Международный детско-юношеский литературный конкурс имени Ивана Шмелева
«Лето Господне»проводится Издательским Советом Русской Православной Церкви. К участию в нем приглашаются учащиеся 6–12 классов общеобразовательных и православных школ, гимназий и колледжей России, стран СНГ и зарубежья. Сегодня мы публикуем работу Ульяны Бойчевской, которая
заняла 3-е место среди учеников 8-9 классов IV сезона Конкурса.
БОЙЧЕВСКАЯ УЛЬЯНА СЕРГЕЕВНА
Воскресная школа прихода храма во имя Семи отроков Ефесских "Благовест"
Педагог: Пильгун Ирина Владимировна
В начале было Слово…
Заочный этап
Владыке Димитрию посвящается
Витька долго бежал по железнодорожной насыпи. Одни камни укатывались из под ног, а другие попадали в широкие ботинки. Он бежал, пока не услышал стук приближающихся колёс, но хотя устал и дыхание было на исходе, не мог остановиться. Он услышал крик:
— Поезд! Прыгай!
Витька свалился вниз, ударился обо что-то твердое головой и уже не видел, как к нему подбежал мужчина в оранжевой безрукавке:
— Скорее! Скорее! — кричал рабочий. Это были последние слова, которые услышал Витя…
Очнулся он в чужой комнате. Диван был мягкий, подушка пахла чем-то свежим и приятным, в комнате было тепло, но не душно, в голове у него пронеслась вся его маленькая жизнь.
Детский приют, шлепки за игры в догонялки, за просьбу положить добавки и даже за молчание. Вспомнилось постоянное желание есть и добрые глаза старой нянечки, которая по вечерам, в своё дежурство, тайком приносила ему сахарное печенье.
Всем хотелось называть кого-то мамой. И обычно так ласково и просто называли воспитателей. А Витьке хотелось называть так нянечку, но он не посмел…
После был интернат. Серый, унылый, скучный, а порой и жестокий. Уже в нем Витя узнал о существовании отца, который отбывал срок в тюрьме, но это не произвело на него большого впечатления. Витька больше думал о матери. Она представлялась ему красивой, нежной, доброй. Но Серёга, который был старше его и прошёл «школу жизни» на вокзалах, сказал:
—Хорошая мать дитя не бросит.
Витьке стало обидно, он проплакал всю ночь, понимая, что в словах друга есть часть правды, и больше уже ни с кем не делился своими мечтами о матери. Но и на Серёгу не обижался, ведь и не за что…
Витька был «щенок», так назывались приютские, а Серёга — «батёк», но он не зазнавался и не давал Витю в обиду. Пока они жили в интернате и их койки стояли рядом, жизнь казалась вполне сносной.
Однажды Витьке сказали, что приехал его отец. Он обрадовался, но не отцу, а надежде узнать что-то о матери. Отец пришёл худой, изможденный, с неряшливой щетиной и наколками, принёс сок и печенье. Они вышли за ограду интерната и сели на скамью из хрустящего, ломкого дерева. Отец достал сигареты и спросил Витьку: «Будешь?». Сын покачал головой. Подумав, отец закурил.
Витя даже не помнит, что тот говорил ему. Вроде про то, что вот найдёт работу, купит жилье и заберёт его. А Витька всё думал: «Как спросить про мать?». Но отец сам сказал:
— Мать- то совсем спилась…
— Где она?
— Да под горой живет.
— Отвези меня к ней,— с блеском в глазах попросил Витька.
— Зачем?— удивился отец.—Что тебе там делать? Бутылки считать?
Но всё же согласился. Всю дорогу Витя представлял себе встречу с той самой, кого сможет назвать мамой.
Вот они вошли в дом. Бутылок и правда было много. Назвать домом то, куда его привёл отец, было невозможно, только трущобой или развалюхой. Выбитые окна были заткнуты грязным тряпьём.
Он приготовился увидеть её пьяную, некрасивую, с дурным запахом, но родную. Обнять её, прижаться и почувствовать до боли знакомое тепло. Но матери дома не оказалось…
Бойчевская Ульяна Сергеевна
Витька заплакал…
— Чего ревёшь? – спросил отец.
И рассказал, что мать родила Витьку после того, как его посадили, в пьяном угаре. И чтобы всякая мелочь не мешала ей жить — выбросила ребёнка в окошко. Его подобрали соседи и отдали в детский приют.
Витя не обиделся, не ужаснулся, ему ещё больше стало жаль мать. А потом отца снова посадили… Но бедный мальчик даже и не допускал в мыслях счастливой жизни рядом с таким отцом, ведь каждое его слово казалось ему пустотой.
Витя снова вернулся в интернат, и его безрадостное существование продолжалось, но недолго. За Серёгой приехал старший брат и на тихого, немногословного Витьку обрушилась «батьковская» потеха. Ему лили воду в кровать, обзывали. А когда стали выбрасывать одежду, стало невыносимо тошно, и он решил сбежать….
Воспоминание прервала скрипнувшая дверь, вошедшая женщина увидела, что Витька открыл глаза, и обрадовалась. Потом его куда-то повезли, но он был так слаб, что даже от запаха еды тошнило, и всё время хотелось спать. Ему было всё равно куда ехать, только не в интернат. Хоть на свалку, хоть на ту развалюху, где жила мать, только не обратно к шлепкам, холодной воде в кровати и голоду.
Его привели к большому зданию, похожему на старинный замок. Оно было светлое с огромными крестами на макушках золотых, сияющих куполов. Там был приятный полумрак, и пахло чем-то сладким, он сразу вспомнил нянькино печенье, звучало красивое и успокаивающее душу пение. Витьку куда-то посадили, и он провалился то ли в сон, то ли в беспамятство.
Очнулся он от яркого света. Чей-то громкий голос торжественно произнёс:
— «В начале было Слово»!
Говорилось что-то ещё, но Витька от слабости закрыл глаза. Он уже не спал, а думал: «Как это — слово?». И вдруг вспомнились глаза седой няни, нежные, добрые, полные любви. Он пытался вспомнить её слова, но не мог… Да и были ли они? И вспоминая её, думал: «Нужны ли вообще эти слова? Поучительные, строгие, ругательные,
равнодушные, даже гадкие?». Ведь без всяких слов он мог чувствовать любовь к матери, которую никогда не видел. Даже к Серёге!
В начале у него была серая, голодная жизнь, слова звучащие, но ничего для него не значащие. Теперь началась другая жизнь.
Его подвели к необыкновенно одетому человеку и велели поцеловать ему руку, но Вите не хотелось. И вдруг он ощутил на своей голове эту руку. Тёплую, ласкающую, и… заплакал.
— Это Владыка, — сказали ему.
Витька поднял голову и увидел добрые глаза, нежно глядящие на него. И уже ничего не видя от слёз, прижался к нему всем своим худым тельцем.
Потом была учёба в православной гимназии. Житьё-бытьё с такими же как он мальчишками. И был Храм. Весь в золоте и росписях, похожий на сказочный корабль. И Владыка с добрыми глазами. И много разных слов, но он вскоре понял, что не все они настоящие, потому что уже знал продолжение Евангелия:
«…И Слово было у Бога. И Слово было — Бог!».
Сайт конкурса «Лето Господне».
С использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов
