Издание "Новый Завет. Библейские переводы Андрея Десницкого" представил 20 ноября в просветительском центре
Феодоровского собора настоятель
протоиерей Александр Сорокин. В удаленном формате в презентации участвовали Андрей Десницкий и Владимир Ананич, учредитель издательства "Гранат", выпустившего книгу.
Отец Александр отметил, что Андрей Десницкий - один из немногих, кому довелось перевести весь Новый Завет, поскольку исторически сложилось, что разные части переводили разные люди - это касается и Синодального перевода.
Автор перевода рассказал, что целенаправленно не собирался заниматься библеистикой. Весной 1992 года его, недавно закончившего университет, ныне покойный игумен Иннокентий (Павлов, 1952-2020), известный библеист, отправил учиться в Голландию. В Амстердаме он попал на спецкурс по библейскому переводу и заинтересовался этой темой. Обучение длилось год, затем он работал в Российском библейском обществе и участвовал в новом переводе на русский язык Ветхого Завета. Этот перевод вошел в состав Библии РБО, которая была издана. Продолжительное время Андрей Десницкий работал в Институте перевода Библии в Москве, был консультантом по переводам на языки народов России и других постсоветских стран. Сам он этих языков не знал, а консультировал переводчиков. При этом он обнаружил, что на тюркские языки невозможно переводить дословно. На русский язык с греческого легко переводить Новый Завет дословно, потому что структура языка похожа: те же склонения, спряжения, свободный порядок слов. А в тюркских языках порядок слов жестко фиксированный, и если соблюдать правила грамматики, а их нельзя не соблюдать, приходится переставлять куски текста. При этом нарушается логика: текст получается грамматически правильным, но непонятным. Особенно это касается посланий апостола Павла: там много риторических конструкций, логических построений, и так не всегда понятных современному читателю. Приходилось менять структуру текста.
В процессе работы библеист пришел к выводу, что на русский эти тексты надо тоже заново перевести. После Синодального были и другие переводы Нового Завета на русский язык, в 1990-е и позже их даже было довольно много, но далеко не все качественные. Самый известный перевод - Валентины Кузнецовой. Основной его недостаток в том, что слышен голос самой переводчицы. Был также перевод Михаила Кулакова, достойный, но написанный не современным русским языком.
Общецерковная конференция, посвященная Библии, состоялась в ноябре 2013 года. Ни до, ни после подобные конференции не проводились. Работала переводческая секция, возник проект нового перевода, но дальше дело не пошло. И Андрей Десницкий понял, что должен перевести сам. В 2014 году он начал работу. В основном она проводилась в рамках сотрудничества с Институтом востоковедения РАН. Библеист выразил благодарность редактору Евгении Смагиной.
Говоря об особенностях нового перевода, его автор назвал два принципа. Первый - совместимость с православной традицией, поскольку русский читатель - в основном православный. Второй - использование современного русского литературного языка без стилизации, архаизации. Русский язык, уверен переводчик, достаточно гибкий, на нем можно выразить любую самую сложную мысль так, чтобы она звучала естественно. И тут как раз необходимо было прибегать к синтаксическому переструктурированию, то есть не копировать греческий синтаксис, хотя русский язык это позволяет, а использовать другие конструкции.
Начал он с апостольских посланий, поскольку это самый сложный для понимания текст в традиционном переводе, затем пришла идея сделать перевод всего корпуса Нового Завета, тем более что послания - это 21 книга из 27. Издательство "Гранат" выпустило послания апостолов, а потом полный текст Нового Завета. Книга есть в бумажном варианте, но есть и в электронном, на
сайте переводчика.
Андрей Десницкий познакомил слушателей с приемами своей работы, взяв для примера Нагорную проповедь в Евангелии от Матфея. Знаменитые заповеди блаженства - как их перевести на современный язык? В Синодальном переводе используется слово "блаженны", в переводе Кузнецовой для Российского библейского общества - "счастливы".
"А мне не нравится ни то, ни другое - почему? Потому что "блаженны" в современном русском языке - это слово либо сугубо церковное, такой церковный диалект, либо обозначение дурачка - "Вот блаженный пошел", то есть городской сумасшедший. Есть слово "блаженство", это уже получше. Но что такое "блаженство" в современном русском языке? Это высокая степень физического удовольствия. Это может быть "после баньки, да за водочкой, под хорошую закуску". О том ли идет речь в Нагорной проповеди? Но вот Кузнецова переводит "счастливы", но идет речь совсем не о том, что этим людям очень хорошо, совсем не о том, что они счастливы. Идет речь о людях несчастных, по сути дела, с человеческой точки зрения. Те, кто нищие, у кого горе, кто голодает - разве они счастливы? Когда ты голодаешь, ты ни о чем, кроме еды, не думаешь вообще. И ты точно несчастливый человек. Блаженным можно, конечно, назвать, но речь идет скорее о том, что в каком-то высшем смысле они обретают благо, которого нет у людей сытых, довольных, успокоенных, устроенных в жизни. Поэтому я перевел "благо" - не "блажен сам по себе", а "благо тем, кто". Потому что русское слово "благо" мне показалось из слов с этим корнем наиболее близким к тому, что имеется в виду в оригинале", - сказал Андрей Десницкий.
Переводчик признался, что ему самому не всегда понятно, что имеется в виду в оригинале. Например, фраза "Блаженные нищие духом" - как ее правильно перевести? Он сам, когда прочитал это в раннем детстве, не понял, кто такие "блаженные нищие духом", почему они блаженны. Приходилось сталкиваться даже с таким мнением: нищие духом - это духовно нищие, люди, у которых нет никаких духовных запросов. Они не задают себе вопросов, живут как животные, и им хорошо в этом состоянии. Но уж точно не это имеется в виду в Евангелии! Можно предположить, что это известное в то время выражение, тем более что в книгах ветхозаветных пророков можно найти мысль, что есть люди, которые выбрали единство с Богом, а не успех в материальном мире. И может быть, слово "духом", которое добавлено у Матфея, там просто дательный падеж, который имеет чисто инструментальное значение, это попытка как-то определить, что не всякий нищий - блаженный, а только тот, для кого это нищета имеет какое-то духовное измерение. Андрей Десницкий перевел: "Благо тем, кто нищ перед Духом", но сам недоволен этим вариантом.
Вторую часть фразы он перевел: "Царство Небес - для них". Дело в том, что в современном русском языке выражение "Царствие Небесное" употребляется только в одном контексте: это молитва об упокоении. Мы понимаем Царствие Небесное как такое замечательное место, куда попадают хорошие люди после смерти. Но здесь совершенно точно не это имеется в виду, поскольку выражение "Царствие Божие", как другие евангелисты пишут, или "Небесное", как у Матфея, - это почтительный способ не произносить лишний раз слово "Бог", не упоминать Его имени всуе. То есть Царствие Небесное - это правление Бога, которое осуществляется здесь и сейчас, если люди уже готовы к этому, и осуществится когда-то в полном объеме во всей Вселенной. Оно уже сейчас может начаться, если человек живет по его законам, а не после смерти.
Или перевод другого стиха: "Благо тем, кому правда нужна, как вода и еда". Все, конечно, помнят выражение "алчущие и жаждущие правды". Но это устаревшие слова: если слово "жаждущий" еще можно иногда встретить, то "алчущий" - никогда. Переводчик предложил задуматься над смыслом этой фразы. Когда человек голоден, он думает о еде, когда жаждет - о воде, и ни о чем другом думать не может. И вот, эти люди так думают о правде, так она им нужна. Правда, возникает вопрос, что имеется в виду под правдой. Правда сейчас понимается как синоним откровенности, даже беззастенчивости, а здесь, скорее всего, имеется в виду что-то близкое к понятию справедливости. И греческое, и древнееврейское слова обозначают не просто правду - "вот сейчас все вам расскажу, как есть", - а когда все устроено, как должно быть, когда в отношениях между людьми все честно. Но, с другой стороны, в русском языке противопоставление правды и лжи настолько укоренилось, что приходится сохранять это слово.
"Блаженны миротворцы" Синодального перевода Андрей Десницкий перевел как "Благо тем, кто приносит мир". Слово "миротворцы" современный человек понимает как "люди в голубых касках", воинский контингент, который разъединяет враждующие стороны во время какого-то локального конфликта. Но миротворцы в голубых касках просто сохраняют мир, когда он уже хоть как-то установлен, да и это у них не очень-то получается. А в греческом языке сама форма слова обозначает: "Там, где не было мира, эти люди его создают". Его перевод точнее соответствует этому значению.
Переводчик отметил, что его перевод может кому-то не нравиться, он считает это нормальным. Синодальный перевод долго еще будет оставаться наиболее распространенным, но другие переводы тоже существуют, и это хорошо. Перевод можно сравнить с фотографией человека. Ни один снимок не исчерпывает живого человека, а когда есть несколько снимков в разном возрасте, настроении, освещении, с разных точек зрения, можно получить более полное представление о человеке.
В следующем году переводчик будет участвовать в проекте интернет-портала "Страдающее Средневековье" с циклом бесед "Трудные места Нового Завета". Также можно будет познакомиться с его авторским курсом "Рождение христианства. Как все начиналось" - он запускается в конце января 2025 года в третий раз на сайте
"Vagantes".
Отец Александр отметил, что Андрей Десницкий в книге "Современный библейский перевод" несколько лет назад изложил принципы, которыми руководствуются переводчики, выделяя переводческие модели: литургическую, филологическую и общедоступную. Продолжает ли автор эту концепцию разделять и какой категории относится новый перевод? Насколько новый перевод можно применять за богослужением? Отец Александр уже проверил это, поскольку в Феодоровском соборе Евангелие читается за богослужением сначала по-церковнославянски, а потом по- русски. Он пробовал читать этот перевод и считает его прекрасно звучащим во время богослужения.
Андрей Десницкий порадовался этому факту и признался, что это не первый случай, но он не делал перевод как литургический. Филологический перевод - это такой, чтобы студент гуманитарного факультета вместе с комментариями получил доступ к оригиналу, когда он языка как следует не знает. А общедоступный - такой, чтобы человек, который вообще ничего не знает, понял смысл. Его перевод располагается где-то между общедоступными и филологическим. Эти три типа не обязательно встречаются в чистом виде, есть и много переходных. Есть переводы для особых аудиторий - например, перевод Библии на язык жестов для глухонемых. Глухонемой может прочитать текст, но он не слышит, что когда читается во время богослужения - для этого надо ему переводить. К тому же глухонемые совершенно иначе общаются, у них абсолютно другое восприятие текстов, им трудно понять письменный текст. Есть переводы для конфессиональных аудиторий, например, для мусульман на русский язык.
Был задан вопрос, насколько переводчик учитывал ветхозаветный контекст. Андрей Десницкий ответил, что ветхозаветная составляющая, конечно, есть, другое дело, как ее учитывать. Например, есть слова "жертва" и от него невозможно избавиться, потому что это ключевое слово, термин, который нельзя просто взять и заменить. Но в современном русском языке жертва - это тот, кто погиб в силу тех или иных трагических обстоятельств, и это плохо. А в Ветхом Завете жертва - это то, что человек отдает Богу добровольно. Тут переводчик ничего не может сделать. Необходимы какие-то комментарии, объяснение. Без ветхозаветного понимания жертвы Новый Завет вообще непонятен. Что произошло на Голгофе? Христа убили, как жаль, что это произошло. Представления о жертве в том смысле, который имелся в виду, у современных людей нет. Гораздо проще это понять, например, народам Сибири или Крайнего Севера, в их недавнем языческом прошлом или даже настоящем они регулярно приносили или приносят жертвы, поэтому понимают эту идею: я отдаю что-то высшим силам, чтобы они были ко мне благосклонны. Поэтому на их язык это легко перевести, а какие-то другие вещи, наоборот, сложно.
Был задан вопрос, почему Андрей Десницкий нигде не переводит само слово "Евангелие", у него не встречается словосочетание "Благая весть". Переводчик ответил, что делал это сознательно, и привел пример из Послания к римлянам. В словах апостола Павла (Рим. 1:16) в Синодальном переводе Евангелие приводится как "благая весть". Но мы же не говорим "Благая весть по Матфею, по Марку", греческое слово "Евангелие" вошло в язык, стало общеупотребительным термином. Поэтому он и решил это слово не заменять русским эквивалентом. Возможно, Синодальный перевод так непоследователен, потому что переводчики хотели подчеркнуть, что это слово имеет конкретное значение, что Евангелие - не просто книга в богатом окладе, которая лежит на престоле.
Протоиерей Евгений Горячев напомнил, что Андрей Десницкий на презентации в Москве говорил, что у него сначала рождается идея, а потом уже он ее сверяет с другими переводами. Нынешних студентов учат наоборот: прежде чем сделать что-то свое, нужно изучить то, что сделали авторитеты. В чем преимущество метода Андрея Десницкого?
Переводчик ответил, что действительно сначала переводил сам, а потом заглядывал в другие тексты - и в греческий оригинал, и в иноязычные переводы: английский, немецкий, французский. В русский не заглядывал по одной причине - чтобы "не списывать". Иногда приходится повторять, потому что есть фразы, которые иначе не перевести - если написано: "Он воскрес", это невозможно перевести по-другому. Но в целом важно сначала сделать что-то свое, потом поглядеть, как это у других. Иногда пожалеть, что кто-то нашел хороший оборот, а иногда порадоваться, что твой перевод точнее. А если ждать, пока изучишь все авторитетные мнения, можно за всю жизнь не успеть ничего сделать.
Протоиерей Александр Сорокин тоже смотрел московскую презентацию и напомнил прозвучавший там вопрос, не хочет ли Андрей Десницкий расположить книги Нового Завета не в каноническом порядке, а в хронологическом порядке написания, начиная с посланий апостола Павла. Кроме того, отец Александр попросил рассказать об исследованиях, посвященных раннему христианству.
Андрей Десницкий ответил, что в бумажном издании как раз текст начинается с посланий. Он пользовался программой, которая так это расположила, и этот порядок оставил. В данном случае это непринципиально. Вряд ли какой-то оригинальный порядок может помочь в понимании текстов, тем более что доподлинно не известно, каков он был на самом деле.
Сейчас он работает над книгой о зарождении христианства. Она охватит период примерно с 30 года, когда произошли Распятие и Воскресение, до 130-го, когда сформировалось то, что можно называть ортодоксией, когда появляются апологеты, когда последствия восстания Бар-Кохбы провели разделительную черту между христианством и иудаизмом. Интерес к раннему христианству обусловлен желанием заглянуть в прошлое, посмотреть на христианство как не на что-то окаменевшее. Он привел в пример два текста первого века, которые были современны каноническим книгам Нового Завета или даже предшествовали им. Одно из них - это "Дидахе", или "Учение Двенадцати апостолов". Там приведен евхаристический текст, в котором не упомянуты ни Тело, ни Кровь, ни искупление - ничего из того, что потом станет краеугольным камнем ортодоксии. Об искуплении горячо и подробно говорил апостол Павел. Евхаристия есть - а искупления нет. Как это может быть? Как они это понимали? И второй пример - раннехристианский текст "Оды Соломона", которым из русскоязычных авторов занимался протоиерей Леонид Грилихес. Это сборник раннехристианских гимнов неизвестного авторства (как, впрочем, и "Дидахе"), в котором ни слова нет о грехе. Это не значит, что автор понятие греха отрицает, но оно его не интересует. Эти два примера поразительны. Дело не в том, что первые христиане по-другому одевались или на других языках говорили. Интересно и важно понять, почему в результате победила версия, которая имеется сейчас. И это поможет понять саму эту версию.
Интересна тема иудеохристиан, с которыми апостол Павел жестко спорил, поскольку они соблюдали Моисеев закон и считали себя иудеями, но при этом признавали Иисуса Мессией. Они существовали несколько веков. Наши представления о них основаны на текстах их противников, а это значит, что там много передергивания. Андрей Десницкий рассказал, что работает над заключительной главой этой книги. И там ставит вопрос: были другие версии христианства, они ушли из жизни - значит ли это, что они были зря, что ничему не могут научить?
Встреча
транслировалась в группе Федоровского собора "ВКонтакте".
ФОТО
