Двухтомник «Меридиан Победы» - лауреат XIX-го Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу».
О книге, работа над которой заняла не один месяц, беседуем с автором-составителем, писателем, председателем Тюменского отделения Союза писателей России Сергеем Козловым
- Сергей Сергеевич, сколько же заняла у авторского коллектива работа над «Меридианом Победы», посвящённым грядущему 80-летию Победы нашего народа в Великой Отечественной войне?
- Начнем с того, что Тюменская область была образована в 1944 году, то есть – на исходе Великой Отечественной войны. В этот момент наша армия наносила знаменитые «десять сталинских ударов», а именно в августе 1944-го снесла линию Маннергейма, выведя из войны фашистскую Финляндию. Потому этот двухтомник задумывался как литературная история края, география и этнография края в литературе сразу к двум юбилеям. Хотя Сибирская губерния была когда-то самой большой в России. Со столицей в Тобольске. Сегодня – Тобольск духовная столица Тюменского края, а Тюмень остаётся первым русским и православным городом Сибири. Рядом с Троицким монастырём на крутом берегу Туры, который является символом города, находится и место высадки отряда Ермака, отмеченное поклонным крестом.
И первое, что решила редакторская группа – нашу неклассическую хрестоматию должны открывать поэты фронтовики. Те, кто погиб, защищая Родину. Это тоболяки. Потом шли фронтовики, которым посчастливилось вернуться. По праву поставили в наши книги Юлию Друнину, которая связана с Заводоуковском – городом в 80 км от областного центра. На уровне писательской организации была задумка очень строго отбора текстов. Даже первое название было – «80 к 80», но филологи Тюменского государственного университета предложили дать слово почти всем, кто связан с литературой. Даже андеграунду, чтобы именно передать вкус и цвет эпохи. В результате – в двухтомник вошли 146 авторов (к сожалению, не все, кто должен быть, по разным причинам). Огромная работа над текстами шла в течение года и прерывалась постоянными сообщениями о невозможности финансировать издание. Но за нас боролось Общество русской культуры Тюменской области во главе с Тамарой Николаевной Труниловой, а потом на помощь пришли депутаты всех фракций Тюменской областной Думы. Общее дело всех сплотило. Так появилось название – «Меридиан Победы». Меридиан – сквозь время и пространство. От Северного Ледовитого океана на Ямале, через Югру до степей Казахстана. И, разумеется, очень много было сломано копий в редакционной группе при отборе текстов. У филологов свои критерии, у писателей свои. Несколько раз хотелось бросить всё… но Бог не попустил… И сегодня я вижу массу недостатков, даже ошибок, но в таком объёме текста и небольшом времени, да ещё и работа с самими авторами, у которых свои капризы, но понимаю, что достоинства и, собственно, историчность труда перевешивают. Надеюсь, что кто-то потом сделает лучше…
Добавлю лишь, что работа осложнялась сменой руководства в Тюменском отделении Союза писателей России. Нервное время было…
- Чем до сих пор является Победа лично для вас?
- У меня в году три праздника – Рождество, Светлое Христово Воскресение и День Победы, который я считаю продолжением Пасхи. Мой дядя брал Берлин, второй дошел до Эльбы. Мою маму поставили к стенке бандеровцы, но она чудом осталась жить… Чем для меня является День Победы? Пиком нашей истории ХХ века. И мы можем либо на него подниматься, либо скатываться с его недосягаемой высоты – высоты народного духа в лучшем его проявлении.
- Видели ли вы свою задачу в том, чтобы придать литературе Тюменского края то выражение, при котором подчеркиваются её и только её стилистические, сюжетные и духовные особенности? В чём их видите лично вы, или, иными словами, чем объединены писатели Тюмени от предвоенной поры до наших дней?
- Тут бы предоставить слово профессору Сергею Комарову и его группе филологов… Честно говоря, моя функция была в отборе качественных текстов тюменских писателей. Скажем, там есть неоспоримые сказы фронтовика Ивана Ермакова, или, скажем тексты Константина Лагунова или Зота Тоболкина, которого экранизировали ещё в советское время… И есть тексты рокеров и даже панков! Двухтомник поделён на четыре периода, и один из них – перестроечный – без них никуда! Без них будет не честно. Тем более, что многие из представителей андеграунда сегодня воцерковленные люди и патриоты. Таким был рано ушедший писатель и издатель Мирослав Бакулин…
Если я скажу, что всех авторов объединяет любовь к родному краю, это будет банально и не совсем верно. Я не могу такого сказать даже про топонимику текстов, потому что область огромная! И на юге не всегда знают, как живёт север! Это мне посчастливилось пожить и на юге, и в тайге, и тундру повидать… Но исторически – всех связывает Сибирь. От Ермака до сибирских полков под Москвой в 1941-м году. От победителей 1945-го до кормильцев страны нефтяников и газовиков в печальные 90-е… И тех, кто всё это время пахал сибирскую землю, которая, кстати, по верному решению Столыпина, не смотря на резко континентальный климат, могла прокормить не только себя, но и промышленных соседей на Урале.
Вообще – сибиряком можно родиться, как я, или заслужить это тяжелым трудом, приехав сюда. Вот это точно определяет и стилистику, и духовные особенности и подсказывает сюжеты. Мы тут шутим: это Москва за Уралом, а не мы. В конце концов, от нас не только Менделеев, Ершов и Алябьев… Через нас Достоевский и Чехов, декабристы и семья последнего императора.... От нас легендарный разведчик Кузнецов и начальник разведки Фитин. От нас строитель главного здания МГУ, стадиона в Лужниках, Останкинской башни и монумента Родина-Мать в Сталинграде Николай Никитин. Он родился в Тобольске… И через всё это – какое-то особое слово – Сибирь. Мне как-то президент Сербии на книжной выставке в Белграде сказал: «Сибирь и Сербия созвучны». Это стало заголовком в газете, а он тихо добавил, мы тут в центре вражеской Европы, а вы там в центре Евразии…
- Задумывалась ли вами книга, в том числе, в качестве определённого образца, оглядываясь на которой, вклад своего писательского сообщества в Победу выделят и другие регионы нашей страны?
- Нет, мы просто делали то, что считали должным. В Год Литературы нам удалось при поддержке правительства выпустить классическую хрестоматию Тюменской литературы. Там авторов кратно меньше. Но и там звучала Победа. Да и сегодня просто само время обязывает… Сейчас в зоне СВО немало моих учеников. И, мне кажется, страна ещё так до конца и не поняла, что происходит. И тут писательских голосов не хватит, потому как за последние тридцать лет ни одну профессию так не унизили, как писателей, потому как и профессии такой нет. При Сталине писатели либо сидели, либо почивали на лаврах, но в обоих случаях оставались писателями.
- Как проводился отбор в антологию, и как бы вы сформулировали его «генеральный принцип»?
- Как я заметил, сначала во главе угла стояло всё же писательство, с приходом университетской группы появилась идея максимального охвата всей пишущей братии. Четкими оставались исторические рамки – 1944-2024. В предисловии профессор Комаров структурировал композицию этого труда.
- Каких писателей и поэтов Тюменского края вы бы советовали читать, выходя уже за рамки антологии, то есть, полностью, «от корки до корки»?
- Мне приходится по роду службы и деятельности читать всех… Хоть немного. Вопрос, конечно, провокационный, потому как братия наша при неупоминании её в каком-то списке имеет свойство нешуточно обижаться. За редким исключением самодостаточных людей. Я выкручусь так: скажу о тех, кого сам читаю с интересом и удовольствием – это поэты Андрей Маркиянов, Михаил Федосеенков, Владимир Волковец, Дмитрий Мизгулин, Антонина Маркова и Екатерина Выдрина, Владимир Квашнин… из ушедших – Владимир Белов, Виктор Захарченко, Петр Суханов, Виталий Огородников, из тех, кто вот-вот к нам пришёл – Перунов Сергей и есть ещё целая группа «молодых» авторов. Из прозаиков – Иван Ермаков, Константин Лагунов, Николай Коняев, Зот Тоболкин, Владислав Крапивин, Юрий Вэлла, Мирослав Бакулин… Вот перечисляю по памяти, она не соврет, но ловлю себя на мысли, что забываю блистательных очеркистов и публицистов, без которых этот список будет не полным. Именно это и предложил мой соработник Сергей Комаров – дать слово максимально всем! Но и то… лично я упустил – три имени. И пяток имен - университет. При этом мы говорим только о периоде в восемь десятков лет…
- Верно ли, что первый том – это писатели-фронтовики и писатели-труженики тыла, а второй – уже во многом литература нового века, или такое деление не совсем точно?
- На 90% верно. Просто если тексты более молодых касались периода времени первого тома, то попадали и туда…
- В чём, на ваш взгляд, заключается феномен Великой Отечественной войны, состоящий в том, что каждый причащающийся ему спустя уже восемь с лишним десятилетий, будто бы присягает на верность чему-то даже большему, чем сама многострадальная русская история?
Когда-то мой сын, он был ещё подростком, увидел, как у меня текут слёзы во время очередного просмотра фильма «Судьба человека». Он спросил: Батя, ты же в армии служил, всякого повидал, ты чего?.. Я ему ответил просто: сын, когда я увижу, что ты плачешь над эпизодами этого фильма, я пойму, что воспитал тебя правильно…
Там этот эпизод:
- Папка! Родненький! Я знал, что ты меня найдёшь!
Ну вот… и снова слёзы наворачиваются… Не думаю, что к этому можно что-то добавить. Это на генетическом уровне.
- Насколько, как вам кажется, основополагающим для такой антологии является не столько даже внутренняя идея, сколько фактор уже надмирный, религиозный? Не кажется ли теперь вам, что «Меридиану Победы» было предречено явиться на свет, потому что все поколения Тюменского края нуждались в отдании долга самым, возможно, тяжёлым, но и спасительным для всех нас временам?
- А вот эту метафизику я ощутил на себе… Вначале я пошёл с проектом в областную Думу. Нас изначально подержала председатель Комитета по социальной политике Ольга Швецова. Сейчас много помогает фронту… Но в тот момент… В области паводок, потоп, вся страна об этом пишет и говорит… А я тут с книгами… И все отказывают, даже друзья. Я уже махнул рукой, может, и правда, не время… Навстречу идет Председатель Думы Фуат Ганиевич Сайфитдинов. Увидев мою печаль, спросил, в чем дело. Я объяснил. И он просто сказал: запиши меня первым. И дело двинулось… Но в какой-то момент мы не собрали нужную сумму, у меня опустились руки. Мы и так издавали книги по нынешним ценам задаром… И тут звонит друг и мой читатель, и говорит: в чем проблема, этот проект нужен… И закрыл недостающую сумму. А потом были проблемы с печатью, с выгрузкой… Две тонны на мой сломанный позвоночник… А люди и начальники приходили на помощь. Тогдашний главный редактор нашей газеты, директор нашего АНО Сергей Шестаков – он всегда помогал. И в этот раз помог. В общем – как мы говорим – Бог руками добрых и неравнодушных людей.
- Как вы отнеслись к награде Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу»? Стала ли она неожиданностью, и, самое сокровенное, пожалуй, – что сказало сердце?
- Награду тоже Бог послал! Потому что она стала поддержкой. Не только нам. Но и в других регионах увидят: книгоизданию надо помогать, государство просто обязано хотя бы наполовину вернуться в эту отрасль. Это не первая награда на уважаемом конкурсе «Просвещение через книгу»… И снова метафизика. Первую наш издатель получил тоже за книгу о Победе, изданную к 75-летию Великой Победы. Она так и называется «Отцы и дети Великой Победы». И по формату – один в один – как наш двухтомник. А делал обе книги Тимофей Сайфуллин, который работал еще с покойным Мирославом Бакулиным в издательстве «Русская Неделя», не раз получавшем награды на конкурсе. И я, грешный, помогал им издавать книги сибирских святителей… Потому я благодарен жюри. Я тоже знаю какой это труд, какие ломаются копья и ведутся дискуссии… Иногда я шучу, что настоящему автору справка о том, что его книга хорошая, не нужна. Но здесь речь идёт даже не о коллективном авторстве, а о коллективном труде в целом. О труде Тюменской области, которая отдала себя России до конца. До сибирских полков… Кровью недр своих напоила и спасла в девяностые… Вот бы ещё духовно нам всем выстоять. Всем. И Москве, и Питеру, и Сибири…
Беседовал Сергей Арутюнов
