Жизнь, которую не придумаешь
- Автор обзора: Николай Дегтерев/Православное книжное обозрение
ОБ АВТОРЕ
АЛЕКСЕЙ ПЕТРОВИЧ АРЦЫБУШЕВ (в монашестве — Серафим; 1919 – 2017) – русский писатель и художник, исповедник за веру, узник ГУЛАГа.
Родился рядом с Дивеевским монастырем. Его дед, П. М. Арцыбушев, нотариус Его Величества, много благодетельствовал Дивеевской обители. Уйдя в отставку, переехал в Дивеево. Мать Алексея (в монашестве Таисия) была дочерью министра юстиции Александра Алексеевича Хвостова. Рано овдовев, она приняла тайный постриг. Алексей с детства был духовным сыном священномученика Серафима (Звездинского). В 1930 году был расстрелян родной брат отца, на иждивении которого находилась семья. Вскоре дом и имущество Арцыбушевых конфисковали, а сами они — мать и двое сыновей — отправились в ссылку в Муром. В 1936 году Алексей переехал в Москву и поступил в художественно-полиграфическое училище, а 1944 году — в студию Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов.
В 1946 году был арестован по «церковному делу непоминающих». После 8 месяцев следствия на Лубянке решением Особого совещания при МГБ был приговорен к 6 годам лагерей. По освобождении в 1952 году был выслан в Инту Республики Коми. После реабилитации в 1956 году стал членом Союза художников СССР. Является автором целого ряда книг с воспоминаниями о пережитом: «Милосердия двери», «Сокровенная жизнь души», «Горе имеем сердца», «Саров и Дивеево. Память сердца», «Матушка Евдокия. Самарканд, храм Георгия Победоносца», «Возвращение» и других.
22 мая 2014 года принял монашество с именем Серафим.
Книга А. П. Арцыбушева «Сокровенная жизнь души. О путях Божиих» состоит из трех неравных частей. Первая часть, которая так и называется — «Сокровенная жизнь души» — повесть о матери автора, Алексея Петровича Арцыбушева, Татьяне Александровне. Вторая часть — «Жить по воле Божией» — о ее сестре Екатерине. И, наконец, третья часть, приложение, — это письмо архимандрита Серафима (Климкова) к автору о духовной жизни. Это письмо, исходящее от опытного духовного руководителя, как бы поясняет то, что намечено, упомянуто «на втором плане» в первых двух частях. Оно — не только дорогой автору документ, но и своего рода ключ, помогающий понять внутреннюю жизнь героинь двух биографических повестей.
Казалось бы, перед нами обычные воспоминания, человеческие истории о христианах трудного советского времени. Однако эти повести необычны не только в плане содержания, того, о чем в них рассказывается, но и в плане самой формы.
Во-первых, автор является одним из героев своего повествования. И не главным, как это обычно бывает в подобных случаях, а второстепенным. Основное внимание уделено — в первой повести — жизни матери этого героя. Строится же это повествование хоть и в согласии с хронологией, но довольно необычным способом. Как явствует из текста, за три года до смерти матери — тогда, конечно, никто не предполагал этого — Алексей Арцыбушев попросил ее написать записки о ее жизни. Эти записки и есть та основа, вокруг которой строится весь остальной текст. Он — только комментарий к этим дорогим для автора запискам.
Причем и сам автор, учитывая, что повесть написана в 2004 году, намного старше своей матери, умершей в 47 лет. Другая эпоха, другие люди, которые совсем далеки от реалий 1930-х годов, будут читать эту книгу. Все это вместе делает само написание текста весьма и весьма интересным с точки зрения времени занятием. Как рассказать современникам о тех людях, современником которых автор был в юности? Как донести до нынешнего читателя образ эпохи и христианства той эпохи? Все эти задачи решает автор.
И решает, надо сказать, замечательно. Первая повесть начинается с генеалогии автора-повествователя. Оказывается, в его роду смешаны два древних рода — Хвостовых, ведущих свое начало от Рюрика, и Петровичей, сербских дворян. Уже одно это родство, перенесенное в 20-30-е годы ХХ века в Советскую Россию, делает ситуацию удивительной (и, конечно, закладывает конфликт всех биографий). Но мало этого — семья автора-повествователя — верующая, его детство прошло около Дивеевского монастыря, разгромленного большевиками в 1927 году. Такой «багаж» предполагает, что для дальнейшего повествования судьбы его героев гораздо интереснее, «сюжетнее» любой художественной выдумки. Автор и не придумывает ничего — сама жизнь устраивает в его судьбе и судьбах его близких такие повороты, которых хватило бы не на один роман.
Однако главное в этих повестях — не сюжетные — жизненные — ходы, не фактическая канва биографий, а именно сокровенная жизнь души. И тут, пожалуй, интрига — если можно это слово применять к подобным явлениям — гораздо больше, чем в жизни фактической.
Несколько страниц, например, посвящены последним дням дедушки Алексея Арцыбушева — Александра Алексеевича Хвостова, бывшего министра царского правительства. При описании этих дней автор, как и в случае с записками матери, снова оказывается не один — он обильно цитирует письмо одного из сыновей Александра Алексеевича, Владимира, умершего молодым (вскоре после отца).
Куда же мы переносимся, читая эти страницы? 1921 год, разруха — и бытовая, и духовная. Бывший царский министр лежит на смертном одре, окруженный любящими родными и жертвенным священником, который вместе с родственниками дежурит у его постели, давая тем отдохнуть. А также причащает его.
Но вот, кроме разрухи, врывается в эту жизнь, граничащую со смертью, еще одно новшество. Умирающий отказывается причащаться. «И вот выяснилось, что папочке представилось, — цитирует автор письмо Владимира, — что его окружают обновленцы, и он решил лучше переносить нестерпимую жажду, чем причащаться из их Чаши и вступить с ними в общение». В конце концов, родным все-таки удалось убедить умирающего, что священник, так бережно заботящийся о нем, не обновленец, и перед смертью он причащался. А уже во время похорон крестьяне, которым покойный много ранее отдал безвозмездно свою землю, несли его гроб на руках — несколько верст до кладбища.
Картина, достойная Толстого: крестьяне (не представители ли новой рабоче-крестьянской власти?) несут на руках гроб бывшего царского министра, причащавшегося из рук не обновленца. Где, в каком периоде нашей истории можно найти столько «сюжетных линий»? В каком ее «узле» было бы так все переплетено?
Однако чтобы увидеть такую необычность подобных ситуаций, читателю придется несколько отстраниться от текста. Автор эту необычность не подчеркивает, он во многом смотрит на описываемый мир теми глазами, которыми смотрел на него тогда.
Этот его взгляд — именно христианский. Политики не то что почти, а совсем нет в книге. Автора занимают совсем другие вопросы. Так, например, едва ли не половина первой повести, как и большая часть записок матери, на которых повесть основана, занята рассуждениями о послушании, об отсечении своей воли. Для матери Алексея Арцыбушева это был непростой вопрос. Она описывает (а он комментирует) отношения с духовниками, «переход» от одного к другому. Эти страницы написано если не кровью, то слезами. А ведь среди духовников Татьяны Александровны Арцыбушевой (в иночестве — монахини Таисии) были люди высшего духовного полета, в частности, священномученик Серафим (Звездинский). Основа повести «Сокровенная жизнь души» — именно тяжелый душевный труд, христианский труд, предпринятый монахиней Таисией (постриг она получила после смерти мужа, на ее руках остались двое маленьких детей). Конечно, тут нет рассуждений о каких-то глубинах молитвы или покаяния. Автор смотрит все-таки на чужую, хотя и родную душу. И преклоняется перед ней. Жизнь монахини Таисии — это и есть христианство.
О ее сестре Екатерине, монахине Евдокии, повествует другая повесть — «Жить по воле Божией». Действие ее происходит в Самарканде, куда, не имея возможности жить в 12 крупных городах, приехала Екатерина Тимашева. В этой повести рассказ ведется в основном о приходской жизни храма в честь Великомученика Георгия Победоносца, святого, которого прихожане и клир уважительно называли «Хозяин». В повести есть и красочные портреты прихожан, и непростые отношения с властью. Один из центральных героев повести — архимандрит Серафим (Суторихин), служащий в храме. В описании его жизни совмещаются детали приходской жизни Самарканда 60-70-х годов и черты многовекового, может быть, апостольского, христианства. Вот, например, как выглядит это совмещение: «Нередко к батюшке приходили узбеки, поднимая молитвенно руки, повторяли: “Русский мулла, о русский мулла, нам сказали, к тебе надо идти, помоги”. Обыкновенно они приходили к батюшке с больными детьми. Батюшка ласково принимал их, узнавал их нужду и спрашивал: “В Бога веришь?”. “Конечно, конечно, Аллах, Аллах!” — восклицали они, поднимая руки к небу. Батюшка учил их читать “Отче наш”, мазал святых елеем больного ребенка, прикладывал к кресту и отпускал с миром. Частенько они вновь приходили».
Книга А. П. Арцыбушева «Сокровенная жизнь души. О путях Божиих», несомненно, важный и удивительный человеческий документ ушедшей эпохи, ее судеб, ее уроков. Помимо биографических описаний, она изобилует рассуждениями о сущности духовной жизни, об исторических судьбах христианства и христиан ХХ века.
НИКОЛАЙ ДЕГТЕРЕВ, журнал «Православное книжное обозрение»
СОКРОВЕННАЯ ЖИЗНЬ ДУШИ
О путях Божиих
А. П. Арцыбушев.
М.: ПСТГУ, 2018. — 432 с.
ИС Р18-717-0649
ISBN
978-5-7429-0517-2
Издательский совет
