Таинство

ВИКЕНТИЙ КОПЫТКОВ

Таинство

Заочный этап

- Ваня! Ванечка! Ванюша!!!, - мама безуспешно пыталась докричаться до сына. - Да что ж такое, где этот мальчишка носится? Никогда не дозовёшься, когда надо.

-Ма, а что от Ваньки то надо? - как бы между прочим, - спросил Вася - он был постарше Вани и поэтому в данной ситуации выступал как рефери.

- Так его ж очередь сегодня мыть посуду, а его, сорванца такого, не дозовёшься.

- Та не беспокойся. Я сегодня посуду помою. Тем более, что Полкана я уже покормил.

Большущий пёс, услышав свою кличку поднял голову и мелко забил хвостом о пол, но при этом продолжая лениво лежать возле будки, как бы всем своим видом показывая, что еда и правда уже в нём и он ответственно её переваривает.

В семье батюшки Валентина и матушки Натальи был очень чёткий распорядок. У каждого, своя обязанность. Каждый день недели был расписан. И, наверное, сложно было бы по-другому, ведь в семье десять детей.

После школы, каждый ребёнок выполнял свою миссию и жизнь крутилась своим чередом. И каждый выпавший из механизма на время винтик становился довольно быстро заметен.

Сам глава семейства сегодня был на требах, поехал кому-то освещать «телегу самоходную».

- Странная эта телега, - ворчал, перемывая груду посуды, Вася. Если уж она самоходная, то чего ж не досамоходила до нас? Чего папу гнать то?

Но несмотря на то, что отец Валентин ездил далеко, к вечерней службе он успел вовремя. Быстро переоблачившись, он пошёл в Храм.

На тот момент, там уже стояли прихожанки-бабушки и на клиросе под руководством одного из старших братьев Паши стоял и тихо распевался хор имени отца Валентина. Не все сыновья и дочери изъявили желание получать музыкальное образование, в отличие от Павла, но музыкальный слух и голос унаследовали все.

Все стояли и только место, где обычно стоял Ваня, было пустое. И как ребята не делали вид, что всё нормально и дружно сдвигали ряды, от маминого взгляда эта «пропажа» не утаилась. Молча, одним взглядом она вопрошала у ребят где Ванька, но кто-то пожимал плечами, а кто делал вид, что сам только что заметил отсутствие десятилетнего сопрано.

Служба началась. Все хоть и помнили партитуру наизусть, но всё равно смотрели на пипитр. И тут все в нужном месте услышали звонкий, чистейший голосок Вани. Он стоял на своём месте. Вроде бы всё как обычно, но что-то было не так. Ванечка стоял и пел. Пел в солнечных очках. Они ему, конечно, шли, но ведь не зимой и не в четыре вечера, когда на улице уже было темно как ночью.

Но разборки остались на потом. Сейчас шла служба.

После завершения отец Валентин вопросил паству о желании исповедаться. Часть бабушек выстроилась в очередь, и батюшка уже был готов к выслушиванию деревенских сплетен, просто не все старушки понимали правильно суть исповеди и честно и самозабвенно пытались избавить от утруждения очищаться самим своих соседей и товарок, как вперёд всех встал Ваня. Отец Валентин удивился, но не сильно подал вид. Бабушки же, знавшие всех детей с пелёнок, с умилением пропустили Ивана вперёд, приветствуя его горячее желание к покаянию.

- Ну что отрок? В чём сознаваться пришёл?

- Не сознаваться, а исповедоваться буду батюшка, - уверенно, но слегка прихлюпывая носом, начал Ванюша.

- В очках будешь исповедоваться? - с теплотой в голосе спросил батюшка.

Ваня молча снял очки, и его отец увидел красно-фиолетовый фингал под глазом, вернее даже не под глазом, а на том месте где должен был быть глаз. Синяк был знатным. Глаз заплыл. Первое, что хотел сделать отец Валентин, это отвести сорванца к врачу, но вспомнив, что он на службе, взял себя в руки. Да и не такое он видел в своей жизни, ведь до служения Богу, он честно отслужил в десантных войсках.

- Я не хотел… Я правда никак не хотел драться. А что они? Они сами первые начали, сначала разрисовали мой альбом, а потом начали в телефонах прифотошопливать фото наших девчонок к разным нехорошим картинкам и рассылать всем. Девочки даже плакать стали. Я им раз сказал, два, а в них как бесы стали бушевать. Вот и пришлось «окропить кулак в крови врага своего», - лихо процитировал библию мальчишка.

- Ну пока я вижу, что кто-то в твоей крови окропился.

- Не-не, там реально есть на что посмотреть. Я их тоже раскрасил под хохлому. Я ведь не только кисть могу в руках держать.

И тут батюшка вспомнил как сам говорил эту фразу уча сына паре приёмов по самообороне. Картина была маслом! Плачущий мальчишечка и красный от стыда и неловкости исповедующий его поп.

- Надо было к учителям подойти, а не в драку лезть.

- Я что ябеда? Я же мужик! Сам разберусь, - почти твёрдым голосом сказал Ваня.

- Вижу, как ты разобрался. Что теперь делать будешь? С неподдельным интересом спросил священнослужитель.

- Та всё нормально будет. Пацаны сами не куда не пойдут жаловаться. Пиджак Саша зашьёт, а посуду за меня Васька помоет. Я с ним договорился, что буду домашку его рисовать. А через неделю синяк сойдёт и можно будет маме показаться.

- Ах вы ж мафия! А что родители сделают, когда узнают?

-Ну, во-первых, не мафия, а дружная семья. Ну а, во-вторых, зачем родителям лишний раз беспокоиться. Лучше им не знать, - хитро смотря на батюшку ответил Ваня.

Отец Валентин вопросительно смотрел на сына и никак не мог понять, как это он не узнает, то что только что услышал.

- Ну такая ведь тайна исповеди. Таинство!