Среди множества сказочных повестей о говорящих животных есть особенная. В ней нет волшебных превращений и трескучих чудес. Даже приключения там – не движущая сюжетная сила, а, скорее, спутник главного мотива. Зато в этой повести много природы, неспешных прогулок и пикников, разговоров, текущих, как река. И сама река, конечно: она – центр, фон, главная декорация, лейтмотив и молчаливый герой.
Другие – говорящие – герои сказочной повести – лесные зверьки. Они удят рыбу и сочиняют стихи, прибирают норки по весне и сидят у камелька зимой, рассуждают о жизни и запасают провизию. Они тесно и трогательно дружат. И всегда верны себе: своей земле и своей реке, своей жизни.
Кажется, разве может такая книга быть детской? Может быть, это философская сказка, тонкая аллегория, притча? Нет, это именно детская сказка. Она выросла из историй, которые рассказывал один папа своему живому, шаловливому и не очень здоровому сыну.
Папу звали Кеннет Грэм. Он был банковским клерком, хотя всегда мечтал о литературном творчестве. Его воспитала бабушка, потому что мама умерла, а отец спился. Когда Грэм вырос, то женился, но неудачно: в браке не было взаимопонимания, зато хватало упреков, ревности и обид. Единственной отрадой Грэма оставался сын.
Аластер Грэм родился нездоровым, был слеп на один глаз и, по всей видимости, имел какие-то психиатрические диагнозы. С детства он любил кидаться под проезжающие экипажи. Это и сгубило его: Аластер погиб под колесами, когда ему было двадцать.
Постоянные проделки сына утомляли и тревожили родителей. Но любовь была сильнее. И Кеннет Грэм с бесконечной нежностью и тактом сочинял для маленького Аластера сказки. В них говорящие зверьки жили на берегу широкой реки (подразумевалась, конечно, Темза – сам писатель вырос рядом с ней). Мистер Крот, и мистер Крыс, и мистер Барсук, и мистер Выдр становились героями историй о размеренной жизни. И, конечно, мистер Жаб – добродушный, глуповатый и тщеславный владелец поместья Жабсфорд, любитель дорогих машин и лести, вечеринок и модных галстуков. Мистер Жаб, так похожий характером на самого Аластера.
В школе у мальчика не клеились отношения, его не любили. А в сказках его отца у Жаба были друзья, которые ворчали и возмущались, но всегда оказывались рядом в самый отчаянный момент, вытаскивали, выручали, отчитывали, вразумляли. И так снова и снова. Истинные друзья, которые рядом в беде и в радости.
Прошло время, Аластер вырос, а сказки сложились в повесть. Ее опубликовали, и она завоевала бешеную популярность в Англии, в США, потом и в других странах. Кеннета Грэма считал своим учителем сам Алан Милн. Его говорящие зверьки не сколотили такого обстоятельного хозяйства, но их солнечный лес – явно той же породы, что и в повести о Кроте и Крысе.
Книга Грэма называется «Ветер в ивах». Этот поэтический заголовок, на первый взгляд, не очень-то вяжется с сюжетом: проделками Жаба, трогательной дружбой Крота и Крыса, праздниками и буднями. Но он раскрывает глубинную, подлинную суть повести. Песня ветра в ивовых ветвях – это голос Создателя, берегущего и сохраняющего крошечных обитателей речных берегов и леса.
Река
Река – полноценный герой книги. Она определяет жизнь героев. С нее и начинается повествование: Крот, беспечно бросивший весеннюю уборку, выходит на ее берег.
«Он шел вдоль берега, как идет рядом со взрослым малыш, в нетерпении ловя каждое слово из его чудных рассказов».
Именно река подарила Кроту лучшего друга, самое важное для него существо – Крыса.
Крыс (то есть попросту водяная крыса) – настоящее дитя реки. Она его кормит, защищает, рассказывает ему истории.
«Она для меня весь мир, и мне другого мира не надо. Здесь, у реки, есть все, а чего нет – то никому не нужно», – говорит Крыс.
В этой фразе нет ограниченности, скорее, безусловная любовь: мне не нужно другой мамы, моя – самая лучшая, красивая и умная. Крыс предан своей реке, он счастлив в своей преданности.
Крот, который поселяется в норке Крыса, скорее, восхищенный наблюдатель. Он не очень-то понимает реку, но любит ее, потому что любит своего друга Крыса. Крот добросовестно пытается понять реку, и это ему удается. Это напоминает судьбы двух людей: один родился и вырос на своей земле, поэтому любит ее, другой приехал волей обстоятельств – и тоже полюбил, искренне и преданно. И та, и другая любовь хороша.
Но главный мотив, связанный с рекой, – мотив родины, места, где тебе хорошо, где ты полезен и счастлив. Однажды Крыс возмечтал стать путешественником (об этом повествует глава «Песнь странствий»). Он встречает путника, Морского Крыса, и с трепетом расспрашивает его о чужих землях. И получает вовсе не тот ответ, которого ожидал:
«У меня было всё и ещё больше, но вот я здесь – и слава Богу, друг мой, и слава Богу, – вдали от дома, но далеко от моей мечты».
Морской Крыс рассказывает речному о заморских чудесах, приключениях, удивительных городах. Тот собирается в путешествие, но Крот удерживает его. И постепенно проходит жажда странствий. Крыс успокаивается, понимая, что хорошо ему будет только здесь, где он нужен, где все ему родное.
«Чары начали рушиться, сияние меркнуть, и он не был уже уверен, что слышанное им несколько часов назад – это то единственное, ради чего стоит жить».
Крыс остается верен своей реке. И этим счастлив.
Друг
Главный друг Крыса – Крот. Он рядом в беде и в радости, с ним хорошо веселиться, рассуждать или молчать. И когда плохо, Крот тоже рядом. Это особенный образ – робкий, наивный, но смелый и преданный. Образ настоящего друга, героя, который и не подозревает, каков он на самом деле.
«В мизинце больше здравого смысла, чем у некоторых во всем их жирном теле», – говорит о Кроте Барсук.
Крот – образ тех, кого Христос назвал «чистыми сердцем». Он ни о ком не думает плохо, не ставит под сомнение ничьи достоинства. Он осторожен в суждениях, даже робок, но когда дело доходит до схватки, трудной работы или нелегкого пути, он готов сражаться, идти и трудиться. Это пример дружбы для каждого, взрослого и маленького. Не демонстративной дружбы и не пассивной, а немногословной и деятельной. Чем-то Крот напоминает Сэма, верного спутника Фродо у Толкиена, без которого тот не смог бы уничтожить страшное Кольцо Всевластья.
Дом
Дом в английской литературе – всегда особый образ. Это константа, к которой возвращаются герои, ось, на которой держится мир. Можно долго говорить об образе дома у Диккенса, можно вспомнить пронзительную нежность, с которой герои Толкиена вспоминают родную Хоббитанию. Кеннет Грэм создает свою сказку тоже в рамках этой традиции.
В повести есть три дома, каждый их которых значим и важен для раскрытия идеи. Первый – дом Крота. Тот беспечно и бездумно оставил его солнечным весенним днем, не закончив уборку и переселившись в норку Крыса. Но приходит стылая осень, и однажды Крот улавливает знакомый запах, который манит его. Запах родного дома. И Крыс, который не прочь вернуться к себе и отдохнуть, беспрекословно тащится за другом в его скромную норку и искренне ей восхищается. Потому что понимает – она дорога для Крота.
Второй дом в сказке – Барсука. Он принимает замерзших, изголодавшихся и испуганных друзей. Нелюдим-Барсук верен древним обычаям гостеприимства. В его очаге пылает огонь, на столе ждет горячий ужин, и мягкая постель уже готова. Это важный образ дома: там тебе помогут, не задавая лишних вопросов.
Наконец, третий дом – Жабсфорд. Это богатое старинное поместье, которое с легкостью оставляет легкомысленный хозяин. Когда же, как блудный сын, он возвращается к родному очагу, то находит его захваченным чужаками и разоренным. Друзьям предстоит нелегкая битва за возвращение родового гнезда.
Все эти три образа служат общей идее дома. Нет, не так: Дома. Места, которое всегда тебя примет, но которое нужно беречь.
Жаб и его промахи
«Такой славный малый – и так неустойчив, да еще на воде! – задумчиво выговорил Выдр».
Жаб, тот самый, в образе которого угадываются черты несчастного Аластера Грэма, вообще неустойчив во всем. Он не может ничем заняться серьезно и последовательно, он не отдает себе отчета в движениях сердца, бездумно за ними следуя. Это приводит его к несчастьям: авариям, а потом и вовсе к воровству и тюрьме. Жаб расплачивается за свою глупость и тщеславие, но никак не может осознать, что виновник бед – он сам.
Но вот парадокс: друзья все прощают Жабу за его беззлобное сердце. Они готовы снова и снова вытаскивать его из беды, потому что любят. А веселого и доброго Жаба есть за что любить. И это вовсе не его богатство: оно, скорее, досадная помеха и обуза.
В финале сказки, как и положено, наступает счастливое время. И даже Жаб, кажется, усваивает кое-какие уроки – в его мятежной душе, а значит, и в поместье воцаряется хрупкий мир.
***
Самые знаковые шедевры детской литературы написаны словно бы не для детей. Их создатели не руководствовались ни методиками, ни дидактикой, ни возрастной психологией. Они рассказывали истории, которые считали важными. Такова и повесть «Ветер и ивах»: это не про захватывающие приключения, не про эрудицию в области природоведения и зоологии. В ее основе – тонкие материи, хитро переплетенные между собой. Их много, но главных, пожалуй, три.
Первая – дом. Ты можешь гостить там, где все лучше устроено, путешествовать по неизведанным землям или просто тосковать о них. Но каждый раз, когда в твоей жизни что-то начинает шататься и валиться, ты возвращаешься к себе. В свой дом. И не только материальный. Не просто в собственную норку. Ты возвращаешься к себе и разбираешься с собой. Только живя своей, а не чужой жизнью, глядя честно в самих себя, герои обретают покой и счастье.
Вторая мысль – о надежде. Каким бы ты ни был маленьким и слабым, тебя есть кому защитить. И тебе есть на кого положиться. Друзья рядом, они надежные, как скала. А еще рядом Тот, кто сбережет тебя, даже если ты маленький и глупый потерявшийся детеныш Выдры. Но только важное условие: для своих друзей ты сам должен стать такой скалой.
Третья – прощение. Плох не ближний, плохими могут быть его поступки. Да и кто ты такой, чтобы судить его? Лучше помоги, вытащи, накорми и одень, направь. И опять. И снова. Потому что к кому же еще ему приходить, как не к тебе?
Кеннет Грэм был несчастным человеком. С детства ему не хватало любви. Он пережил своего сына, и эта трагедия медленно его уничтожила. Другие его книги не снискали литературного успеха. Но «Ветер в ивах» стал одной из самых главных детских книг. Ее успех – в теплоте и надежности детства, которая сияет с каждой страницы. В нерушимой дружбе и мудрой немногословной любви. И в незримом присутствии Того, кто сберегает маленькое лесное царство и заботится о нем. Это книга о том, как быть счастливым и любить жизнь. И в ней только свет и тихая радость, а не обвинения и сожаления о несбывшемся. Видимо, такой была душа несчастного банковского клерка и великого английского писателя Кеннета Грэма.
Православие.ru
