Международный детско-юношеский литературный конкурс имени Ивана Шмелева «Лето Господне» проводится Издательским советом Русской Православной Церкви. К участию в нем приглашаются учащиеся 6–12 классов общеобразовательных и православных школ, гимназий и колледжей России, стран СНГ и зарубежья. Сегодня мы публикуем работу Александра Масякина, который занял 2-е место в X сезоне Конкурса среди учеников 10-11 классов
АЛЕКСАНДР МАСЯКИН
ЧОУ «Гимназия имени преподобного Сергия Радонежского»
при Троице-Сергиевом Варницком монастыре
(Ярославская область, пос. Варницы)
Педагог: Недодаева Светлана Борисовна
Качели
Заочный этап
Вверх... вниз... вверх.. вниз... Качели размеренно поднимают и опускают меня. А мысли там, где мне 12 лет... На соседних качелях моя ровесница - большеглазая Варюша, подружка моих детских игр.
- Давай, кто выше?!- кричит Варя.
И мы соревнуемся, кто выше взлетит на этих сумасшедших железных качелях, оставшихся в живых со времен Советского Союза. Рядом в песошке четырехгодовалая пухлявая Сашулька, сестра Вари, за которой мы клятвенно обещали присматривать, чтобы наконец-то вырваться на свободу из плена уроков и наставлений родителей. За скрипом качелей и нашим смехом мы не слышим ни голоса, ни шагов маленького ребенка. Потом мой взгляд падает на разбросанные в песочнице пластмассовые формочки: они одиноко торчат из песка. Я кручу головой в разные стороны и не вижу малышки. Не останавливая качели, спрыгиваю на землю.
- Сашааа, Сашулька! - зову я малышку.
Варя следит за моим взглядом и практически на всем ходу ногами останавливает качель. Мы, не сговариваясь, бегаем по территории детской площадки. Парочка ребят лет восьми катает по скамейке машинки…
- Куда пошла девочка в розовом платье, видели? - пытаю я их.
Но ребенка они не видели, ее нигде нет.
Варя начинает шмыгать носом и беззвучно глотать слезы. Меня охватывает какой-то парализующий страх за Сашульку, которую, может быть, кто-то украл.
Я тащу Варю домой: надо звать на помощь. Она теперь уже ревет в голос:
- Мама меня точно убьёт, я же обещала за ней смотреть…
У меня нет времени её уговаривать - я забегаю в подъезд. Варя бежит следом. Мелькают ступеньки, перед глазами железная дверь - резко дергаю дверную ручку и кричу: «Тетя Наташа!»
Мне кажется, что я сам оглох от своего крика и что в ушах лопнули перепонки. За спиной стоит Варя, виновато опустив голову.
Из зала выбегает тетя Наташа, а следом… Сашулька с полными горстями шоколадных конфет. Я хватаю ребенка и плюхаюсь с ней на пол. Варя опускается рядом. Сашулька обнимает меня и Варю, и конфеты сыплются из ее маленьких рук…
Потом выясняется, что отец семейства, возвращаясь с работы, прихватил домой малышку, твердо уверенный в том, что мы видели, как они вместе пошли в подъезд.
Качели вверх... вниз... вверх.. вниз… Нам по 14. Еловый запах смешался с мандариновым. Огни на ёлке весело подмигивают. На Новый год я оказался в гостях у Вари. После просмотра фильма «Вий» она рядится в белую простыню, берет новогоднюю декоративную свечу, ложится на кровать.
- Паночка померла!- еле сдерживая смех, повторяет Варюша.
Я надеваю старый меховой полушубок и, изображая Вия, грубым голосом повторяю: «Откройте мне веки!» Мы так громко смеёмся, что в комнату заглядывает тетя Наташа. Она улыбается нам и зовёт к столу. На тот момент мы даже не думали, что что-то похожее может произойти с нами в реальной жизни.
Вверх …вниз…вверх.. вниз… Нам по 16 лет. Родители Вари развелись. Она переехала с мамой и сестрой в соседний квартал. Ходит в другую школу, и я не видел ее уже целый год.
Иду по центру города и подхожу к Парку культуры. У меня два часа до рейсового автобуса, могу спокойно погулять. До меня доносятся звуки барабанов и игра на струнном инструменте. Вдалеке вижу желтые и оранжевые одежды, которые на фоне темно-синего неба кажутся мне ярким пятном. С интересом иду вперед, по мере приближения слышу знакомый голос, напевающий незнакомые мне мотивы на каком-то непонятном языке. Голос принадлежит Вариной маме. Его приятный тембр и звучание я не раз слышал в нашем храме (она прекрасно пела на клиросе). В такт издаваемым звукам танцуют девушки, одетые в яркие длинные рубахи. Среди них …Варя. Она очень изменилась за этот год. Статная, с тонкой талией, длинной пшеничной косой, прикрытой каким-то головным убором, она выглядит потрясающе. Длинная тонкая рубаха из яркого прозрачного голубого материала струится по её ногам практически до самой земли. Я замираю на месте. Моё дыхание становится глубоким. Всё действие напоминает восточную сказку. А Варюша в ней Шахерезада, и я готов находиться в этом состоянии 1001 ночь. Она замечает меня и машет рукой. Я улыбаюсь ей и продолжаю завороженно смотреть на взмахи рук и полуповороты в танце. Молодые мужчины стоят немного поодаль и играют на барабанах, баяне и незнакомом мне струнном инструменте. На мой взгляд, все выглядит довольно гармонично и притягивает большое количество зрителей. Когда заканчивается представление, Варя подбегает ко мне.
- Жди меня, вместе поедем! - командует она.
За окном автобуса мелькают знакомые дома и магазины. Но мы так увлеченно болтаем, что совсем не видим сменяющейся панорамы города. Нам хорошо, как пару лет назад, когда мы целыми днями проводили время вместе.
- Ванька, ты знаешь, у меня теперь так много друзей, они такие классные! Давай я тебя познакомлю?
Варя приглашает меня на встречу со своими новыми друзьями. Она рассказывает, что они добрые и веселые, что они поклонники божественного света, замечательные люди, что они помогли ей пережить развод родителей. Потом она еще что-то говорит про то, что они не едят трупы мертвых животных, про божественное откровение и про духовный рост. Если честно, я даже не вслушиваюсь в ее слова, не вдаюсь в смысл сказанного. Мне просто весело и интересно с ней, и ее бред меня скорее веселит, чем наводит на размышления. На завтра мы договариваемся пойти вместе к её друзьям.
Домой я захожу счастливый.
- Лимончиком не угостить?! – шутит мама, видя моё довольное лицо.
Я рассказываю про танцы, про музыку и про встречу с Варей и ее мамой.
Мама меняется в лице и довольно жестко начинает мне говорить:
- Вань, ты понимаешь, что происходит?! Это секта!
Она рассказывает про секту божественного света, про то, что у них семья распалась из-за этого.
- Я запрещаю тебе общаться с Варей и её мамой, - неожиданной фразой заканчивает разговор моя обычно сдержанная мама.
Радость моя улетучивается. Я начинаю размышлять. Если честно, Варя не выглядит сектанткой (в моем понимании), поэтому прихожу к мысли, что все рассказы мамы - это возрастные тревоги за сына. И я скрываю от мамы, что завтра мы идем к ним в гости.
Утром спешу к Варе. Она ждёт меня на остановке с пакетом фруктов. За разговором мы быстро доезжаем до нужного адреса. Она заводит меня в многоквартирный дом. Там на первом этаже какое-то просторное административное помещение. Слева у стены длинные обувные полки. По количеству обуви я понимаю, что здесь собралось не меньше тридцати человек.
Я вдыхаю ароматы благовоний. Нотки сандала приятно окутывают меня. Запах специй и приготовленной еды напоминает мне, что сегодня я не завтракал. Варя читает мои мысли и заводит меня на кухню. Там стоят большие блюда восточных сладостей и кувшины с травяным чаем. Я выбираю творожные шарики с миндалем. Варя подает мне бокал чая.
- Это просто потрясающе на вкус!
Варя улыбается.
Потом мы заходит в просторную комнату. На окнах висят тонкие яркие шторы. Мебель и коврики на полу, картинки на стене - все сделано на восточный манер. Люди одеты в яркие одежды. Женщины как-то по-особенному смотрятся: в длинных рубахах, с какими-то диковинными украшениями в виде браслетов с бубенчиками на щиколотках. Ароматические сандаловые палочки источают благоухание, создавая приятную атмосферу уюта и тепла.
Молодые мужчины сидят по левую сторону зала, женщины – по правую. Варя подводит меня к мужчинам. Они радостно приветствуют меня, усаживая рядом.
В центре собравшихся выступает какой-то мужчина средних лет. Как я понимаю по одежде, уверенной речи и внимательно слушающим людям, это их духовный лидер. Внимательно рассматриваю сидящих рядом со мной парней, которые по возрасту немного старше меня.
Потом раздаются звуки музыки, и все начинают петь. Запах благовоний, который на первый взгляд показался мне приятным, теперь засел в легких, и мне уже хочется прокашляться, глотнуть свежего воздуха. Скорость пения начинает увеличиваться, слова повторяются быстрее и быстрее, от этих звуков в голове появляется какая противная боль. Она сильно давит на виски. Тут начинает происходить что-то непонятное. Соседний парень начинает агрессивно раскачиваться из стороны в сторону. Я вижу, что это происходит не только с ним. Молодая женщина встает с пола и начинает танцевать с закрытыми глазами. Кто-то катается по полу, кричит, бешено хохочет… Меня удивляет то, что никто не реагирует на тех людей и не пытается привести их в чувства. Возникает мысль, что вот так, наверное, ведут себя в психушках или одержимые бесами люди. Голова моя раскалывается на мелкие частицы, и я представляю, как смогу собрать интересную мозаику, когда все это закончится. Музыка, песни, танцы, навязчивый тяжелый запах благовоний - меня начинает мутить.
Но это еще не апофеоз происходящего. С «алтаря» спрыгивает фарфоровый божок. Этот синекожий, пухлый, женоподобный юноша движется к сидящим на полу женщинам. Я таращу глаза, пытаясь понять, как это технически можно сделать?! Ростом в 50 см, он уверенными шагами движется в нашу сторону. Наверное, чай был из трав, которые дают галлюциногенный эффект. Но потом я вижу, что некоторые женщины тоже реагируют и тянут к нему руки. Божок не смотрит на них, а уверенно продвигается к группе совсем молоденьких девушек. Когда он останавливается, я вижу, что у него уже не две, а шесть рук. Он начинает гладить сидящих девушек по голове, затем наклоняется к ним и по очереди целует в губы. В этом ряду сидит Варюша. Она тоже раскачивается в разные стороны и, не открывая глаз, поет. Звука голоса я не слышу, но вижу, как шевелятся её губы. Он начинает наклоняться к ней, чтобы поцеловать…
- Неееет!!!- кричу я изо всех сил.
Варя резко поворачивается ко мне, открывает глаза и перестает петь. Видение божка исчезает, и я бегу к выходу. Все, что я ел сегодня с утра, рвется наружу. Выбегаю босиком на улицу и еле успеваю добраться до стоящей в сквере липы. Меня рвет, как после сильного отравления. Если бы не проходившая мимо женщина, я бы, наверное, умер прямо там, под этим деревом. Она задаёт два вопроса: «Сахар? Наркотики?» Я отрицательно качаю головой. Она умывает мне лицо, даёт сделать пару глотков воды и отводит на лавочку. Понемногу становится легче.
Через некоторое время приходит Варя. Она приносит мою обувь. Женщина уходит, оставив нас вдвоем. Я начинаю рассказывать, что видел и чувствовал. Она молчит, слушает, и я уже начинаю думать, что она понимает, верит мне и больше никогда не вернется туда. Но слово «секта», произнесенное мной в конце моей речи, действует на Варю, как красная тряпка на быка. Она вскакивает с лавки и начинает на меня кричать:
- Я не сектантка!!!Ты такой же придурок, как и мой отец! Убирайся отсюда, мясоед!
От её упреков мне вновь становится дурно. Я поднимаюсь с лавки и ухожу от этого затянувшегося кошмара.
Потрясенный, бреду в направлении дома. Кое-где в окнах зажигается свет. Проходя около церквушки, останавливаюсь перекреститься. Слышу запах ладана. Решаюсь зайти в храм. Вечерняя служба уже закончилась. Людей мало, остались только исповедующиеся. Я беру свечу, зажигаю и прошу:
- Господи, я знаю, что Ты всем дал свободную волю, Ты не можешь по моей просьбе сделать так, чтобы Варя ушла из секты, но я прошу Тебя об одном: покажи ей то, что сегодня показал мне.
Знакомый батюшка, отец Феодосий, окликает меня: «Что-то ты плохо выглядишь, дружок!»
У меня наворачиваются слезы, как в детстве, когда не собираешься плакать, держишься до последнего, но тебя пожалели, и вся боль вырывается наружу.
Я рассказываю срывающимся голосом все, что со мной произошло за последние дни. Отец Феодосий обнимает меня за плечи.
- Как ты думаешь, в чем главное зло секты? Ведь вроде бы и правильно там все говорят, по –доброму: убивать-грабить не зовут, аборты запрещают, животных любят, бомжей кормят. Вот вроде бы ничего плохого не делают, тогда что, что там не так?
- Так они своему богу непонятному поклоняются, идолопоклонники…
- Это правильно ты заметил, нарушают заповедь Христову. А еще что?
Я не знал, что ответить, может, наркотики там были, но я этого не видел, все добрые, улыбаются, кормят, обнимают.
Видя, что я не могу ответить на этот вопрос, батюшка продолжает:
- Все они грешат гордыней. Тебя мясоедом назвали?! Они себя выше всех ставят. Кто-то питается не так или живет не так, делает что-то не так, как они. Как падшие ангелы, они хотят стать богами.
До меня начинают доходить слова Вари про духовный рост, про перерождение. Если честно, становится страшно и обидно, как она это не понимает! Так явно, что последствия будут необратимыми. Недаром она изменилась, когда я произнес слово «секта»: все дружелюбие пропало, показалось истинное лицо гордыни.
Дома меня потеряли. Телефон разрядился, и обеспокоенные родители встречали меня около подъезда…
Я зашел в ванну и включил душ: мне хотелось смыть все слова Вари с себя, все эти ужасные видения и ту душевную боль от осознания того, что я ничего в этой ситуации не могу сделать.
Уснул быстро, но сон был тревожный. В нем я уводил Варю от бушующего моря, но она вырывалась и бросалась в пучину. Я нырял за ней, доставал, но Варя вырывалась. Сил оставалось все меньше и меньше. Любая очередная попытка могла оказаться для нас роковой. Но я все равно нырял за ней, ловил руками, а когда поворачивал к себе, она смотрела на меня мертвыми, чужими глазами…
На следующий день я пошел к Вариному папе. Когда рассказывал, он не перебивал меня, слушал внимательно. Потом покачал головой и сказал:
- Вань, я и в полицию ходил, но мне там сказали, что их организация зарегистрирована по законам Российской Федерации. Уже силой пытался оттуда вытащить, отсудить - все бесполезно. Только время расставит все на свои места.
- Дядя Рома, но так же нельзя. Что мне делать?
- Вань, ты православный человек, молись.
Его совет мне показался каким-то малодейственным. Я хотел сделать что-то реальное. Может, поджечь ночью их «молельню» или установить там камеры и микрофон: вдруг проколются, полиция наркотики найдет, посадят этих лидеров.
Я представлял, как Варя будет потом меня благодарить и говорить, что была под каким-то сильным гипнозом.
Вспомнил «Вия» и Варины слова «Паночка померла!», подумал, что, быть может, именно в тот момент началась гибель человеческой души. Внутри у меня все сжималось. Дыхание ада поглощало Варю, а ведь с ней рядом была и маленькая Сашулька...
Вверх …вниз… вверх.. вниз… Прошло два месяца, буря в душе постепенно утихла, а боль осталась. Я старался не ходить рядом с Парком - местом, где мог нечаянно встретить танцующих сектантов. Ходил в наш храм и просил об одном и том же: «Господи, помоги Варе, но сделай не как я хочу, а как Ты».
Еще пару раз я видел сон, где за Варей нырял уже не я, а какой-то молодой мужчина, который так же, как и я, выносил ее на руках из моря, а она опять бросалась в пучину. Мне казалось, что у него больше шансов спасти Варю: он был старше, выше и сильнее меня. И в последнем сне, когда он опять выносил ее на берег из моря, Варя уже не боролась, а крепко держалась за шею молодого мужчины, одетого в белые длинные одежды.
В квартире раздаётся тревожный звонок. В ночной тишине он оглушает. Я тороплюсь к двери, а там уже стоит мама и открывает входную дверь.
В квартиру влетает Варя. Она выглядит странно: в домашней пижаме, с растрепанными волосами, босиком. Кидается ко мне на шею и начинает говорить непонятные мне фразы…
- Он ее за руку берет…ведет к окну…я смотрю…он мне улыбается…а ее ведет… она идет такая послушная.. окно открывает…я ей хочу крикнуть СТОЙ!!!, а не могу произнести ни слова…меня трясет, а он ее вперед пропускает…я хочу бежать к ней…но не могу, как будто меня прибили тысячей гвоздей к полу…я кричу со всех сил…но не слышу себя…а она стоит на карнизе.. руки раскинула в стороны…и он толкает ее в спину.. и она летит вниз…
Варя плачет, я укутываю ее пледом, мама подает чашку чая. Теперь обрывки слов складываются в рассказ, и я понимаю, кто была ОНА. Она – это Варина мама. Живут они на 3 этаже… Не знаю, как спросить, жива ли она?! Варя читает немой вопрос в моих глазах.
- Да, мама жива. Врачи сказали, что сильные переломы, и забрали на Скорой. Повезло, что упала на козырек под окном. Меня не взяли с ней, сказали, что утром надо принести одежду в больницу.
- Слава Богу!
Тут я резко вспоминаю про Сашульку, и ко мне возвращается то чувство страха, когда мы потеряли ее в детстве.
- А Сашулька, Сашулька где?- спрашиваю я.
- Сашу забрал на выходные папа.
Я выдохнул, как-то сразу все тело расслабилось.
Теперь Варя знает правду, а Сашулька в безопасности.
Слава Богу! - повторяю я снова и снова.
Вверх... вниз... вверх.. вниз... Качели, скрипя, поднимают и опускают меня.
Варя с Сашулькой живут у папы. Тетя Наташа проходит реабилитацию.
А я, как и раньше, сижу на этих видавших виды железных качелях и улыбаюсь, глядя в небо.
Из подъезда выбегает Варюша: в белом летнем платье, с распушенными волосами, прикрытыми легкой банданкой, и кричит:
- Ну что, давай, кто выше???!!!
