Книге епископа Антония (Пантелича) «Отношения Сербской и Русской Православных Церквей на основании документов российских архивов» присуждено третье место в номинации «Лучшая историческая книга» Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу» 2022 года
Сталинская программа церковно-государственного взаимодействия в сфере международной политики была во многом сформулирована в докладной записке председателя Совета по делам РПЦ полковника госбезопасности Г. Г. Карпова от 15 марта 1945 г.
[1] — этот документ был утвержден Сталиным, предопределив развитие внешних связей РПЦ на многие годы вперед. Собственно, изложенные в записке Карпова предложения преследовали одну стратегическую цель — вернуть РПЦ то, что у нее было отобрано или выбито из рук самими большевиками в послереволюционный период. Кроме того, Совет быстро пришел к выводу, что значение РПЦ в эпоху царизма по сути недооценено, что она практически не играла никакой самостоятельной международной роли; что международно-политическое значение РПЦ должно было быть не только раскрыто и усилено, но и впервые системно осмыслено — естественно, с точки зрения внешней политики Советского Союза.
Одним из направлений деятельности, предусмотренных этим документом, стало сближение РПЦ с Поместными Православными Церквами. При поддержке государства начали регулярно осуществляться официальные визиты делегаций РПЦ. Пункт 3.Ж записки Карпова предлагает «в целях большего сближения Русской Православной Церкви с Православными Церквами в Югославии, Болгарии и Румынии» направить туда официальные делегации, в частности, «в Белград — церковную делегацию из пяти человек, во главе с епископом Кировоградским и Одесским Сергием». Данная поездка, как и было предусмотрено этим планом, состоялась с 8 по 23 апреля 1945 г., явившись первым официальным визитом делегации Московского Патриархата в пределы СПЦ после изменений в советской политике в 1940-е гг.
В ГАРФ хранится главный документ о визите делегации РПЦ в Югославию в апреле 1945 г. — доклад еп. Кировоградского Сергия (Ларина, с 1962 г. — архиеп. Берлинский и Западноевропейский, с 1964 г. — архиеп. Ярославский и Ростовский, † 1967) Карпову от 28 апреля 1945 г[2]. В Архиве Президента РФ сохранилась также докладная записка Карпова Сталину о визите делегации Московской Патриархии в Югославию от 30 апреля 1945 г[3]. Важным историческим источником является и посвященная визиту статья в «Журнале Московской Патриархии»[4].
Делегацию возглавил еп. Кировоградский Сергий (Ларин), которого сопровождали: «благочинный 1-го округа Москвы, настоятель Знаменской церкви протоиерей Стефан Маркович Марков, настоятель церкви Петра и Павла прот. Димитрий Павлович Цветков, проректор Богословского института профессор Сергей Васильевич Савинский и иеромонах Казанской церкви с. Коломенского под Москвой о. Симеон (Никитин)»[5]. На аэродроме в Земуне делегацию встретили еп. Тимокский Емилиан (Пиперкович)[6], прот. Душан Васич, заместитель АСНОС[7]
и ряд светских лиц, включая представителей Советской военной миссии в Югославии. Примечательно, что среди встречавших был министр земледелия прот. Милан Смилянич (назначая на такой пост клирика, Тито в т. ч. формировал у внешнего мира впечатление о согласии СПЦ с аграрной реформой и прочими готовившимися преобразованиями). Еп. Емилиан произнес краткое приветствие, в котором поблагодарил советское правительство и Красную армию за освобождение Югославии от немецкого ига, сделавшее возможным визит в Белград делегации Московской Патриархии. Еп. Кировоградский Сергий произнес ответное слово, в котором сказал: «С радостью ступаю на югославскую землю, многократно политую кровью русских воинов и сербов, в братском единстве борющихся с общим врагом. Церковь Русская всегда относилась с любовью к своей младшей сестре Церкви Сербской <…> всегда была преданна Сербской Церкви и с оружием, и в Церкви», и особо отметил «верность сербов принципам славянства»[8]. Под колокольный звон кортеж прибыл к административному зданию Патриархии, у ворот которой был торжественно встречен толпой верующих и духовенства во главе с митр. Скопским Иосифом и 4 епископами — Нишским Иоанном (Иличем)[9], Зворникско-Тузланским Нектарием (Крулем)[10], Мукачевско-Прешовским Владимиром (Раичем)[11]
и Будимлянским Валерианом (Стефановичем)[12]. Приветствуя гостей, митр. Иосиф отметил, что «впервые во всей истории Сербской Церкви русская Патриаршая делегация вступает во дворец Святейшего Патриарха Сербского» и он ее встречает «с чувством братской любви и гордости за оказанную честь»[13].
Визит по-своему был уникален, потому что проводился на самом высоком уровне при поддержке государственной власти, что стало немыслимым после разлада между Тито и Сталиным. Пребывание делегации освещалось газетами «Политика» и «Борьба» (Борба). 12 апреля еп. Сергий в предместье Белграда совершил панихиду на могилах красноармейцев, погибших в боях за освобождение Югославии[14]. Главными событиями визита стали принятие еп. Кировоградским Сергием русских приходов и духовенства в юрисдикцию Московского Патриархата, его переговоры с членами Священного Архиерейского Синода СПЦ и встреча с Маршалом И. Броз Тито.
9 и 11 апреля 1945 г. еп. Сергий присутствовал на заседаниях Священного Архиерейского Синода и озвучил ряд вопросов от имени Патриарха Московского и всея Руси Алексия: о мерах по противодействию распространению католицизма; о канонической оценке деятельности русских епископов-эмигрантов и прекращения с ними общения и о переходе православных Мукачевско-Прешовской епархии Чехословакии в юрисдикцию РПЦ. Заседания проходили под председательством митр. Скопского Иосифа, в них принимали участие еп. Тимокский Емилиан (Пиперкович), еп. Нишский Иоанн (Илич), еп. Зворникско-Тузланский Нектарий (Круль) и еп. Браничевский Вениамин (Таушанович)[15]. Встречи 9 и 11 апреля практически не дали результатов, о чем Карпов сообщил Сталину в докладной записке, хранящейся в ГАРФ[16]. Вопросы, поставленные делегацией РПЦ, были слишком масштабными, и Сербская Церковь к ответу на них была не готова. Повестка дня была обозначена, а решение — отложено на неопределенный срок. Во-первых, ни один из этих вопросов не мог быть передан на официальное рассмотрение какого бы то ни было органа высшей церковной власти без тщательного предварительного изучения, для начала которого еще ничего не было сделано. Во-вторых, каждый из этих вопросов требовал принятия решения только на уровне Архиерейского Собора СПЦ под председательством Патриарха Сербского Гавриила, который все еще находился в немецком плену.
В архиве ОВЦС сохранился оригинал письма № 606 / 1945 митр. Скопского Иосифа Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 20 апреля 1945 г. с изложением результатов состоявшихся переговоров[17]: «Вместе с Преосвященнейшим епископом господином Сергием и членами нашего Священного Синода мы рассмотрели все пожелания, выраженные в письме ВАШЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА по вопросу Мукачевско-Прешовской епархии, а также по вопросу русского прихода в городе Белграде, находящегося под настоятельством русского протоиерея Иоанна СОКАЛЯ.
По первому вопросу наш Священный Архиерейский Синод вынес постановление 16 / 3 февраля 1945 г., под № 148 / зап.62 из 1945, каковое заключение послано ВАШЕМУ СВЯТЕЙШЕСТВУ чрез Русскую военную миссию в Белграде 5 марта 1945 г., а посему мы и надеемся, что ВЫ, ВАШЕ СВЯТЕЙШЕСТВО, наше постановление получили своевременно.
По вопросу же Русского прихода в Белграде, который находится под настоятельством протоиерея Иоанна Сокаля, имеем честь известить ВАШЕ СВЯТЕЙШЕСТВО, что этот вопрос до сегодняшнего дня окончательно не решен, а находится в связи с общим возвращением русских священников в Россию и переходом их в юрисдикцию Русской Православной Церкви, о чем наш Св. Архиерейский Синод вынес постановление от 16 / 3 IV-1945 Син. № 636 / зап. 646 из 1945, каковое постановление вручено Его Преосвященству епископу Сергию.
Поднят также вопрос об открытии Русского подворья в Белграде, в связи с открытием Сербского подворья в Москве, но и этот вопрос остался также открытым.
Его Преосвященство Преосвященнейший Сергий, епископ Кировоградский, со своей стороны, поднял вопрос об отношении наших Церквей к Ватикану, как и вообще к Римско-Католической Церкви и о том, что намерена предпринять наша Церковь в борьбе с Ватиканом как союзником фашистской Германии. Отвечая на этот вопрос, Св. Архиерейский Синод вынес постановление от 18 / 5 апреля 1945 г., за № Син. 663 / зап. 174 из 1945, и свое решение передал Его Преосвященству епископу Сергию.
Вместе с тем Его Преосвященство Преосвященнейший епископ Сергий поднял со своей стороны вопрос об осуждении деятельности эмигрантского епископата, и по этому вопросу наш Св. Архиерейский Синод вынес постановление от 18 / 5 апреля с. г. за № Син. 664 / зап. 173 из 1945, каковое постановление также передано Его Преосвященству епископу Сергию».
Судя по данным формулировкам послания митр. Иосифа патриарху Алексию о решениях по вопросам, поднятым делегацией РПЦ, выбор главы русской церковной делегации оказался несколько неудачным — как было показано выше, его кандидатура фактически была навязана патриарху Алексию Советом по делам РПЦ. Сохранившиеся архивные материалы показывают, что гость — при глубокой любви митр. Иосифа к РПЦ — сразу же насторожил членов Синода своей аррогантной манерой поведения и настроил их против решения важных вопросов, актуальность которых в дальнейшем показало время. Владыка Сергий во время визита был еще довольно молодым человеком 37 лет, только в 1943 г. вернувшимся в Патриаршую Церковь из обновленческого раскола. Ему была совершенно чужда ментальность патриарха Алексия, митр. Крутицкого и Коломенского Николая (Ярушевича) и других членов Священного Синода РПЦ, в послереволюционные годы поддерживавших единство Церкви. Вся его сознательная церковная жизнь прошла в обновленческом расколе, к которому он примкнул в возрасте 15 лет. Ларин был женат — по некоторым сведениям, вступил в брак после хиротонии и притом дважды, но, в конце концов, развелся. К моменту нападения Германии на СССР он уже был «архимандритом» и состоял настоятелем собора в Москве. «Епископство» получил в октябре 1941 г. с целью остаться в Москве после эвакуации лжемитрополита Александра Введенского. Он тонко чувствовал политическую конъюнктуру и в годы войны начал переговоры о воссоединении с Московской Патриархией, где повторно прошел все степени священства — иеродиакона, иеромонаха и епископа. Архиеп. Брюссельский и Бельгийский Василий (Кривошеин, † 1985) в своих мемуарах характеризует еп. Сергия (Ларина) как «красочную личность» и человека «с крупными коммунистическими связями»[18], чем и объяснялось особое доверие властей, способствовавших его поездке в Белград. Возможно, еп. Сергий по своему психологическому и духовному складу настолько отличался от старших иерархов Синода РПЦ, с которыми митр. Иосиф встречался в Москве, и от проживавших в Югославии архиереев-эмигрантов, что невольно вызывал у него недоверие. Так, в ходе беседы с ним митр. Иосиф даже вспылил, с раздражением бросив гостю резкую фразу, что сербские архиереи «привязали свою малую ладью — Сербскую Церковь к великому Русскому церковному дредноуту <…> но хотели бы в ладье быть абсолютно самостоятельными»[19].
На встрече в Синоде еп. Нишский Иоанн обратился к главе русской церковной делегации с просьбой ходатайствовать перед советским правительством о содействии в освобождении еп. Бачского Иринея (Чирича)[20], который был арестован коммунистическими властями. Вместо того чтобы выразить сочувствие, еп. Сергий сразу же ответил на просьбу отказом, мотивировав свое решение недопустимостью вмешательства РПЦ «во внутреннюю политику Югославии» и нарушением «суверенитета Сербской автокефалии»[21]. В этом жесте гостя принимающая сторона могла прочесть косвенную поддержку коммунистов и политизированность, впитанную традициями обновленчества. Тем не менее, когда позже к тому же еп. Сергию обратился свящ. Василий Родзянко с подобной просьбой, то иерарх легко добился освобождения из заключения еп. Иринея, а затем и нескольких эмигрантов.
Вечером 21 апреля 1945 г. в загородном дворце маршал И. Броз Тито принял делегацию Московской Патриархии. Во встрече принимал участие партизан-протоиерей Евстафий Караматиевич. В ходе беседы еп. Кировоградский Сергий «выразил сожаление, что иерархи Сербской Церкви недопонимают или просто не хотят принять ситуацию “знамения времени”. Их реакционность перерастает дозволенный церковными традициями консерватизм клерикалов». На это Тито ответил, что знает и так же сожалеет об этом[22]. Неудивительно, что еп. Американский и Канадский Дионисий опирался в своем письме патриарху Алексию на реальные высказывания еп. Сергия (Ларина), которые тем самым вызвали недоумение у сербского епископата и бросили тень на РПЦ, действовавшую в сложных условиях.
Неоднократно упоминавший выше прот. Евстафий Караматиевич, занимавший в апреле 1945 г. пост министра без портфеля, 16 апреля в честь русской церковной делегации устроил банкет в обществе Красного Креста в Югославии[23]. Еп. Сергий (Ларин) повествует в своем докладе Карпову, что банкетный зал был украшен «государственными флагами СССР и Югославии и портретами маршалов Сталина и Тито», причем «висел на стене в золоченой раме и гобелен, изображающий св. Александра Невского с мечом, который я подарил о. Караматиевичу в Москве»[24]. 22 апреля в здании Скупщины членам делегации были вручены государственные награды ФНРЮ: еп. Кировоградский Сергий получил высшую награду — Орден народного освобождения. Такой же орден был передан для вручения Патриарху Московскому и всея Руси Алексию. При прощании с делегацией Московского Патриархата на аэродроме хор монахинь исполнял государственные гимны Советского Союза и ФНРЮ[25].
Глава и иллюстрация предоставлены издательским домом «Познание»
[1] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 29. Л. 101–109: Докладная записка Г. Г. Карпова И. В. Сталину. 15 марта 1945 г. // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 99–107.
[2] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 18. Л. 95–104: Доклад еп. Кировоградского Сергия в Совет по делам РПЦ. 28 апреля 1945 г. Подлинник // Там же. — С. 124–137.
[3] АВПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 27. Л. 89–91: Докладная записка Г. Г. Карпова И. В. Сталину. 30 апреля 1945 г. Подлинник // Там же. — С. 143–146.
[4] 15 дней в Югославии // ЖМП. — 1945. — № 6. — С. 18–24.
[5] Там же. — С. 18.
[6] Сава (Вуковић). Српски jерарси… — С. 185.
[7]Антифашистская Скупщина народного освобождения Сербии (АСНОС) — верховный законодательный и исполнительный орган Сербии, созданный в 1944 г. для координации красного партизанского движения и дальнейшего политического переустройства Сербии под властью Коммунистической партии Югославии.
[8] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 18. Л. 95–104: Доклад еп. Кировоградского Сергия в Совет по делам РПЦ. 28 апреля 1945 г… // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 125.
[9] Сава (Вуковић). Српски jерарси… — С. 248–249.
[10] Там же. — С. 348.
[11] Там же. — С. 91.
[12] Там же. — С. 49.
[13] Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 126.
[14] Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 131.
[15] Сава (Вуковић). Српски jерарси… — С. 67.
[16] АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 27. Л. 89–91: Докладная записка Г. Г. Карпова И. В. Сталину. 30 апреля 1945 г. Подлинник // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 144.
[17] АрОВЦС. Д. 74(49). Письмо митр. Скопского Иосифа Патриарху Московскому и всея Руси Алексию. 20 апреля 1945 г. № 606 / 1945. Оригинал. Рус., серб. яз. Машинопись.
[18] Василий (Кривошеин), архиеп. Воспоминания: Письма / Архиеп. Василий (Кривошеин), М. А. Журинская. — Нижний Новгород, 1998. — С. 288.
[19] АрОВЦС. Д. 74(49). Письмо митр. Скопского Иосифа патриарху Московскому и всея Руси Алексию. 20 апреля 1945 г. № 606 / 1945…
[20] Сава (Вуковић). Српски jерарси… — С. 199–201.
[21] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 18. Л. 95–104: Доклад еп. Кировоградского Сергия в Совет по делам РПЦ. 28 апреля 1945 г… // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 128–129.
[22] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 18. Л. 95–104: Доклад еп. Кировоградского Сергия в Совет по делам РПЦ. 28 апреля 1945 г… // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 135.
[23] Там же. — С. 124–137.
[24] Там же. — С. 133.
[25] ГАРФ. Ф. Р — 6991. Оп. 1. Д. 18. Л. 95–104: Доклад еп. Кировоградского Сергия в Совет по делам РПЦ. 28 апреля 1945 г… // Власть и Церковь в Восточной Европе, 1944–1953 гг… — Т. 1. — С. 136.
