«Господи, Тебе, может быть, одиноко: знай, что я помню о Тебе»

митрополит Антоний Сурожский
«Господи, Тебе, может быть, одиноко: знай, что я помню о Тебе»

В издательстве «Никея» готовится новая книга митрополита Антония (Сурожского) о молитве. Называться она будет «Не могу, Господи, жить без Тебя!». Предлагаем для ознакомления фрагмент из нового издания


Но жаждем ли мы присутствия Божия? Чувствуем ли мы, что так замечательно было бы побыть с Богом подольше, вместо того чтобы спешно устремляться в новый день?

И еще вопрос: почему нам не хватает времени для Бога?

В каком-то смысле занятие молитвой очень похоже на наблюдение за птицами. Вам известно поведение таких людей — я не из их числа, я узнал о нем от других. Если вам хочется наблюдать за птицами, вам придется встать раньше, чем они проснутся, — иначе окажется слишком поздно. Наблюдатель встает раньше, чем птицы, идет в поле или в лес и там устраивается в полной тишине и в предельной чуткости, в полном покое и неподвижности — но с живой отзывчивостью к тому, что может случиться. Кроме того, наблюдающий не должен представлять заранее, что именно он увидит или услышит, потому что в ожидании чего-то одного он пропустит то, что произойдет на самом деле. Так что — напряженная бдительность, полная неподвижность и полная открытость.

Но между нами и любителями птиц есть одно большое различие. Желающий наблюдать птиц готов подняться раньше, чем проснутся птицы. Мы же не готовы ради встречи с Господом встать раньше, чем нам удобно позавтракать и отправиться по своим делам. Почему мы не готовы встать пораньше, чем прямо к завтраку?

Помню, как один японец говорил: «Я понимаю в христианстве про Отца и Сына, но совершенно не могу понять про Досточтимую Птицу».

Так вот, мы должны быть готовы следить за Досточтимой Птицей, быть готовы к встрече с Духом Божиим. Но приказывать тут невозможно. Нельзя сказать: «Господи, я умылся, позавтракал, оделся, достал зонтик, мне пора выходить, пожалуйста, приди и быстренько благослови меня». Но именно так мы часто поступаем. Мы так не говорим, потому что мы благочестивы, но фактически разве не это мы делаем?

Если мы хотим встретиться с кем-то, кого действительно любим, нам не спится! Но мы прекрасно спим перед встречей с Богом. Да, конечно, мы Его любим, но вовсе не так взволнованы при мысли о встрече с Ним, как были бы взволнованы, если бы кто-то любимый возвращался из путешествия или просто приезжал погостить.

И тут можно поставить себе вопрос: что мы подразумеваем, когда говорим: «Я люблю Бога и поэтому становлюсь на молитву»? Что это за любовь, велика ли она? Насколько мне хочется молиться? Когда у нас есть близкий друг, сколько времени мы готовы проводить в беседе с ним, как мы любим сидеть с ним молча у камина! Есть ли хоть что-то похожее на это в наших отношениях с Богом? А потом приходит вечер, и тут свои проблемы: мы устали, мы весь день что-то делали, теперь наступило время помолиться.

В каком расположении мы молимся? Бывает по-разному. Если мы целый день были заняты чем-то, что не имеет никакого отношения к молитве, были погружены в чисто секулярную деятельность, можно закрыть дверь и для начала помолчать вместе с Богом и сказать Ему: «Как замечательно! Наконец-то мы вместе!» (помните: «Я гляжу на Него, Он глядит на меня, и нам так хорошо вместе»). Или я могу излить Ему мое сердце, поделиться с Ним всем, что случилось за день, всеми заботами, всеми огорчениями и радостями дня. И после этого можно сказать: «Да, все это мы делали сообща, а теперь просто побудем вместе, и я подумаю о Тебе».

Есть прекрасное короткое стихотворение немецкого поэта Рильке — «Du, Nachbar Gott» («Бог — сосед», или по-другому можно перевести «Бог — мой ближний»). Он говорит в нем: «Господи! Тебе, может быть, одиноко: знай, что я помню о Тебе». Стихотворение ничем не выдающееся, но оно передает живое чувство, что Бог и я связаны друг с другом. Это не богословское утверждение, это лирическое переживание отношения к Богу.

Можно говорить об одиночестве Бога в том смысле, что Бог предлагает нам всю Свою любовь, но как мало тех, кто открывается и готов принять ее! Пригубить ее — да, урвать что-то от нее, использовать — да, но не разделить ее, как делишь с человеком, которого любишь.

Не могу, Господи, жить без Тебя! Книга о молитве / митрополит Антоний Сурожский. М.: «Никея», 2023.

Богослов.ru