Прижизненное издание Набокова и тропа на родину
«С тех пор, как я прочитал роман, где бы я ни находился, в России, в Европе или еще где-то, и у меня самого ощущение, будто эта тропа стоит передо мной…» Мы попросили священников рассказать о книгах, которые произвели на них сильное впечатление, может быть, в чем-то изменили их жизнь. Протоиерей Андрей Кордочкин – о романе Набокова «Подвиг»
Это было в конце девяностых годов. Я жил в Англии, учился в Оксфорде. Раз в год наш православный храм организовывал благотворительную ярмарку. Обычно на эту рождественскую ярмарку люди приносили одежду, поделки, старые книги, которые готовы были пожертвовать в поддержку прихода. Вещи эти продавались за символические деньги. Я помогал чем мог, носил ящики с книгами. Как следствие, я был первым, кто мог их купить.
Именно так мне досталась книга Александра Галича с автографом, да и много других разных интересных произведений. Но больше всего запомнилась совсем небольшая книжка, которая и сейчас хранится в доме моих родителей в Петербурге.
Я заметил томик случайно, да и грех было не взять за два фунта прижизненное издание романа «Подвиг» с фамилией «В. Сирин» на обложке. Набоков. Полтора часа в автобусе, на котором я добирался из Оксфорда в Лондон, оказались достаточными для того, чтобы прочитать роман.
Как и в других произведениях, Набоков в «Подвиге» пишет о самом себе – о детстве, о Петербурге, о времени своей учебы в Кембридже – о своем взрослении.
В основе сюжета – рассказ о жизни русского эмигранта Мартына Эдельвейса, оказавшегося вдали от родины. Мартын чувствует, что должен совершить подвиг, а точнее, в какой-то момент своей жизни вернуться на сутки в советскую Россию. Это был бы шаг в пустоту, а совсем не перелет из Хитроу с билетом в оба конца.
В романе был образ тропы, возникающей перед главным героем на картине, которая висела в спальне в детстве, тропы, по которой он ушел в конце. Теперь уже его английский друг видел тропу перед собой:
«Въ лeсу было тихо, только слышалось легкое чмоканiе: гдe-то, подъ мокрымъ сeрымъ снeгомъ, бeжала вода. Дарвинъ прислушался и почему-то покачалъ головой. Табакъ, едва разгорeвшись, потухъ, трубка издала безпомощный сосущiй звукъ. Онъ что-то тихо сказалъ, задумчиво потеръ щеку и двинулся дальше. Воздухъ былъ тусклый, черезъ тропу мeстами пролегали корни, черная хвоя иногда задeвала за плечо, темная тропа вилась между стволовъ, живописно и таинственно»
С тех пор, как я прочитал роман, где бы я ни находился, в России, в Европе или еще где-то, и у меня самого ощущение, будто эта тропа стоит передо мной…
Правмир.ru
