В 2024-м исполнилось 225 лет со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. К юбилею поэта издательство «Вольный Странник» выпустило повесть Светланы Замлеловой «Русский гений». 19 января 2025 года эта книга была удостоена премии Союза писателей России «Имперская культура».
Публикуем фрагмент повести.
Надо признать, что Александр Пушкин не был примерным учеником. К тому же и характер у него оказался непростым. А уж репутация!.. Он слыл шалуном и вольнодумцем. Все знали, что он увлекался Вольтером и Барковым. Да и сам порой озоровал в стихах, насмехаясь, бывало, над преподавателями. Учитель рисования и гувернёр лицея Сергей Гаврилович Чириков отмечал:
– Александр Пушкин? Легкомыслен, ветрен, неопрятен, нерадив, впрочем, добродушен, усерден, учтив, имеет особенную страсть к поэзии.
Ему вторил и профессор нравственных наук Александр Петрович Куницын, признававший одарённость мальчика, но при этом оценивавший его беспристрастно.
– Пушкин весьма понятлив, замысловат и остроумен, – уверял он, – но крайне неприлежен. Он способен только к таким предметам, которые требуют малого напряжения, а потому успехи его очень невелики...
Поэтический дар его уже тогда был признан и товарищами, и преподавателями. Как-то профессор математики Яков Иванович Карцов вызвал Пушкина к доске решить уравнение. Александр долго топтался возле доски и писал что-то, не имеющее отношения к делу. Наконец, Яков Иванович спросил:
– Ну, что же, Пушкин, решили вы уравнение или нет? Чему у вас икс равняется?
– Нулю, – подумав немного и заулыбавшись, отвечал сконфуженный Александр.
– Понятно! – неприметно улыбнулся Яков Иванович. – У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём. Садитесь на своё место и пишите уж лучше стихи.
К слову сказать, Яков Иванович очень любил эпиграммы Александра Пушкина, но только в том случае, если они были направлены на других преподавателей, а не на самого Якова Ивановича.
Когда же в 1815-м году на переводном экзамене Пушкин прочитал своё стихотворение «Воспоминания в Царском Селе», приглашённый Гавриил Романович Державин, человек уже немолодой, откровенно дремавший до выступления Пушкина, вдруг оживился и даже воспрял.
О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!..
– звучал в полной тишине голос юного поэта.
…Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир…
– Я не умер! – воскликнул старый поэт дрожащим голосом, едва Пушкин кончил читать. – Вот кто заменит меня!
Пришедший в восторг Державин пожелал обнять юного поэта. Но смущённый Пушкин убежал, так что даже найти его не смогли.
– Куда же ты пропал? – спрашивал друга Пущин. – Мы искали тебя повсюду. Державин был в восхищении; он тебя требовал, хотел обнять...
– Я не в силах тебе описать состояния души моей, – горячо шептал ему Пушкин, – когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом. Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, когда убежал…
А спустя два года, перед самым окончанием лицея, Пушкин под именем «Сверчок» был принят в «Арзамас» – общество литераторов, объединившихся вокруг Карамзина. Среди «арзамасцев» был и дядя Александра – Василий Львович. Принятие в это общество имело для Пушкина огромное значение – для него это знаменовало признание его как поэта, вхождение в литературу.
