Презентация нового стихотворного сборника Александра Орлова "Епифань"

СЛОВО О КНИГЕ

О БОГЕ, О СЧАСТЬЕ,  ДРУГЕ…

Новый стихотворный сборник Александра Орлова «Епифань» говорит о нём, как о поэте, осознающим традицию и высказывающимся в ней. Наша традиция – а мы ведём речь в первую очередь о традиции классической – это не что иное, как обобщение. И модерн или постмодерн, столь привлекательный в молодом возрасте, который в определенном смысле родственен недугу, необходим классической традиции для того, чтобы она обновлялась. Поэт Александр Орлов привержен классической, то есть совершенной форме стихосложения, которая, как мы знаем, не просто кем-то выдумана. Это свойство мировосприятия нашего народа, неотъемлемая часть русской цивилизации. Настоящая поэзия, в сущности, консервативна, потому что имеет дело с вечными ценностями. Этот присущий русской литературе консерватизм читатели встречают и уже не в первый раз в поэзии Орлова, не исключением является и эта книга. Несомненно, с течением времени меняется лексика, возникает новая аранжировка, сдвигаются ритмы, но главное предназначение поэзии остается неизменным: обновлять в человеке заложенное в нём человеческое, возвышенное и прекрасное, сохранять в нем образ Божий, как раз это прекрасным образом даёт понять автор поэтического сборника «Епифань». В этих стихах улавливается стремление автора слиться с судьбой своего народа. В связи с этим мне вспоминается указующее высказывание Георгия Свиридова об Александре Твардовском: «Полное отсутствие авторского эгоизма. Растворение себя в народной стихии, без остатка. Это достойно лучших мыслей и лучших страниц Льва Толстого – редчайшее качество». На мой взгляд, свиридовские строки призваны вызывать гармонию, но сегодня гармонизация, увы, не в чести у нового поколения авторов. Возможно, поэтому оно и проигрывает старшему поколению, за некоторыми исключениями. Но в наши дни встречаются новые стихи, которые порой по-настоящему радуют, вселяют надежду в будущее, и в этом я призываю убедиться читателя, прочтя сборник стихов «Епифань». Из этой поэтической книги следует, что автор устремлён в жизненную конкретику и приблизился наиболее других к искусству, направленность которого отображали Александр Твардовский и Александр Межиров. Поэзия Александра Орлова даёт нашему обществу возможность удостовериться в том, что русская поэзия жива и развивается. Стихи полны ощущения богатства языка и выражают чистые чувства художника. Его метафоры ярки, эмоционально наполнены и лишены эклектики, присущей большей части нашей сегодняшней стихотворной моде. О стихах лучше всего говорят стихи, и я верю своему чутью и опыту: эта поэзия заставит читателя приобщиться к классической духовности. По моему мнению, поэзия есть реальность, данная нам в эстетическом переживании, она является тем же самым, что материя и ощущения, которые дал нам Создатель. Это прекрасным образом осознаёт и доказывает автор. В наши дни, если и выражать претензии к текущему веку, они главным образом выразятся в том, что из всех нас пытаются сделать «политических животных», свести человеческую душу к примитиву, сделать возможным в культуре «торжество плоти». Истинная поэзия сражается с этой тенденцией каждый день, каждую секунду, и это моё высказывание подтверждает поэт Александр Орлов, который знает, что все великие религии насквозь поэтичны, в сердцевине их – движение высочайшего поэтического текста, поступка. Именно потому, несмотря на аксиоматичность человеческих гипотез и констант, поэт должен писать, будучи уверенным, что бытие Бога уже доказано, потому что Бог русской литературы – не литературный критик, и понятие высшего суждения о жизни каждого из нас – существует, что и показывают стихи сборника «Епифань». В нашей текущей действительности сохранить великую русскую литературу мы можем лишь через простодушие, через её слитность с простым народом. Это может показаться парадоксальным, особенно с учётом моей многолетней преподавательской работы в творческом вузе, но я считаю, что не надо давать литературе уходить в мир стихотворства, в механическое приумножение количества «текстов», как любят выражаться современные авторы. Приходится, к примеру, говорить о том, что в современном творчестве многократно встречаются тексты, в которых совершенно отсутствует простота, там нет любви, сочувствия, сострадания, милосердия, то есть нет жизни. Отсутствие этих ощущений в теперешнем литературном процессе компенсируют в том числе и стихи нового сборника Александра Орлова. Именно ввиду чувственного дефицита в современном обществе стихи из книги «Епифань» полны памятью о предках, рефлексией об их судьбах, прочно связанных с судьбами потомков. Такова трёхчастная поэма «Смоляне» с центральным примером «Епифань», давшим название книге, и сюжетно примыкающие к циклу стихотворения «Раскулачка», предварённые прямыми посвящениями к смоленским предкам автора. Эта родовая связь, которую поэт обострённо чувствует, художественно правдиво находит и убедительно показывает нам всем, наделяет стихи истинной любовью, сочувствием, благородством. В стихотворениях «Висельник», «Окруженец», «Беспалый», «Каноница», «Диво» и многих других автор возвращает нас к Великой Отечественной войне, то есть к величайшим событиям в истории всего человечества, ведь подобной сечи ещё не было, это была этническая война, превосходящая библейские битвы, направленная на уничтожение народов нашей страны, и поэтому возвращение к ней необходимо. Меня не покидает устойчивое впечатление, что поэзия Орлова воссоздает высказывание Гегеля, которое звучит так: «Главный стимул поэзии – глубокие переживания и духовные интересы, корни которых – в объективной исторической жизни, движимой “мировым духом”». На примере стихов Орлова можно свидетельствовать о том, что поэзия – не политика, не установления, она выражает истинные сущности, исполненные ясности, которые могут дать человеку ощущение внутренней духовной свободы. Надо отчётливо понимать, что, если после чтения стихов нет катарсиса, стремления к высокому, – это не поэзия, а именно о такой поэзии говорим мы в данном случае. 

Лауреат Патриаршей премии
имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия
поэт, переводчик, драматург
Владимир Костров