На вопросы портала отвечает лауреат Патриаршей литературной премии 2019 года Дмитрий Володихин
- Дмитрий Михайлович, время так спрессовалось, что ваше награждение кажется мне совсем недавним. Неужели целых пять лет? Что удалось вам за эти годы? Понимаю, что перечисление займёт несколько страниц, и всё же – основное и главное.
- По моим ощущениям главное, что произошло за это время для меня лично, это создание и выход книги «Иван III, гроссмейстер большой политики».
В ней я представил великого князя московского Ивана Васильевича как политического гения, потрясающего мастера стратегического планирования. Книга сделана в научно-художественном ключе, на стыке исторической науки и художественной литературы, и я ею, честно говоря, очень горжусь.
- Вы теперь занимаетесь тематикой казачества в Первом Казачьем Университете (МГУТУ им. К.Г. Разумовского). Как вам кажется, казачество сегодня – исключительно легенда о прошлом или вполне вероятное будущее нашей страны, по-прежнему обложенной со всех сторон странами НАТО? Если возможно возрождение славного сословия, каким представляется вам казак третьего тысячелетия?
- Да, тут всё возможно. До начала СВО казакам многие кричали: «Да вы ряженые!»
А вот когда эти «ряженые» кровью и смертями своими, на поле боя, показали, что они входят в элиту российской армии, всё встало на свои места. Казаки прежде всего воины, а уж потом всё остальное. Сейчас это ясно, как Божий день.
- К современному положению дел… Долг писателя во время проведения Специальной военной операции, в общем-то, вещь не обсуждаемая, понятная, но какие «подвижки» вы видите в нашей гуманитарной отрасли? Очищается ли она, как хотелось бы видеть прекраснодушным оптимистам, или безбожно отстаёт от запроса на качественную и действительно отчизнолюбивую, а не притворяющуюся таковой, литературу?
- За время боевых действий написано много хорошего, честного, «отчизнолюбивого», как Вы выразились. Но говорить о том, что произошло тотальное «очищение» гуманитарной сферы, мягко говоря, рановато. Более того, у нас возникла новая угроза: появилось множество казённых патриотов, которые хотели бы литературу, кино, искусство построить по линейке и отправить на парад торжественным маршем, побатальонно, на одного линейного дистанция…
А патриоты настоящие, не за зарплату, не умеют, не хотят и не будут думать строем.
- Виднее ли сейчас, на фоне СВО, русская идея? Или для записных мыслителей «на соответствующей зарплате» о ней она остаётся чем-то смутно провидимым?
- Русская идея – это Православие, самодержавие, русский народ. Что тут добавить-то? Всё давно сказано. Разве что, есть у нас Третий Рим, растущий и переживающий все хвори роста… но живой, и дай Бог ему доброго здравия.
Возможно, из СВО народ наш и русская идея выйдут здоровее, чем было до того.
- Какие духовные и стилистические, чисто литературные течения в гуманитарной отрасли представляются для вас наиболее значимыми?
- По-моему, сейчас очень хорошо пошёл исторический роман, биографическая литература на стыке науке и художества, еще, пожалуй, качественная, новая, не ведающая тупого копипастинга с советских лекал научно-популярная литература. И… люди желают «аутентизма». Если разговор идет о русской истории, аудитория хочет видеть всё так, как было на самом деле, а не прихотливую фантазию автора.
- Некогда вы активно противостояли «новой хронологии» Фоменко, пытаясь не дать свалить историю в область мифологии. Видите ли вы сегодня сколь аналогичные, столь и бездоказательные попытки извергнуть науку из лона науки, дабы польстить национальному самолюбию (путь, который вполне можно назвать «украинским»)?
- Да, такое видно. И от этого на свете существует две защиты. Первая и главная из них — сам Господь Бог, ведь Он не любит обмана. Вторая — совесть историка. Врёшь — поищи-ка другое ремесло. Историки-лжецы — порченый товар.
- Если смотреть в будущее, какой прогноз вы могли бы сегодня дать о противостоянии России и Запада? Речь, понятно, не о сроках, а, скорее, об образе Победы в умах, без которого не состоится и она сама...
- У нас в России легко совместились и зажили как родные понятия «Империя» и «русское». Вот на их соединении-то и возможно движение вперед. Особенно когда «русское» это еще и «православное».
- Хочется несколько провокативно спросить, с нами ли Бог… но зачем задавать вопросы, ответы на которые знаешь и сам. Согласитесь, что именно Создатель и есть самая огромная и впечатляющая фантастика нашего бытия. Подступился ли кто-нибудь к самому главному сюжету в современной словесности так, что «искры из глаз»?
- Вот не знаю, кто подступился. У меня искры из глаз пошли, когда я читал роман Натальи Иртениной «Охота на Церковь», посвященный чудовищным, убийственным репрессиям в отношении православного духовенства в 1930-х годах, в самый разгар власти тов. Сталина. Сказана чистая правда. Сказана не как простая констатация, а в литературной форме, еще подсвечивающей яркими образами русское сошествие во ад… А правда, она всегда в цене. Правда, она — Божья. Худшее, что тормозит сейчас русскую литературу, это слова «Видите ли, настоящий момент требует от нас смягчить. Ну и что, что правда? Не разжигайте, господарищи...»
Иртенина не смягчает. И от нее точно искры из глаз идут салютом…
- Лелеете ли вы сами сейчас какой-либо сюжет о будущем? Чему отданы ваши помыслы, что хотелось бы начать и что уже начато?
- Бог даст, сделаю книгу о князе Воротынском. Великом полководце XVI века, человеке трагической судьбы.
Беседовал Сергей Арутюнов
