У церковных людей на слуху слова псалмопевца: «днiе лет наших в нихже седмьдесятъ лет, аще же в силах, осмьдесятъ лет» (Пс. 89: 10). Для человека светского более привычно понятие средней продолжительности жизни. В ушедшем году последняя в нашей стране достигла 74 лет[1].
Понятно, что кто-то живет и дольше, кто-то уходит из жизни раньше… Но и для религиозных людей, и для живущих заботами «века сего» все же важно, как человек прожил отпущенные ему «лета живота своего»
Слово о талантах
Если говорить коротко и в образах евангельской притчи, это значит: приумножил ли человек данный ему от Бога талант или, не пожелав трудиться над ним, зарыл его в землю (Мф. 25:14–30). По святоотеческому толкованию этой притчи, удвояет данный ему дар тот, кто «приносит пользу не себе только, но старается быть полезным и для других. Напротив, закопавший талант в землю есть тот, кто думает об одной только своей пользе, а не о пользе других; и он осужден будет»[2].
В античные времена «талант» был мерой веса и денежного счета, но благодаря Евангелию получил второе и теперь уже основное значение как обозначение одаренности, природных способностей человека, в первую очередь в творчестве. И потому мы говорим о талантливых ученых, конструкторах, художниках, музыкантах, писателях…
Трудно о друзьях говорить и писать «был». Но когда-то такой момент все же наступает и остающиеся жить отдают ушедшим долг памяти.
О Сергее Стефановиче Сухинове, русском писателе, создателе своего «изумрудного мира» (в цикле вышло более двух десятков повестей и сказок-продолжений «Изумрудного города»), авторе фантастических сериалов (более 20 книг) и повестей о жизни современных подростков, участнике научно-популярных передач и фильмов о космосе и инопланетных цивилизациях на телевидении, переводчике (фантастов Э. Гамильтона, П. Андерсона, Р. Желязны, исторических романов Г. Эшби), лауреате литературных наград, конкурсов и премий (медаль Н.В. Гоголя «За сказочную литературу», Международный конкурс писателей-фантастов, премия имени И.А. Ефремова и др.) и многом другом уже написано и, вероятно, будет еще немало сказано теми, кто его знал, трудился вместе с ним в общих проектах, участвовал в разных культурных мероприятиях…
Отмечу только, что долгие годы Сергей занимался работой с детьми, прививая им любовь к книге. Получив в своем детстве опыт общения с Корнеем Чуковским на его «Литературных кострах», Сергей сам в течение многих лет делал литературные праздники для детей, организовал Всероссийский семейный клуб «Друзья Изумрудного города» и был его вице-президентом.
Сергей Сухинов был добрым сказочником и неуемным фантазером. К 2017 году из-под его пера, не считая рассказов, вышло более трех десятков произведений для детей (сказок, повестей, фантастических сериалов), тринадцать из которых были переведены и изданы в США и Германии; более двух десятков фантастических повестей и романов для взрослых, 31 перевод с английского фантастических и исторических романов…
Большое видится на расстоянии. Полное подведение итогов его многогранной творческой деятельности по приумножению данного от Бога таланта еще впереди. Каждый человек, знавший Сергея Сухинова со своей стороны, может внести свой вклад в написание его биографии, в создание его словесного портрета, вложив свои кусочки словесной смальты в общую мозаичную картину… В меру своих сил постараюсь сделать это и я.
Первое знакомство и неожиданное продолжение
Так получилось, что с Сергеем Сухиновым мы закончили, хотя и в разные годы, один и тот же Московский авиационный институт (МАИ, с 2009 г. «национальный исследовательский университет»). Когда после службы в советской армии я в 1983 году молодым специалистом пришел в оборонное Конструкторское бюро (КБ), Сергей Сухинов уже публиковал свои рассказы, написанные в жанре научной фантастики, был кандидатом технических наук (1983), ведущим конструктором, а позже стал и заведующим сектором.
По разнице в возрасте в восемь лет он был для меня старшим товарищем и примером реализации себя во всем. Когда тебе двадцать пять и ты после студенческой аудитории и двухлетней службы в забайкальских степях только еще встаешь к рабочему кульману, имея «в творческом багаже» исписанные авторучкой общие тетрадки с рукописями неумелых стихов, корявых рассказов и единственной недописанной повести без всякой надежды на их издание, состоявшийся инженер, ученый и автор публикаций в советской, мало кому доступной для того печати, естественно, внушает уважение и, скажу более, пиетет.
Со слов Сергея, он еще в детстве участвовал в литературных праздниках, которые на своей даче в Переделкине с 1955 года устраивал К.И. Чуковский для окрестных детей. В девять лет Сергей написал сказку, которая понравилась Чуковскому. Так что с направлением в творчестве он определился рано. Поэтому для меня было удивительно, что он столько сил и времени посвятил и своей технической специальности. Сергей рассказывал, что работа над диссертацией была очень тяжелой: приходилось ездить на полигоны, проводить и обрабатывать результаты экспериментов… «Я даже заболел потом», – заметил он.
И при такой интенсивной работе над диссертацией, с заботой о семье, с присутствием на рабочем месте за письменным столом «от звонка до звонка» (в оборонном КБ с этим не забалуешь) он умудрялся не только писать «в стол», но и публиковаться. В 1981 году из печати вышел его рассказ «Возвращение на звезды», потом полусказка «Смерть Галахада» (1983 г.), фантастический «Дворник» (1986 г.). В 1981 году С.С. Сухинов стал лауреатом Международного конкурса писателей-фантастов, который проводил популярный в то время журнал «Техника – молодежи».
К концу перестройки Сергей уже нацелился посвятить всего себя писательству. Известный писатель-фантаст Аркадий Стругацкий, с которым он был близко знаком, советовал, что целиком в литературу можно уходить, только когда твои силы и достижения в ней сравняются с тем же в основной профессии. Где-то в году 1989-м Сергей ушел из нашего КБ, окончательно решив стать профессиональным писателем, а в 1990-м ушел и я. Наша связь оборвалась, казалось, навсегда.
Однако пути Господни неисповедимы.
Однажды, в 2007 году, когда я уже несколько лет работал в одной православной общественной организации, на столе у кого-то из сотрудников мне на глаза попалась зеленоватая визитная карточка с видами Изумрудного города, на которой было написано: «Сергей Сухинов, писатель». С опаской подумав, что много воды утекло в Москве-реке со времени нашего знакомства и общения еще в прошлом веке и в другой стране («Вспомнит, не вспомнит… Он человек известный, а кто я такой? А, может, это не он, а однофамилец…»), я все же решился позвонить ему. Просто так. Из интереса. Узнать, как у него сложилась судьба.
Опять-таки к моему удивлению Сергей живо отозвался на мой звонок, ответив, как старому доброму знакомому, будто мы вчера только виделись в нашем КБ.
– Первые четыре года я только писал, – рассказывал он. – А потом мне стало этого мало, и я начал работать с детьми: выступать в школах, устраивать встречи в детских библиотеках.
Узнав, что я работаю в православной организации, контактирую с разными церковными структурами, да и сам человек воцерковленный, он спросил, не смогу ли я помочь ему в издании его новой книги для подростков в православном издательстве. Светские издательства, по его словам, не принимали в работу патриотические книги для детей. Речь шла о рукописи приключенческой повести «Клад и крест». Конечно, я с радостью согласился.
Прочитав рукопись, я предложил сделать строго светское изложение более «православным» с тем, чтобы в итоге получилась книга для обычных подростков, далеких от Церкви, но ненавязчиво подводящая к ней и к вере через знакомство с русской историей, которая неразрывно связана с Православием. Собственно, это была изначальная идея самого Сергея. Даже придуманное им название повести он толковал символически (и говорил об этом публично на всех встречах с читателями):
«“Клад” – это светская сторона жизни, это многовековая история России, это ее славные люди всех времен: политики, общественные деятели, руководители, рядовые труженики. “Крест” – это религиозная сторона жизни, символ Веры»[3].
Еще с возобновления нашего знакомства и начала совместной работы Сергей хотел «получить одобрение книги от лица Церкви».
«Да, – писал он, – это не чисто религиозная литература, но зато она безусловно патриотическая и говорит о путях, ведущих детей к Вере и к любви к Отчизне! Если бы удалось получить такое одобрение (не знаю, в каком виде), это было бы здорово!»[4]
«Я верю, что наша встреча не могла быть случайной, – написал он мне через пять дней, – здесь заложены очень большие потенциальные возможности, соединения светского и духовного во имя возрождения России. Наша задача – их реализовать, несмотря на все сложности!»[5]
Однако «скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается»…
«Интернет все помнит…»
В сети сохранилась наша с ним переписка по электронной почте с обсуждением повести, правкой глав, эпизодов… Параллельно с обсуждением его повести Сергей присылал мне свои отзывы на высланные ему мои опыты в жанре христианской прозы, которые, вероятно, способствовали нашему диалогу и взаимопониманию, хотя не безоговорочному.
Очевидно, что для Сергея написать реалистичную православно ориентированную прозу для подростков было совершенно новым литературным опытом после его многочисленных сказок, историй про оборотней, фантастических рассказов и романов[6]. В замечаниях к первоначальному варианту повести я написал ему:
«На мой взгляд, книга очень хорошо говорит о том, что герои осознают ценность своей малой родины, ее истории и только в этом контексте идет речь о храме (часовне) (Православие как культурная традиция, не более того), но не о вере. Герои веры не обретают, не обретают потому и духовной родины. Возвращения домой, к вере отцов не происходит»[7].
Сергей спорил:
«…не со всеми твоими мыслями я согласен. Например, с тем, что без Веры люди не обретают духовной Родины. Это абсолютно неправильно! Духовная Родина – не только в Вере, но и в нашей многовековой Культуре и Истории, в Пушкине, Льве Толстом (кстати, яром безбожнике), в Чехове, Чайковском и т.д., в великих деяниях наших предков, зачастую безбожных»[8].
Я тоже не унимался:
«Вся наша русская классическая культура выросла не из гоголевской шинели (кстати, Гоголь был очень верующим человеком и даже написал свое толкование на Божественную литургию). Она родом из древнерусской литературы, пронизанной евангельским духом, сознанием греховности человека, из Евангелия, наконец. Именно в приобщенности к Истине, открываемой человеку в Православии, ценность русской культуры. Все лучшее в человеке от Бога как абсолютного Блага и Любви, а не от безбожия… Поэтому твоя убежденность, вера и преданность нашей культуре для меня означают твою опосредованную преданность Православию и Церкви…»[9]
Так мы писали друг другу страницу за страницей…
Не помню точно, в очередном ли письме или в высланном Сергею моем рассказе он увидел определение веры, данное апостолом Павлом, и живо откликнулся:
«Особенно меня поразила приведенная тобой и неизвестная мне прежде цитата из Писания: “Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом” (Евр. 11: 1) Гениальная в своей простоте и одновременно сложнейшей глубине фраза! Она настолько поразила меня, что я тотчас поставил ее в качестве эпиграфа к повести “Клад и крест”. Наверное, этого делать не стоит, но пока я просто не могу снять этот эпиграф. По-моему, она идеально соответствует тому пути, который в повести проходит Антон (главный герой. – В.Н.)»[10].
Замечу, что этот эпиграф стоит и в первом, и во втором издании повести.
Сомнение же Сергея было вызвано тем, что другие рецензенты его рукописи были против религиозных акцентов, даже небольших. Он писал:
«Занимаюсь серьезной доработкой повести “Клад и крест”, с учетом всех замечаний и предложений, высказанных разными людьми. Разумеется, хочу учесть и твои предложения, хотя это непросто»[11].
По моим замечаниям Сергей сделал правку в тексте повести и, отсылая ее мне на редактирование, заметил:
«Мне кажется, что всех этих вставок вполне достаточно (тем более что против них возражали многие мои друзья, которые считают, что и без того моя повесть имеет явно выраженный религиозный крен, необычный для нашей детской литературы). Но теперь я считаю, что эти вставки очень нужны»[12].
Последнее замечание свидетельствует о том, что, несмотря на спор со мной, Сергей внутренне сам менялся и в соответствии с этим менял и свою повесть, делая в ней важные христианские акценты или, как сам он писал, насыщая «повесть религиозными блестками»[13].
После доработки рукописи мы отдали ее в издательство «Сибирская Благозвонница». Нельзя сказать, чтобы в издательстве все пошло быстро и гладко, но все же в конце 2008 года книга наконец вышла в свет тиражом 5 тыс. экземпляров. Она продавалась в церковных ларьках, которые тогда нередко встречались на московских улицах, и знакомые Сергея, увидев его повесть в столь непривычном для его книг (писателя фантаста и сказочника, далекого от православной тематики) месте, удивлялись, о чем он мне с удовлетворением рассказывал. Так для Сергея открылась новая сфера – литературы, книгоиздания, круга общения…
К этому времени Сергей написал еще одну повесть с теми же героями «Вожак и его друзья». В 2008 году рукопись повести стала лауреатом Открытого литературного конкурса Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков. При подготовке повести к изданию Сергей уже свободнее шел на религиозные вставки и даже сделал священника одним из важных героев произведения, на что еще не решался в повести «Клад и крест».
Кроме того, он задумал сделать трилогию, в которой «Вожак и его друзья» будут первой частью, а в качестве заключительной он решил написал повесть «Утраченная реликвия» о поисках храмовой святыни Успенской церкви в подмосковном селе Петровское – чтимого списка Тихвинской иконы Божией Матери. Мне довелось быть неофициальным «православным редактором» и этих двух частей.
В третьей части Сергей решал задачу примирения нашего народа с собственной многовековой историей, что и называет «национальной идеей» один из персонажей повести – школьный учитель истории Садовников[14]. Ради этого примирения Сергей написал большую главу «Самый главный разговор», в которой он сравнивает историю России с историей стран Европы, США, Японии и призывает своих русских читателей любить свою Родину со всеми ее достижениями и ошибками, как это делают и другие народы в отношении своих стран.
Поэтому в «Утраченной реликвии» так много места уделено пререкаемому ныне советскому периоду русской истории, включая гонения на Церковь, репрессии против духовенства, изъятие церковных ценностей в пользу голодающих и прочее. Я помогал Сергею в подборе исходного исторического материала, включая книги, статьи и исторические справки об участии духовенства в Великой Отечественной войне, об отношении к войне самой Церкви и советской власти к Церкви, предлагал варианты некоторых текстов и т.д. Все это Сергей переплавлял в художественное повествование: выбирал нужное, сокращал, оживлял деталями, шлифовал до совершенства. Так сформировались некоторые особо «религиозные» главы («Литургия», «Отец Серафим»)…
Очень значимым персонажем третьей повести Сергей сделал иеромонаха Серафима, которому придумал фамилию «Соровский» с тем, чтобы у читателей возникла ассоциация с преподобным Серафимом Саровским. Накануне войны этот герой повести, настоятель разрушенного храма, тайно служит Божественную литургию, за которой ему открывается страшное будущее – самая кровопролитная и жестокая война, обрушившаяся на Русскую землю, участие Небесных сил в земной истории, и уходит добровольцем на фронт, где становится ветеринаром в кавалерийской части. Со слов Сергея, таким ветеринаром служил в войну его отец.
Работая над третьей частью, Сергей уже не сомневался в важности религиозной линии, которая неизбежно включала в себя кроме привычной ему светской истории России и историю Русской Церкви. Собственно, весь сюжет повести строился автором на поиске подростками иконы, которую уносит с собой на фронт отец Серафим…
Поскольку трилогия готовилась к публикации в светском издательстве, религиозная тема была частично сокращена, но мы считали нашим достижением включение и оставшихся эпизодов. 14 февраля 2010 году вечером Прощеного воскресенья я выслал Сергею рукопись «Утраченной реликвии» со своей правкой, сопроводив кратким письмом, в котором высказал пожелание: «Дай Бог чтобы твои редакторы не порезали»[15].
На что он ответил:
«Постараюсь максимально сохранить твои правки. Прости за то, что долго мучал тебя с этой трилогией об АРТ (аббревиатура имен трех главных героев. – В.Н.)! Но, возможно, именно в этих книгах будет оправдание всей нашей жизни. Никто, кроме нас, сегодня не смог бы осилить такую огромную и сложную работу – да еще и найти издателей. Дай Бог, эти три книги будут жить долго… Еще раз искренне благодарю!»[16]
Из сказанного видно, какое значение Сергей придавал этой трилогии и какую духовную эволюцию за прошедшие годы он претерпел сам, осознав сколь важное место занимает Церковь в истории и судьбе России. В конце третьей части в уста современного священника, отца Тихона, автор вкладывает слова:
«Сегодня мы наконец-то обрели свою утраченную реликвию (икону. – В.Н.). Надеюсь, что со временем весь наш народ обретет то, что утратил за долгие годы: Веру, Надежду, Любовь, Доброту, Сопричастность, Милосердие! Не прост будет этот путь, но я уверен, что рано или поздно это непременно случится»[17].
Впрочем, обретением «утраченной реликвии» автор повести называет и узнавание молодыми героями истории своей Родины. Поэтому, говоря о своих планах на будущее, один из подростков высказывает намерение стать священником, тогда как его друг – историком, а третий – милиционером (по примеру своего отца)[18].
В таком гармоничном сочетании светского и духовного виделось Сергею идеальное будущее России, отрицательные стороны жизни которой (криминал, жажда наживы, социальное расслоение и т.п.) он не боялся описывать в своих книгах для детей, но с непременной победой добра над злом.
В тот день я завершил нашу переписку словами:
«Слава Богу за все! В сущности, мы трудились ради детей. Быть может, прочитав эти книги, они станут не только достойными гражданами земного Отечества, но и Небесного. Спасибо и тебе за такую школу»[19].
К концу 2010 года рукопись «Утраченной реликвии» была окончательна готова и сдана в издательство. В декабре мы обменялись с Сергеем новогодними поздравлениями, и я написал ему:
«Прошедший год был интересным и насыщенным. Время работы с тобой над трилогией – одно из самых ярких воспоминаний уходящего года. В некотором смысле я прошел у тебя мастер-класс и благодарен тебе за это»[20].
Сказанное не было простой фигурой речи или дежурной вежливостью. Еще в 2007 году Сергей посоветовал развить один мой рассказ, из которого с его подачи получилась повесть. Ее публикация стала потом основанием для приема меня в члены Союза писателей России, причем это совпало с годом выхода из печати последней части трилогии. Да и сама работа над трилогией была интересной и полезной для меня в плане литературного творчества. Внесенную мною лепту Сергей отметил словами благодарности в начале третьего тома и в автографе на подаренной мне книге.
Автограф С.С. Сухинова от 23.09. 2011 г. на третьем томе трилогии: Сухинов Сергей. Утраченная реликвия. М.: Печатные традиции, 2011 г. – (Серия: «Твой 21 векЪ»)
Впервые целиком трилогия Сергея Сухинова «Клад и крест» вышла в светском издательстве «Печатные традиции» в 2009, 2010 и 2011 гг. В 2011 году все части трилогии получили рекомендацию к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви. Так сбылась еще одна мечта Сергея.
Премия Правительства России
С реализацией тиража у издательства возникли проблемы, но это не помешало трилогии в 2014 году получить премию Правительства России в области культуры, где была и большая литературная часть[21]. У экспертной комиссии Премии, оценивающей поступившие заявки, естественно, возникали вопросы. К тому времени Сергей уже активно занимался другими своими проектами и за разрешением некоторых недоумений звонил мне. Один из вопросов комиссии, помнится, касался того, как святой старец Серафим Саровский (†1833) оказался в повести в звании сержанта в действующей армии под Москвой в 1941 году.
– Ты что, забыл? – удивился я. – Сам же заменил фамилию отца Серафима с «Соколова» на «Соровского». Не Саровский, а Соровский, – выделил я разницу в произношении и написании. Так что с этим у нас все нормально.
Сергей Сухинов на вручении знака Премии Правительства РФ, 2014 г.
Конкурентов у трилогии было много. Лучше меня знакомый с ситуацией в детской литературе Сергей считал, что выиграть премию Правительства РФ удалось благодаря резко изменившейся ситуации в стране. Восставший в 2014 году Донбасс, возвращение Крыма в Россию, акцент на Православии[22], «взрыв» патриотизма в стране… Со всем этим совпал основной идейный посыл трилогии Сергея Сухинова. Так что при прочих, может быть, и равных условиях с другими претендентами от детской литературы, выбор отборочной и экспертной Комиссии пал на «Клад и крест». Так считал сам Сергей.
В том же 2014 году (еще до присуждения премии) на портале Православие.Ru вышла статья, в которой подробно рассказывалось о трилогии и проблемах современной детской литературы[23]. В начале 2015 года сайт родного для Сергея МАИ опубликовал новость о присуждении ему Премии[24].
Правительственная телеграмма Министра культуры РФ В.Р. Мединского в адрес С.С. Сухинова содержала слова о таланте, опыте и профессионализме награжденного, которые служат делу сохранения и развития культурного наследия страны[25]. В телеграмме Руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям М.В. Сеславинского заслуги автора формулировались конкретнее:
«Вам удалось создать живые образы современных подростков… Ребята познают историю родного края, мечтая о кладе. Они находят истинный клад исторического знания Родины, ее духовных корней и истинных ценностей. Уверен, реальные ровесники Ваших героев найдут в трилогии не только героические и трагические страницы отечественной истории, но и получат живой урок патриотизма»[26].
Очевидно, «духовные корни и истинные ценности» – сказано о Православии, Церкви и христианской вере.
По рассказам Сергея, вручение нагрудного знака Премии (Дипломы все получили позже) из рук Председателя Правительства Д.А. Медведева происходило в подмосковной правительственной резиденции. В своем очень кратком слове Сергей сказал:
«Так получилось, что я фактически вырос в подмосковном поселке Переделкино. Моим первым Учителем в литературе был Корней Иванович Чуковский. Я не понаслышке знаю, как государство в те советские годы заботилось о детских писателях, а те в свою очередь создали много замечательных книг, на которых воспитывались десятки поколений наших юных граждан.
Я расцениваю свою Премию как первую ласточку, которая, как я надеюсь, принесет весну в нашу отечественную литературу для детей и подростков. Мы, детские писатели, сделаем все, чтобы новые поколения выросли людьми умными, нравственными и патриотичными!»[27]
По признанию Сергея, сказать тогда надо было больше. А именно: выдающийся писатель С.В. Михалков (1913–2009) когда-то сформулировал афоризм: «Сегодня – дети, завтра – народ!» Однако «сами по себе дети в народ не превратятся. <…> Чтобы дети стали народом, нужны очень большие усилия семьи, школы, общественных организаций и государственных учреждений образования и культуры…» Взрослых уже не изменишь. «А вот дети, подростки, молодежь – это глина, из которой может сформироваться все что угодно! Посмотрите, каких ярых “юных бандеровцев” за два десятилетия сумели вырастить на Украине! Давайте же сделаем все возможное, чтобы из нынешних российских ребят выросли нормальные, хорошие люди, у которых есть нравственные и духовные ценности, которые любят свою страну!»[28]
Собственно, этим Сергей всю жизнь и занимался, а потому надеялся, что, став лауреатом Премии Правительства РФ, получит какую-то поддержку от государства. Однако на судьбу книги Премия никак не повлияла. В отличие от советского времени, когда присуждение Государственной или Ленинской премии литературному произведению автоматически означало издание его массовым тиражом, в условиях рыночной экономики государство самоустранилось от управления книгоизданием. Теперь даже отмеченный премией автор остается в ситуации: «тебе надо – ты и печатай». Хочешь – за свои деньги, хочешь – ищи спонсора или того, кто рискнет (издательский бизнес считается рискованным).
Только спустя десять лет трилогия была, наконец, переиздана в виде двухтомника в своем «родном» православном издательстве «Сибирская Благозвонница» (2021, 2022 гг.) и таким образом обрела вторую жизнь. Хочется верить, что три эти повести о современных подростках будут востребованы у читателей и выдержат еще не одно переиздание. В идеале было бы, конечно, чтобы по трилогии сделали художественный фильм и телесериал. Сергей мечтал об этом, понимая, какой эффект имеет кинематограф для воспитания детей и подростков.
Патриотическое воспитание детей
В течение нескольких лет мы с Сергеем занимались различными культурными проектами в области детской литературы, пытались реализовать программу патриотического воспитания детей и подростков, которую Сергей предлагал сделать соименной названию его повести – «Клад и крест» – с соответствующим идейным наполнением (история малой и большой родины и православная вера). Наше обсуждение программы началось еще до моего знакомства с рукописью книги.
Поскольку общеобразовательной школе тогда было запрещено заниматься воспитанием, а предписывалось «оказывать образовательные услуги», мы предполагали, что духовным воспитанием будут заниматься церковные приходы и детские библиотеки. Весной 2007 года Сергей писал:
«Договорные отношения можно заключать с местными комитетами культуры и церковными административными структурами. Им надо сказать: везде, в любой части России, именно вы являетесь двумя свечами высокой духовности. Одна горит Светом Божьим, другая – светом умов лучших писателей России всех времен. Вы должны вместе освещать путь для детей во мраке мира всеобщей алчности и стяжательства!
Еще раз повторяю свою идею: надо объединить культуру России (и ее главную составляющую – литературу) и Православие для решения задачи духовного воспитания подрастающего поколения. Тогда у нас сразу же потенциально появится огромное число сторонников и помощников из числа работников десятков тысяч детских и школьных библиотек. <…>
Одна Церковь никак не справляется с задачей духовного и нравственного воспитания нового поколения – доказательства тому мы видим каждый день. Одна культура (и главная ее часть – литература) тоже со своей задачей, увы, не справляется. Более того, она зачастую разжигает самые низменные, антипатриотические чувства у детей!»[29]
Как детский писатель с большим стажем Сергей знал, о чем говорил.
Мы написали и обосновали Программу «Клад и Крест», предлагали ее в различные организации и инстанции, писали и публиковали статьи о значении детской литературы[30], встречались с юными читателями в детских библиотеках по теме трилогии (Сергей приглашал меня на эти встречи и понуждал выступать), собирали и проводили круглые столы… В общем, делали то, что в наших силах, однако не получили должной поддержки, и понемногу наша совместная деятельность в сфере литературы для юношества сошла на нет.
В конце концов, в отличие от Сергея, я не был детским писателем (читателям портала Православие.Ru, например, я известен статьями по совсем другой тематике). К тому же в последние годы Сергей сильно увлекся исследованием найденных им в его родном Подмосковье камней, которые считал осколками метеоритов или инопланетных зондов, к чему я не проявил интереса. Но этой темой активно занималось наше телевидение, на котором вышли передачи и документальные фильмы о «космическом артефакте Сухинова»…
Сергей Сухинов со своим «космическим артефактом»
Тем не менее мы не теряли друг друга из вида, перезванивались, встречались пока у Сергея сохранялась такая возможность.
Писатель воскресает в читателе
До самого ухода из жизни Сергей оставался энергичным, жизнелюбивым человеком, неутомимым исследователем всего неизвестного и таинственного – инопланетных цивилизаций, метеоритов, древних цивилизаций Земли и т.д. и т.п. При этом его жизненный путь отнюдь не был простым и легким, однако Сергей всегда находил в себе силы преодолеть возникающие трудности и терпеливо нести неизбежные скорби, часто не посвящая в них даже своих друзей…
Последние годы он ухаживал за тяжело больной супругой, из-за чего не мог принимать участие ни в каких мероприятиях лично, а только дистанционно. Когда 14 января 2023 года я позвонил ему, чтобы поздравить с днем рождения, Сергей выслушал положенные случаю пожелания и печально сообщил, что в прошедшем году похоронил супругу. В этот же день в наступившем 2024 году на мой звонок он не ответил. До своего 74-го дня рождения Сергей не дожил четыре дня…
Рассказывают, что кадровые офицеры российской императорской армии, попадая в опасную ситуацию, просили у Бога достойной смерти – умереть как воину, на поле брани, а не как-то иначе.
Не знаю, о какой смерти просят Господа настоящие писатели, но Сергей Сухинов умер за своим письменным столом. Он умер, как и жил, неустанно работая: исследуя новое, разбираясь в прошлом, чтобы сделать лучше настоящее и воспитать в Добре, Любви и Вере нынешнее подрастающее поколение для нашего общего будущего, потому что сегодня они еще дети, а завтра – народ будущей России.
Когда-то из уст моего ныне покойного друга и наставника А.Г. Шубакова – самобытного русского философа, культуролога, богослова, профессионально занимавшегося проблематикой чтения, – я услышал поразившие меня слова: «Автор умирает в тексте и воскресает в читателе». Потому что автор (писатель) отдает тексту свои жизненные силы, которые воспринимает читатель. Приходит время, когда писатель умирает уже по-настоящему – уходит из земной жизни, но в определенном смысле продолжает жить в своих книгах. Он как бы воскресает в каждом читателе теми душевными качествами, которые книга пробуждает и взращивает в душе читающего…
По слову апостола Павла, дело жизни каждого человека испытуется огнем Суда Божия (1 Кор. 3: 13–15). В божественном огне сгорает все тленное, временное. Остается только подлинное, вечное. Вопреки ставшему популярным выражению, рукописи горят даже в земном огне. Горят и книги, и целые библиотеки[31]. Так же и по слову апостола Петра в «день Господень… земля и все дела на ней сгорят» (2 Петр. 3: 10). Поэтому можно не сомневаться, что вместе со «стихиями» сгорят и рукописи, и книги, ибо в Царстве Божием они не нужны: мутное зерцало земного видения и гадательного знания заменится там истинным познанием во Святом Духе (ср.: 1 Кор. 13: 12).
Но в бессмертной душе человека и после Суда останутся словеса, начертанные писателем «на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор. 3: 3) читателя. Если еще в земной жизни поэт, прозаик, литератор сеял в душах читателей слова Истины, пробуждал веру, надежду, любовь, то такие письмена вместе с их носителем – человеческой личностью (ипостасью) – перейдут в вечную жизнь. Такое рукописание действительно не горит даже в божественном огне. Потому, видно, Христос и сказал в Евангелии: «…от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12: 37).
Христиане верят, что каждый человек в конце времен воскреснет в теле. И на частном, и на последнем Страшном Суде Божием человек даст ответ «за всякое праздное слово» (ср.: Мф. 12: 36). К писателю, как профессиональному «производителю слов», создателю текстов, это относится, наверное, в первую очередь. Если он творил по вдохновению свыше, «чувства добрые лирой пробуждал», «сеял разумное, доброе, вечное», то на Суде сможет сказать: «Вот я и книги…» (ср.: Ис. 8: 18).
Думается, с писателей, пишущих для детей, у Бога спрос особый, поскольку Евангелие грозит горем тому, «кто соблазнит одного из малых сих» (Мф. 18: 6; ср.: Лк. 17: 2). А Сергей Сухинов, прежде всего, был детским писателем, и именно детям он посвятил большую часть своей жизни, времени и творческих сил. Своими книгами он учил детей по-настоящему дружить и любить – любить своих близких, Родину – великую и малую, которой лично для него было Подмосковье. Показывая глубины истории Подмосковья, он побуждал маленьких читателей лучше узнавать историю тех мест, где родились и живут они сами. Ведь невозможно полюбить то, что не знаешь. По-своему он подводил детей и к вере в Бога, направлял на путь, ведущий к Храму – в буквальном и переносном смысле.
В этом деле трилогия «Клад и крест» занимает в творчестве Сергея Сухинова исключительное место. Очевидно, чувствовал это и он сам, когда писал: «…возможно, именно в этих книгах будет оправдание всей нашей жизни»[32]. Думается, что, работая над трилогией, Сергей, как и ее маленькие герои, тоже обрел «утраченную реликвию» – веру во Христа.
***
Господь даровал Сергею Сухинову недюжинный талант, энергию и силы, которые он реализовал в своей жизни. Промыслом Божиим он родился в день празднования великого праздника Обрезания Господня и памяти святителя Василия Великого (1/14 января). Поэтому, помнится, на один из последних его юбилеев я подарил ему небольшую икону этого великого святого Православной Церкви.
Молитвами святителя Василия, преподобного Сергия Радонежского и предстательством Пресвятой Владычицы нашей Богородицы да упокоит Всемилостивый Господь новопреставленного раба Божия Сергия в Своих небесных обителях!
Вечная и благая ему память!
