Человек высокого полета
- Автор обзора: монахиня Макария (Огудина)
Петр Иванович Задиров – человек штучный. Таких, как он, было всего пятнадцать в СССР, и к ним с большим уважением относились даже летчики-испытатели.
Дело в том, что Задиров занимался испытанием парашютных систем. За надежность своих парашютов и катапультных установок ему во многом обязаны наши десантники и весь летный состав Военно-Воздушных Сил.
В детстве и юности Задиров мечтал стать летчиком, как отец, которого Петр Иванович почти не помнил, потому что он рано скончался от ран, полученных в боях Великой Отечественной. Мама желание сына не разделяла, боялась за него. Трижды он поступал в Оренбургское летное училище и не поступил и только позже понял, что это было благословение Божие – не стать летчиком, а стать испытателем парашютов.
– Когда я стал испытателем, у меня уже было 1000 прыжков, я знал само место этой работы – небо, – рассказывал нам о своей профессии Петр Иванович.
– Другой вопрос, раньше прыгать приходилось на серийных парашютных системах, которые уже кто-то испытал и поставил подпись и печать, что они гарантированы. А тут проверять должен был я сам. Менялись и сами парашюты: были круглые – стали крылья, но особенно значимая работа – это опрыгивание новых самолетов. Ни один новый самолет не запустится в серию, особенно это касается военных самолетов, пока испытатель парашютных систем не поставит свою подпись, что средства спасения, разработанные для летчиков, надежны на разных режимах работы, от нуля скорости и нуля высоты до сверхзвуковой скорости и самой большой высоты. Даже если самолет еще не поднялся, катапультное кресло должно выстрелить и парашют должен наполниться и его приземлить. И эта же система на сверхзвуковой скорости, на самой большой высоте должна открыться так медленно, чтобы летчика на куски не разорвало. Конечно, если парашютные системы испытываются на каких-то предельных режимах, мы берем с собой запасные парашюты на тот случай, если что-то не сработает. И, естественно, у нас есть высота. Такая у нас работа...
Во время полетов случалось, что жизнь висела на волоске.
– Поднялись на испытания. Минимальная высота для испытаний 1200 метров, чтобы успеть отцепиться от отказавшего парашюта и раскрыть запасной. И тут пошли накладки. Парашют не открывается, а высоты уже нет. Запасной парашют нельзя вводить, пока не отцепишь отказавший, а у меня замок клинит – никак отстегнуть не могу; пока разобрался, запасной парашют стал наполняться воздухом, но не успел раскрыться. На двадцать второй секунде полета я попал на наметанный роторами огромный сугроб. Пробил его и мерзлую землю немножко. В больнице диагноз поставили: многочисленные ушибы при падении с высоты 800 метров. Был случай, когда на высоковольтке висел под Тверью. Я нанизался на провода, они начали прогибаться и тянуть меня к земле. Если бы я коснулся земли, от меня ничего бы не осталось. Но парашют размотался, я упал, а провод отскочил и ударил по соседнему. В результате Тверь осталась без света.
На Эльбрусе Задиров испытывал парашютные системы для спецназа. С высочайшей вершины Европы ему прыгать не разрешили. Ему предстояло подняться на вершину вместе с альпинистами, и уже оттуда, с вершины, по рации руководить прыжками.
На счету Петра Задирова 3100 прыжков с парашютом. Приземлялся он даже на Северном полюсе. И ни оного перелома не получил за все годы работы. Его хранила материнская молитва. И в тот раз, когда он падал с 800-метровой высоты, мама пуховый платок постелила для него – такой сон видел после рокового прыжка Петр Иванович.
– Я шел на работу, а мать – к иконам, как ангел хранитель. Надеваю куртку, что-то вроде поддавливает в воротнике, нащупываю свернутую молитву «Живый в помощи».
Мама Петра Задирова была глубоко верующей. Когда в селе храм разрушили, веру сохраняли простые бабушки. Три из них были сосланы на двенадцать лет на Соловки, отсидели и вернулись. Три другие были родными сестрами и замуж не выходили. С ними Мария Алексеевна Задирова всегда молилась. И сына брала с собой.
Когда прыжки закончились, Петр Иванович занялся бизнесом, тоже экстремальным. В 1989 году он получил приглашение от тогдашнего руководителя Роскомгидрометцентра знаменитого полярника Артура Николаевича Чилингарова создать специальное подразделение для транспортно-спасательных работ в Арктике и Антарктиде. Так появилась авиакомпания спецназначения по доставке грузов в труднодоступные районы.
Тогда же он начал строить храмы. Сначала у себя на родине, в оренбургском селе Новониколаевске в память о своих землячках бабушках-молитвенницах построил Казанскую церковь и храмовый комплекс, в котором теперь находится архиерейское подворье и старшей сестрой назначена монахиня из Серафимо-Дивеевского монастыря.
На освящении церкви в Новониколаевске полярник Владимир Владимирович Лукин, начальник многих арктических и антарктических станций, предложил построить православный храм в Антарктиде. Задиров поддержал эту идею, и теперь стоит на 50-метровой горке рядом с полярной станцией Беллинсгаузен Троицкая церковь. При хорошей видимости она видна мореплавателям за тридцать километров. Когда церковь освящали, это было на праздник Сретения Господня в 2004 году, тучи стояли стеной. Но во время службы облака вдруг разошлись, и все увидели, как три солнечных луча ударили на то место, где стоял храм.
Сразу после того, как построили и освятили церковь, первым в ней крестился начальник станции Беллинсгаузен Олег Сахаров. А потом было много крестин и даже два венчания. И с тех пор Задирова стали называть крестным отцом Антарктиды.
С другой стороны Земли, почти напротив церкви в Антарктиде, стоит Казанская церковь в Новониколаевске. А точную копию Троицкой церкви Задиров поставил на Валдае, ее освятили в честь преподобного Сергия Радонежского.
Рядом он мечтал создать частный православный лицей для мальчиков, наподобие того, что был в XIX веке в Царском Селе.
Петр Иванович Задиров несколько месяцев не дожил до своего 65-летия, он шел на воскресную службу, попал под электричку и погиб. Это произошло Великим постом 2020 года. Первую неделю поста он провел в Серафимо-Дивеевском монастыре, молился на каждой службе, ходил по святой Канавке. Его в те дни буквально пронзило сильнейшее чувство покаяния. Петр Иванович говорил о том, что неправильно прожил жизнь, потому что слишком поздно обратился к Богу.
Человек героической профессии и большого сердца, в общении он был негромкий, говорил о событиях своей жизни как о чем-то обыденном и при этом улыбался своей застенчивой улыбкой. Петра Ивановича любили все когда-либо имевшие общение с ним. Во всем он видел руку Божию, и эта близость к Богу делала его неизменно радостным, наполненным большими творческими идеями и бесстрашным.
В годовщину смерти Задирова его друзья издали фотокнигу. Ее тираж невелик – 10 экземпляров, только для родных и близких. Но велико было желание именно в книжном формате сохранить память об этом замечательном человеке. Он и сам в ней рассказывает о себе: в книге много цитат, принадлежавших Петру Ивановичу. Главная их тема: «Без веры нельзя!»
Заставка - menswork.ru
