит излагаемому сюжету. В басне «Ворона и Лисица», например, мы нисколько не осуждаем Лисицу, то есть льстеца, зато от души смеемся над Вороной, которую так ловко провели. Такие вещи и делают его басни не плоско-дидактическими, а художественными произведениями.
«Тонкий яд» – это двусмысленность и двузначность многих басен самого Крылова
Автор «Сочинителя и Разбойника», может быть, не исключал и для себя возможности оказаться на месте своего Сочинителя. Но нам, конечно, этого в голову не приходит. И не должно приходить. «Сеял безверия чуму и бешенство разврата» – это совсем не про Крылова, скромного, умного и осторожного баснописца. В баснях своих он оставил нам едва ли не больше загадок и вопросов, чем прямых нравоучений. Но авторская позиция в каждой из них, в общем-то, ясна любому читателю, который действительно захочет и потрудится ее понять. Истины о жизни человеческой, преподаваемые Крыловым, надо признать, по большей части печальные. В частности, поэтому он, в конечном счете, и остановился на жанре басни, в которой мораль преподается не всегда прямым образом. В одной из его басен «Волк и Лисица» так и сказано:
Мы это басней поясним,
Затем, что истина сноснее вполоткрыта.
А в общем, басни Крылова умные и веселые. Горькая правда, порой в них преподаваемая, действительно выглядит «сноснее», чем в сочинениях других жанров.
Православие.ru
