Лауреаты Патриаршей литературной премии
Валентина Курицина
ЯРКИЕ
ВЫСКАЗЫВАНИЯ ЛАУРЕАТОВ ПАТРИАРШЕЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ПРЕМИИ В ИНТЕРВЬЮ ДЛЯ САЙТА ИЗДАТЕЛЬСКОГО СОВЕТА РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
Часть 1.
Владимир Крупин
Сильный талант не должен сломаться, мне кажется, он не имеет на это право. Если он будет помнить, что это Господь Бог дал ему способности, он не имеет право пропить их, продать. Но это при условии понимания, что талант – это не от тебя самого, что он дан Богом.
У человека должен быть дар сравнения. Я однажды написал, что все мы копошимся у подножия прозы Пушкина. Не все с этим согласились. А я считаю, что написал правильно. Однажды меня собратья-писатели сильно хвалили, а потом я вернулся в номер, а там пушкинская «Капитанская дочка». Я перечитал и успокоился: мы копошимся у подножия прозы Пушкина. Такой ясности, такого стирания границ между писателем и читателем нет больше нигде. Я пишу на языке Державина, Жуковского, Карамзина, Крылова, Тютчева, Гончарова, Шмелева.
А нам время дает вызов, на который мы должны отвечать. Всё было написано, но этого времени не было. Все были, но не было меня. Я читаю, что пишут о событиях, но я знаю, что это было не так, вот и пишу. Господу правда нужна, я обязан написать правду.
Виктор Николаев
Я стараюсь писать о том, что я видел лично, что я пережил. Из того, что рассказывают, использую совсем немного. Мне пишут разные люди, рассказывают о своих судьбах. Женщины же, в отличие от мужчин, просят, в основном, молитвенной поддержки. Они сильнее мужчин в этом плане: не попрошайничают, не врут.
Мой читатель – вся Россия. Письма приходят от самых разных людей, разных профессий, даже разных вероисповеданий. Я благодарен читателям, которые приходят на презентации. Народу всегда собирается много. Как-то даже от воров в законе передали благодарность за человеческое отношение. Пишут и подростки. Однажды мальчишка с двумя судимостями прислал благодарственное письмо … почти все написанное матом. Он это сделал не специально, он других слов просто не знает. Родители спились, рос сам по себе, а образование всего четыре класса. Поэтому и по нескольку ошибок в каждом слове.
Олеся Николаева
Ощущения от писания стихов и прозы различны: в стихах я чувствую себя "хозяйкой" и "законодательницей", каким бы нескромным это ни казалось. Просто я ощущаю там свою полную свободу! А в прозе – мое самоощущение куда сложнее.
Стихотворение – это час, несколько часов, иногда ночь вдохновенья. А проза – это недели, месяцы душевного напряжения да и просто – физического труда, бессонницы, ломоты в костях и боли в спине. Что касается эссеистики – это нечто вроде наведения порядка в хаосе мыслей, чувств, ощущений, картин, догадок... И технически это разные вещи. Стихи я пишу только от руки. Прозу – и от руки, и на компьютере. А эссе – только на компьютере.
Алексей Варламов
Литература такая, какая жизнь. Сегодня и в жизни мы ощущаем явный дефицит добра, милосердия, человеческой солидарности, преодоления корысти. Вот поэтому литература и фиксирует это.
Но в принципе, сама идея сопротивляться злу и утверждать добро мне кажется правильной. Постмодернисты с этим не согласны, отсюда — эстетизация зла, смакование его. Мы видим это в произведениях модных авторов, и мне это чуждо.
Я очень люблю категорию человеческого достоинства и очень не люблю, когда она сознательно унижается. А в современной литературе мы видим в такие примеры. И наоборот, когда появляются книги, где утверждается ценность человеческой личности, я к ним тянусь. Наверное, больше этого в произведениях писателей старшего поколения, там есть добрые лица.
Станислав Куняев
Русская литература – это целая горная цепь величайших вершин мира, своеобразные литературные Гималаи, среди которых видятся «Слово о полку Игореве», «Капитанская дочка» и маленькие трагедии Пушкина, «Тарас Бульба» и «Мертвые души» Гоголя, почти все романы Достоевского, «Записки охотника» Тургенева, ну и конечно же Толстой с «Войной и миром», Чехов со своей всемирно известной драматургией, Бунин с «Темными аллеями», Шолохов с «Тихим Доном», Булгаков с «Белой гвардией», Твардовский с «Василием Теркиным», Белов с «Привычным делом», Распутин с «Прощанием с Матерой», Николай Рубцов со своей лирикой, Юрий Кузнецов с поэмой «Путь Христа».
Юрий Лощиц
Школьные программы должны быть предельно консервативны. Новейшие авторы могут пока и «отсиживаться» в ожидании.
Нужно подробно вчитываться в «Евгения Онегина», «Капитанскую дочку», в рассказы Чехова. Например, «Студент». Многие ли помнят его содержание? А это любимый рассказ самого Чехова, Бунина и Толстого.
Необязательно вводить в программу всё творчество, даже произведение полностью не всегда обязательно. Можно представить, что когда-то «Герой нашего времени» не будет изучаться полностью, но «Тамань» должна быть прочитана подробно. Читать «Старосветских помещиков», «Шинель» Гоголя необходимо. Это живые нервы литературы XIX века. Литература обратилась к человеку неизвестному, забываемому, пробудила к нему сострадание, уважение. Это великий христианский поступок со стороны русских писателей XIX века. Сострадательное отношение к человеку сделало внутреннюю сущность нашей литературы христианской.
Материал подготовила Валентина Курицина
