Международный детско-юношеский литературный конкурс имени Ивана Шмелева «Лето Господне» проводится Издательским советом Русской Православной Церкви. К участию в нем приглашаются учащиеся 6–12 классов общеобразовательных и православных школ, гимназий и колледжей России, стран СНГ и зарубежья. Сегодня мы публикуем работу Киры Василенко, которая заняла 2-е место в VII сезоне Конкурса среди учеников 6-7 классов
КИРА ВАСИЛЕНКО
Центральная воскресная школа при Свято-Никольском соборе г. Алматы
Педагог: Черепанова Галина Васильевна
Крылья души
Очный этап
Наступила весна. Погода в этом году стоит необыкновенно тёплая. Воздух наполнен свежестью и прохладой. Утренние лучики солнца освещают уставшую от зимы землю, а в воздухе не умолкают трели птиц, радостно и наперебой вещающие о пробуждении природы. Какие же они счастливые! Могут летать, куда хотят. Они свободны. А у нас – снова карантин. Уже год, как нас не пускают в школу. Учимся по интернету, нет возможности видеться и общаться с одноклассниками. Но есть книги... книги, дающие душе крылья.
Недавно прочитала произведение «Лето Господне» Ивана Шмелёва. Этот роман оставил неизгладимый след в моей душе. Шмелёв очень красиво описывает природу.
Сначала было просто интересно познакомиться с образом жизни людей, узнавать, как раньше отмечали и проживали праздники.
Сейчас многое утеряно. Но когда начался раздел про скорби, я ловила себя на мысли, что меняются условия жизни, а люди, как и во все времена, продолжают испытывать и скорби, и радости одинаково. Мне очень хотелось, чтобы отец Вани поправился, но случилось иначе. Было тяжело читать этот отрывок.
Солнечные лучи наполняют мою комнату необыкновенным сказочным светом. Подхожу кокну, и мысли уносят в те беззаботные дни, когда мы с дедушкой гуляли по городу. Я бегу впереди, а он, прихрамывая, еле поспевает за мной. На улице май. Вокруг всё распускается и цветёт. На клумбах – разноцветные тюльпаны: от нежно-розовых до бордовых, и среди них, как солнышки,- ярко-жёлтые. В воздухе – аромат сирени. Лёгкий ветерок тоже куда-то очень спешит. Мы с дедушкой идём по аллее. Приближаемся к перекрёстку, дед берёт мою маленькую ручонку в свою крепкую и могучую, и мы продолжаем путь. Доходим до батутов, он отпускает меня на аттракционы, а сам тихо садится на лавочку рядом и ждёт меня. Я прыгаю, катаюсь, и внутри так радостно, радостно… Потому мы снова гуляем. Любимым местом наших прогулок был парк у Вознесенского собора. Кормили голубей. Их очень много, они крупные и сытые, с лоснящимися пёрышками, со всеми оттенками серого цвета, а у иных чёрные крылья с красивыми белыми кончиками. Однако моё внимание быстро оставляли голуби и перехватывали продавцы сладостей. Я знала, что дедушка не может мне отказать, и я безусловно получу вкусно пахнущую, воздушную сладкую вату.
Иногда кажется, что это было вчера.
Но увы… всё кардинально изменилось. Последние три года дедушка не встаёт. Лежит он в отдельной комнате, там всегда очень тихо и слышен только стук часов. Обстановка в его комнате очень напоминает ту, которую описывает Шмелёв. В ясную, солнечную погоду шторы наглухо закрывают, потому что свет усиливает головные боли. Чаще всего днём дедушка спит, а когда просыпается, то, приоткрыв глаза, смотрит куда-то задумчивым взглядом. О чём он думает, где его мысли, никто не знает. Болезнь его сильно изменила. Когда-то сильные и могучие руки высохли и стали почти детскими. Нога, которая раньше прихрамывала, совсем перестала его слушаться. Он стал совсем беспомощным, как ребёнок. Как же хочется ему помочь, но вот только чем?
Настал Великий Пост. Из-за карантина службы снова запрещены. В понедельник мама берёт книжку с каноном Андрея Критского, включает на сайте службу митрополита, а дедушка тихо лежит на своей кровати. В какой-то момент на его бледном, измученном болезнью лице появляются слёзы. Он тихо плачет, и в этом моменте мне почему-то напоминает свечку. Я точно знаю, что это плачет душа. Сейчас и мама, и дедушка, и я, все повторяем:
- Помилуй мя, Боже, помилуй мя!
Это самые понятные для меня слова канона – «Помилуй мя, Боже, помилуй мя!»
Дедушка плачет, и мне хочется плакать, но я держусь.
В описании Великого Поста Иваном Шмелёвым каждой клеточкой ощущаешь наступление чего-то великого и значительного. Меняются занавески, посуда, закрываются мясные и колбасные лавки – всё происходящее указывает на наступление особого, необычного времени – покаяния. Великий Пост. В наше время никто уже не называет великопостную службу с покаянным каноном Ефимонами, а раньше, у Ивана Сергеевича, она называлась именно так.
Масленицу не выгоняют с помощью горячего кирпича и мятки, мясные отдела работают, посуду не меняют. Не обязательно перед чистым четвергом убираются храмы и дома. А после службы приносят огонёчек домой и выжигают крестики. На Благовещенье голубей выпускают после праздничной Литургии, около храмов.
Когда я была совсем маленькой, мне казалось, что кулич, пасхальные яйца – это и есть самое важное и необходимое, что нужно для встречи Пасхи. Сейчас уже не помню, в какой момент впервые появилась в сердце неизъяснимая радость от возгласа «Христос Воскресе!» - «Воистину Воскресе!»
Храм весь залит огнями, горит и светится. Он будто парит над землёй. Ночная служба… Пасхальная заутреня.
Люди вливаются в крестный ход.
Литургия… Удивительная, неземная радость наполняет всего тебя изнутри, и кажется, весь мир вокруг ликует. Эта радость как стая прекрасных белоснежных птиц уже парит над всем миром! «Христос Воскресе!» - «Воистину Воскресе!»
