Светлая книга
- Автор обзора: Дегтерёв Николай
Дмитрий Авдеев. Небо близко. Рассказы и воспоминания.
М.: МБЦ прп. Серафима Саровского, 2021. — 272 с.
Дмитрий Александрович Авдеев известен православным (и не только) людям прежде всего как психиатр-психотерапевт. Из-под его пера вышло большое количество книг, как художественных, так и тех, которые были посвящены области его профессиональной деятельности. В книге «Небо близко» художественный и документальный жанры присутствуют рядом. Здесь есть и воспоминания, и поэтические обработки сюжетов из христианской жизни.
Название книги, «Небо близко», как бы настраивает читателя на то, что явления и события, которые будут в ней изображены, призваны показать близость иного, духовного мира нашему. В современной православной литературе есть огромное количество произведений, которые обозначают и показывают эту самую близость. Книга Дмитрия Авдеева стоит в этом ряду (рядом с книгами митрополита Тихона (Шевкунова), Олеси Николаевой, протоиерея Ярослава Шипова, Петра Давыдова и многих-многих других).
С точки зрения поэтики, современная православная литература (о которой мы говорим) не ставит перед собой новаторских эстетических задач. То есть нельзя сказать, что в ней идет какой-то принципиальный поиск новых форм выражения и т. п. Скорее уж наоборот: сложились определенные традиции, определенный, если можно так выразиться, канон формы для рассказов, повестей, воспоминаний, путевых заметок, которые пишут православные авторы. Это вовсе не означает, что все авторы одинаковые! По стилю можно догадаться, кому принадлежит то или иное произведение. Однако определенные поэтические (от слова «поэтика», а не «поэзия») формы уже успели как бы «затвердеть». Например, читая художественный рассказ, мы почти на 100% можем быть уверены, что кто-то из героев в начале допустит ошибку, а в конце неизбежно осознает ее (или, по крайней мере, автор не оставит читателя без довольно прозрачной морали). Если мы читаем воспоминания о святом месте (или человеке, близком к святости), то нам обязательно встретится чудо (может быть, не совсем явное или же осознанное рассказчиком как чудо много позже). Подобные сюжетные, композиционные элементы, конечно, не являются принадлежностью только современной православной литературы, но в ней они проступают достаточно явно.
Здесь, как мне кажется, заключен определенный парадокс. Дело в том, что в отношении к светской литературе главным достоинством (по меньшей мере, в последние два века) выступает новизна. А вот для современной православной литературы новизна эта отнюдь, может быть, и не обязательна. Прекрасно как раз другое: весь этот массив текстов (да простят меня уважаемые авторы, чьи индивидуальности я так смело записываю в «массив») создает (вернее, уже создал) определенную литературную традицию, которая, в свою очередь, формирует читательские ожидания. Более того, такая традиция, на мой взгляд, выполняет терапевтическую — или даже психотерапевтическую — функцию: читатель знает, чего ожидать от книги, и, получая это, он уменьшает уровень своей тревоги, беспокойства, получает психологическую поддержку. Ведь православный читатель ищет от книги прежде всего утешения — именно его он и получает. В том числе и от книги Дмитрия Авдеева.
В издании четыре раздела: «Духовные встречи», «На святом Афоне», «Записки паломника» и «Из записной книжки».
В разделе «Духовные встречи» речь идет как о непосредственных, физических, так и о духовных встречах с разными людьми — от священноисповедника протоиерея Петра Чельцова и Патриарха Алексия II до о. Иоанна (Крестьянкина) и митрополита Варнавы (Кедрова). Добавим, что светлой памяти последнего посвящена вся книга.
Выше я писал о терапевтической функции православной литературы. В книге Дмитрия Авдеева это проявляется, в частности, в том, как именно автор описывает встречу, разговоры с разными людьми, ощущения, которые он испытывает от них. Например: «Многие вопросы, проблемы просто “растворялись” во время разговора с ним… Встреча со старцем потом долго жила в моей душе, отзываясь теплом и духовным утешением». Или: «Я пробыл в келье минут 20-25 и все это время испытывал душевный трепет». Причем это только прямые, самые непосредственные выражения. На самом деле вообще все изложение в книге построено так, что читатель сам испытывает это «духовное утешение» и «душевный трепет».
Нельзя сказать, что воспоминания Дмитрия Авдеева отличаются какой-то особой оригинальностью. В них не изображены явные чудеса и знамения, не сказано ничего такого, что могло бы принципиальным образом повлиять на восприятие облика того духовного лица, о котором написан текст. Это именно воспоминания обычного церковного человека, и в этом их достоинство. Дело в том, что многие люди, начитавшись о православных чудесах, идут в храм именно за ними. Но предсказуемо в обыденной церковной жизни они не встречают ни хождений по воде, ни исцеления болезней — и «разочаровываются». В этом смысле книга Дмитрия Авдеева не дает повод «очаровываться». Все, что в ней написано, вполне может быть объяснено и вне «чудесного» контекста. Однако ощущение чуда — не какого-то отдельного события, а чуда как состояния мира в тексте присутствует.
Мы сказали, что воспоминания автора лишены оригинальности. Однако это не совсем так, или, вернее, некоторые герои его повествования это опровергают. Например, архимандрит Феофил (Пэрэян). О нем написано, что он родился слепым. Мальчик Иоанн (имя до принятия монашества) «учился при помощи рук». И как бы между прочим Дмитрий Авдеев пишет: «Забегая вперед, скажу, что позднее Иоанн выучил таким образом английский, французский и немецкий языки». Согласитесь — довольно оригинально!
При этом архимандрит Феофил — именно монах, дававший людям духовное утешение. Замечание о языках — только попутное замечание, оттеняющее основное описание характера и значения этого человека.
Второй раздел, «На святом Афоне», посвящен поездкам автора на Афон. Здесь тоже описаны встречи, только большей частью со святынями обители, а также с другими паломниками. Автором отмечается прежде всего духовный смысл посещений Афона. Так, например, об одном паломнике сказано: «Он как-то разом изменился. Было ощущение, что его жизнь разделилась на “до” и “после”». Афон становится для многих рубежом, той точкой, в которой жизнь переворачивается. О своих поездках автор пишет так: «Я бывал на Святой Горе и летом, и зимой, и осенью, и весной. Приходилось ехать на машине ночью, в кромешной темноте, в сильный снегопад, возвращаться с Афона в шторм на моторной лодке в открытом море, сталкиваться с ядовитой змеей, путешествовать под палящим солнцем… Но всегда и везде чувствовалось предстательство и Покров Пресвятой Богородицы. Но самое главное — то духовное утешение, которое душа получает по молитвам к Божией Матери в Ее земном уделе — на Святом Афоне».
Раздел «Записки паломника» тоже посвящен святым местам — Греции, Кипра, Румынии и др. Так как некоторые из этих мест известны меньше, чем Афон, автор пишет не только о личных впечатлениях, он дает исторические справки, сведения, которые будут полезны как простым читателям, так и тем, кто захочет отправиться в паломничество.
В разделе «Из записных книжек» представлены художественные рассказы автора и некоторые воспоминания, которые не попадают в структуру первых трех разделов.
Книга «Небо близко» Дмитрия Александровича Авдеева рассказывает о дорогих православному сердцу людях и местах и являет собой замечательный пример современной христианской литературы.
Журнал «Православное книжное обозрение»
