Зачем подростки врут?
- Автор обзора: Из книги «Душа вашего подростка»
Подростки часто врут. Замечая это, взрослые обычно не скупятся на нравственные оценки. По их мнению, раз подросток начал врать, это значит, что он очень плохой, безнравственный человек. Так ли это? Об этом — глава из книги «Душа вашего подростка», издательство "Никея".
Вранье подростков бывает разным. Оно может быть настолько незавуалированным, настолько неправдоподобным и нереалистичным, что ему никто не верит, не верит и сам подросток. Спрашивается: зачем тогда врет?
Думается, что это особый тип бескорыстного вранья. В нем нет никакой утилитарности, выгоды, корысти. Это проявление светлого, творческого начала в подростке. Он не столько врет, сколько планирует, сочиняет, как бы предлагает свои версии развития того или иного события. Рассказывая какой-то случай, он его литературно украшает. И, конечно, было бы грубо и нехорошо сказать ему на это: «Все ты врешь». Или: «Ну ты и болтун!»
Я помню, как в моем детстве старые люди приговаривали: «Ой, сочиня-а-а-ешь!» И говорили они это без возмущения, без праведного негодования, а с каким-то интересом. Ребенок, когда его уличали, смеялся, как будто он проиграл в забавной игре.
Подростку не нужно, чтобы ему поверили, ему нужно, чтобы слушатели оценили красоту его рассказа.
Можно попробовать поиграть с ним в эту его игру и придумать свою историю, еще круче. Показать, что ты понял прием, что ты в теме и готов играть дальше. Тогда подросток будет знать, что его фантазии находят понимание и сочувствие.
Детям в этом возрасте бывает трудно напрямую предъявить взрослым результат своих творческих усилий, они боятся критики и не готовы к ней. Трудно сказать: «Я написал картину», или «Я написал стихи», или «Я написал песню». И вместо этого получается контрабандное творчество, как, например, граффити. Но мы все равно можем оценить его усилия и сказать: «Да, здесь очень хорошо получилось, а здесь — композиция слабовата. Чтобы стена смотрелась красиво, давай попробуем доработать рисунок, который ты сделал».
Безусловно, подростки врут и с утилитарными целями. С какими?
Подросток признается: «Я вру, чтобы поберечь нервы родителей. Не могу же я им сказать, что мы с другом залезали на крышу, чтобы сделать там классные селфи. Это было здорово, но если я заговорю об этом, у них случится инфаркт или инсульт или у мамы поднимется давление…»
В таких случаях, конечно, присутствует забота подростков еще и о своем личном спокойствии, но это вторично.
Бывает, что подростку хочется казаться лучше, чем он есть на самом деле. Он привирает, чтобы несколько себя приукрасить, и его вранье как раз выглядит правдоподобно. Он не уверен, что его будут любить и уважать таким, какой он есть на самом деле. Подросток может быть убежден, что ему не разрешат довести до конца задуманное. «Нет» со стороны родителей появляется еще до того, как ребенок излагает им план, оно как бы уже существует заранее. Чтобы план не «накрылся», приходится врать.
Одна девушка-подросток говорила: «Ма-а-ам, а можно я не пойду на каток? Можно я пойду в библиотеку?» — «Нет, ни в какую библиотеку ты не пойдешь, ты пойдешь на каток», — строго отвечала мама. А девушке это и было надо! Мама реагировала именно так, как предполагала ее дочь: «Ах, значит, ты не хочешь идти на выставку? Вот туда-то ты и пойдешь! Ах, тебе очень хочется туда пойти? Ну, нет!»
Уверенность в том, что родители однозначно воспримут отрицательно все, что им ни скажешь, приводит к тому, что любую идею приходится скрывать. Как только озвучишь — все, перекроют кислород.
К тому же вранье помогает избежать наказания.
Вот случилось что-то такое, что для подростка на самом деле мучительно, и он вполне переживает по этому поводу. Казалось бы, все, жизнь его уже наказала. Но если родители узнают об этом ужасном событии, то будут наказывать дальше, «выносить мозг», и этого очень не хочется.
Подросток врет, если уверен, что ему никогда не посочувствуют, не встанут на его сторону, а только скажут: «Ага, допрыгался! А что я тебе говорила?» Такая реакция взрослых, как вы понимаете, совсем не располагает к откровенности.
Бывает, что подросток очень стыдится своего поступка и переживает, что не оправдал доверия мамы и папы. Он боится, что родители в нем разочаруются, ведь он оказался слишком «плохим» для них. Такое случается, если родители изображают перед ребенком небожителей, абсолютно идеальных людей. Но идеальных людей не бывает, и, если родители открыто признают свои ошибки, свое несовершенство, подросток понимает, что с ними можно запросто говорить о чем угодно. И гордится этим.
Бывает, что дети просто вынуждены врать, чтобы скрыть огрехи родителей, потому что не видят для себя другого выхода. А для взрослых эта стратегия оказывается чрезвычайно удобной, и тогда эта ложь тянет за собой цепочку, которую подросток не в силах разорвать.
Мама одной девочки вела очень активную, интересную жизнь и брала дочь с собой в поездки, в гости, на выставки. Но их общение было поверхностным. Мама говорила в присутствии своих подруг: «Ну что, моя золотая, что, моя отличница, скажи нам, сколько ты сегодня пятерок получила?» Дочь подыгрывала ей и отвечала: «Две», хотя на самом деле это была неправда, а мама продолжала: «Ну иди, поиграй во дворе, моя умница».
Мама не смотрела дневник, дочь расписывалась в нем за маму сама. А девочка не делала домашних заданий, у нее не было для этого никакой возможности и никаких условий. У нее даже своего стола не было, где она могла бы расположиться. А поскольку она была умненькой девочкой и все схватывала на лету, то успевала в классе не хуже других. Эта ситуация ее очень тревожила, а маму явно тяготили слабые попытки ребенка поговорить, и она либо не слушала, либо обрывала дочь.
В школе девочка каждый день начинала новую тетрадь и говорила, что домашнее задание осталось дома в старой. Учительница, как и мама, смотрела на это сквозь пальцы. Так продолжалось до тех пор, пока в класс не пришла новая учительница, которая поняла, в чем дело, и потребовала, чтобы мать пришла в школу.
Кончилось все скандалом: мать никак не хотела признать своей вины и обвиняла свою дочь во лжи. Девочка попала с нервным срывом в больницу.
Если взрослый любит подростка и готов действовать не против него, а за него или вместе с ним, то ребенку незачем будет врать. Можно сказать, что вранье — это симптом, который показывает взрослым, что им нужно прежде всего посмотреть на себя. Спросить не «Почему ребенок врет?», а «Что со мной не так? Почему он мне не доверяет?». Подростку так нужна уверенность в том, что родительская любовь превзойдет все возможные огорчения и что ему подскажут, как достойно выйти из любой неприятной ситуации!
Верующему подростку может быть интересно, почему с духовной точки зрения нельзя лгать, почему ложь — это грех.
Предложите ему поставить себя на место Бога — как бы он воспринял эту ложь? Для Бога, который знает все, этот поступок выглядит как упрямство и нежелание воспользоваться Его любовью и добротой. Вспомним, например, историю Адама и Евы: Бог ожидал, что они послушаются Его слов и не будут вкушать запретный плод, доверившись тому, что Он им сказал. Но они поступили по-своему и спрятались от Него, укрывшись между деревьями. И Бог, который, конечно, все это видит и понимает, что происходит, спешит туда, к своим неразумным детям, ожидая, что сердца их растают, что они бросятся в Его любящие объятия и Он поможет им справиться с этой бедой. Но не тут-то было: Адам не хочет признаваться, что был неправ, и сваливает всю вину на Еву — ведь именно она дала ему этот плод. Ева тоже не хочет брать на себя ответственность — виноват во всем змей! Они не просят прощения и не хотят возвратиться к прежним открытым и любящим отношениям с Богом. Они ждут, чтобы Бог признал новую, обманную реальность в Раю — что они, согрешившие, будут и впредь считаться «белыми и пушистыми». По сути, они искушали Бога назвать зло добром, черное белым. А это — неправда, обман, и Бог не мог на это согласиться.
Христос сказал про Себя: Я есть путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин. 14: 6). Путь на Небеса проходит через Него, путем восстановления всякой правды, а обман прикрывает либо достижение какой-то неблаговидной цели, либо достижение хорошей, но неблаговидными средствами.
Если обман идет против родителей, преподавателей или других ребят, подросток может поставить себя на их место. Будет полбеды, если они не поверят вранью, а если поверят? Ведь обманутое доверие очень трудно восстановить, и ложь может разорвать отношения — с родителями, с Богом. Обманывая, мы заменяем отношения любви одиночеством, мы «прячемся за деревьями», как это делал Адам, и эту обособленность богословы, отцы Церкви, называют греховностью.
Ложь разрушает отношения, отгораживает человека от людей и от Бога, уводит на путь греха.
