Великий пост в произведениях великих авторов

Именно так в старину образно говорили о времени Великого поста. «Мост на семь верст» указывает на длительность в семь недель, а «золотая верста» свидетельствует о Пасхе — венце поста. Это время, когда многие из нас, отказываясь в этот период от каких-то своих удовольствий и лакомств, задумываются, зачем вообще пост верующим и, что еще интереснее, зачем пост нужен Богу.

История свидетельствует о том, что пост существовал и во времена Ветхого завета. Древнейшие из церковных писателей утверждают, что апостолы установили первый 40-дневный пост в подражание пророку Моисею и Спасителю, которые постились 40 дней в пустыне. Отсюда появилось название Великого поста — Четыредесятница. Церковные историки считают, что в том виде, в котором Великий пост существует сегодня, сложился постепенно и окончательно оформился, когда вошло в обычай крестить новообращенных на Пасху и готовить их к принятию Таинства продолжительным постом. Из чувства братства и любви вместе с ними в этом посте стали принимать участие и все верующие. Уже в IV веке Великий пост существовал повсеместно. Пост был очень строгим. Древний христианский писатель Тертуллиан рассказывает, что разрешались только хлеб, сушеные овощи и фрукты, и то не раньше вечера. В течение дня не пили даже воду. На Востоке сухоядение держалось до XII века. Любая радость и веселье считались нарушением поста. В XVI и XVII столетиях строгость соблюдения поста прочно вошла в русское общество, став составной частью самой религиозной жизни народа. На первой неделе Великого поста шумная русская столица словно засыпала. Никто без нужды не появлялся на улице. Магазины в первые три дня были закрыты. Никто не продавал, не покупал, все присутствовали за богослужением, носили простую одежду. Православный русский народ с большой любовью нес подвиг поста. Но гораздо труднее было воздержаться от спиртных напитков. И для того, чтобы предотвратить пьянство и разгул во время Великого поста, стрельцы, по велению царя, опечатывали все питейные заведения, и они были закрыты вплоть до пасхальной среды. Наивысшим подвигом во время поста считалось милосердие к ближним. Каждому христианину вменялось Церковью проявлять постоянную заботу о своих братьях, находящихся в бедности. Милостыня бедным на Руси рассматривалась как необходимая спутница говенья, придающая ему нравственную ценность. Духовным идеалом людей того времени был монах-«подвижник», всецело посвятивший себя служению Богу. Причем монастырский уклад жизни не был чем-то извне насаждаемым, а, наоборот, вытекал из внутренней, сердечной потребности глубоко верующего русского народа. Поэтому и в рамках строго уклада жизни русские люди чувствовали себя естественно, свободно и просто.

В прежние времена вся Россия менялась в эти дни, и ощущение Великого Поста витало в воздухе. «Иду через базар. Он пахнет Великим постом: редька, капуста, огурцы, сушеные грибы, баранки, снетки, постный сахар... Торговцы не ругаются, не зубоскалят, не бегают в казенку за сотками и говорят с покупателями тихо и деликатно», — так описывал Василий Акимович Никифоров-Волгин свои детские впечатления чистого понедельника.

Великий пост — особое время. Время покаяния, молитвы и перемен в себе. Для полного счастья человеку мало материального благополучия, ему необходима духовная пища, моральное удовлетворение. «Великий пост — это время, когда человек должен по-настоящему стать живым, когда он способен ожить...», — говорит протоиерей Алексий Уминский в своей книге «Великий пост».

Цель поста — вернуть душе чуткость, и, конечно, это время для милосердия. Многие священники, говорят о том, что нужно обязательно подумать: а кому от того, что я пощусь, станет хорошо? «Любое дело, которое мы совершаем, мы должны делать во славу Божию». Паисий Святогорец, даже когда чистил апельсины, делал это настолько благосердно, что даже то, как он это делает, привлекало внимание.

не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих(Мф.4: 4)

Сам Христос сорок дней постился, голодая в пустыне (Мф.4: 1 — 2). И когда сатана предлагает Спасителю, искушая Его, превратить камни в хлебы, Христос отвечает, что «не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф.4: 4). Первое искушение, которое сатана предлагает Христу — сотворить чудо, чтобы насытиться. Он предложил утешиться трапезой. Далее сатана искушает Христа славой человеческой: предлагает броситься с храма на глазах людей и быть прославленным среди них. И наконец, уже отчаявшись, сатана предложил Христу все царства мира, если Он поклонится ему. Но Христос учит не для себя славы искать, но для Бога.

«Пост является изумительным временем. Столетиями мысль о посте темнела. Призыв святых отцов, подвижников, духовников к тому, чтобы в течение поста совершать действительный подвиг, отречься от всего грешного, отвернуться от всего, что чуждо Богу, от всего, что было причиной и воплощения Христова, и Его крестной смерти, — этот призыв затмил нечто основное в посте. Английское слово, обозначающее пост — Lent (то же самое и по-немецки, и по-голландски) значит „весна“. Это не значит — заморозки, это не значит, что время темное, мучительное настало. Пост — это время расцвета. Если бы только мы могли это помнить!» — писал митрополит Антоний Сурожский.

Конечно, время Великого поста нашло отражение и в большой литературе. В творчестве многих великих русских писателей отражено это таинственное время, им пронизаны произведения Достоевского, Чехова, Лескова и других писателей, чьи сочинения собраны в книге «Великий пост». Все они и каждый по своему показали Великий пост в своём творчестве. Кто-то глубоко раскрыл момент покаяния в жизни людей, как Ф. Достоевский и Н. Лесков, кто-то показал привычную жизнь людей накануне поста, как А. Чехов. Н. Гоголь раскрыл красоту богослужения и его значение в жизни человека. Но не только явные описания Великопостного времени встречаются у писателей. Глубоко раскрывают они бедственное состояние человеческой души, которая, осознавая свои грехи, ищет света, стремится к Богу, к покаянию. М.Е Салтыков-Щедрин, В.А Никифов-Волгин, И.С .Шмелев, И.А.Бунин и другие писатели смогли показать то, к чему каждый человек призван, особенно в дни Великого поста. И их произведения будут актуальны во все времена, потому что тревожат нашу совесть, заставляют задуматься о том, что скрыто в глубинах и потаенных уголках нашей души.

И. А. Бунин пишет о Великом посте в романе «Жизнь Арсеньева»: Когда и как приобрел я веру в Бога, понятие о Нем, ощущение Его? Думаю, что вместе с понятием о смерти. Смерть, увы, была как-то соединена с Ним (и с лампадкой, с черными иконами в серебряных и вызолоченных ризах в спальне матери). Соединено с Ним было и бессмертие. Бог — в небе, в непостижимой высоте и силе, в том непонятном синем, что вверху, над нами, безгранично далеко от земли: это вошло в меня с самых первых дней моих, равно как и то, что, не взирая на смерть, у каждого из нас есть где-то в груди душа и что душа эта бессмертна. Но все же смерть оставалась смертью, и я уже знал и даже порой со страхом чувствовал, что на земле все должны умереть — вообще еще очень не скоро, но в частности в любое время, особенно же накануне Великого Поста. У нас в доме, поздним вечером, все вдруг делались тогда кроткими, смиренно кланялись друг другу, прося друг у друга прощенья; все как бы разлучались друг с другом, думая и боясь, как бы и впрямь не оказалась эта ночь нашей последней ночью на земле. Думал так и я и всегда ложился в постель с тяжелым сердцем перед могущим быть в эту роковую ночь Страшным Судом, каким-то грозным «Вторым Пришествием» и, что хуже всего, «восстанием всех мертвых». А потом начинался Великий пост, — целых шесть недель отказа от жизни, от всех ее радостей. А там — Страстная неделя, когда умирал даже Сам Спаситель...

Вспоминаются описания Ивана Сергеевича Шмелева: «Я просыпаюсь от резкого света в комнате: голый какой-то свет, холодный, скучный. Да, сегодня Великий Пост. Розовые занавески, с охотниками и утками, уже сняли, когда я спал, и оттого так голо и скучно в комнате». Но чтобы не был пост голым и скучным, чтобы не оставался он в сознании ребенка только лишь черной полоской в году, необходимо передать ребенку и светлые переживания поста, как делал это плотник Горкин, которому посвящены многие страницы шмелевской повести: «...нет ни медведиков, ни горок, — пропала радость. И радостное что-то копошится в сердце: новое все теперь, другое. Теперь уже „душа начнется“, — Горкин вчера рассказывал, — „душу готовить надо“. Говеть, поститься, к Светлому Дню готовиться».

Поэт Сергей Михайлович Соловьев вспоминал свой первый Великий Пост: «...священник в черной камилавке выплывал из мрачно закрытого алтаря и начинал чтение канона Андрея Критского. Я мало понимал тогда в сложной символике этого канона, но он меня потрясал и зачаровывал».

Особое восприятие великого покаянного канона описано и у Никифорова-Волгина. В детских воспоминаниях писателя переданы чувства мальчика, соблюдающего пост, старающегося не баловаться перед исповедью, подходящего к Причастию... Чтение этих рассказов поможет маленьким прихожанам увидеть многие незаметные радости церковной жизни.

Мы очень надеемся, что книги из нашей подборки помогут понять смысл и цель поста, подготовиться к этому периоду, провести это время с максимальной пользой для своей души и внутреннего роста.