Учитель русского языка Сергей Райский считает, что нельзя предугадать, что приохотит подростка к серьезной литературе
Многие ли школьники читали на каникулах? Что не так с уроками литературы? И что может приучить ребенка к серьезной литературе? О «вечной теме» портал ГодЛитературы.РФ поговорил с учителем русского языка и литературы школы № 1329 Сергеем Райским
Считаете ли вы, что современные подростки мало читают?
Не смог найти автора, но афоризм известный: «Всякое обобщение ложно, включая и это». Что значит «современные подростки»? Все вообще российские подростки в настоящий момент? Нет, я так не считаю. Но и не считаю, что они много читают. Они разные. В каждом классе, в котором я преподаю, есть читающие много, читающие только из-под палки и не читающие совсем.
Считаете ли вы, что подросток, читая комиксы, Коэльо, в будущем обратится к более серьезной литературе?
Считаю этот вопрос некорректным: каждый случай особенный, никогда не предугадаешь, что приохотит подростка к серьезной литературе. Предполагаю (но не отвечаю за это предположение как за гипотезу), что сообщества в соцсетях в этом смысле куда более действенны, чем комиксы или книжная попса. Помню, после выхода первых книг Роулинг о Гарри Поттере очень многие говорили: эти книги приучили детей к чтению. Но ведь это не так. Были и есть читатели книг Роулинг, которые ничего, кроме ГП, читать не желают. Были и те, кто после ГП стал читать и другие книги, но преимущественно фэнтезийные. Видимо, есть и те, кто начал с ГП и потом стал активным читателем. То есть это что ГП, что комиксы, что Коэльо — любое потенциальное начало на самом деле ни о чем не говорит.
Нужно ли изучать современную литературу в школе?
Изучать? В каком смысле? Темы, идеи, мотивы, система образов и прочее? И шире: тенденции, направления, течения? Если и нужно, то не в большей степени, чем классику. Современную литературу в школе стоит читать и обсуждать. Это нужно делать уже потому, что дети и подростки, как правило, читают современные книги гораздо охотнее, чем классику.
Вот теперь стоит вернуться к предыдущему вопросу: работая с современной литературой, учитель, в частности, может помочь школьникам через нее прийти к тем книгам, из которых современная литература вышла (если не нравится эта метафора, вот другая: на которых она выросла).
Нужно ли заучивать длинные сложные оды Ломоносова, стихи Державина наизусть на уроках литературы? Не «насилие» ли это?
Первое: а разве кто-то заставляет заучивать непосредственно на уроках? Кто-нибудь знает хоть одного учителя литературы, который бы тратил урок на процесс заучивания стихов, хоть сложных, хоть простых? Не понимаю.
Второе: о каких «длинных сложных одах» идет речь? В учебнике для седьмого класса есть короткий фрагмент одной оды Ломоносова — и все. Да, и три тоже коротких и очень простых стихотворения Державина. И далеко не все учителя заставляют заучивать именно эти стихи.
И третье: слово «насилие» взято в кавычки, видимо, чтобы показать, что оно употреблено в особом переносном смысле. В каком? Если имеется в виду принуждение к тому, чего ученик сам не хочет делать, то ведь почти весь процесс обучения не только в школе, но и почти с самого рождения на этом построен. Поэтому вопрос следует адресовать всем тем, кто заставляет детей делать что бы то ни было: мыть руки, выключать свет, выходя из комнаты, и т. д.
Если же речь в принципе о заучивании стихов наизусть как о форме работы со стихотворениями в рамках школьного курса литературы, то могу повторить свой старый пост в ЖЖ:
1) Есть формальная сторона дела, то есть требования школьной программы по литературе: некий набор текстов надо знать. Это можно объяснять по-всякому; кроме тренировки памяти (по-моему, это очевидная польза), на мой взгляд, самый разумный вариант объяснения следующий: знание стихотворных текстов значительно изменяет к лучшему то, что мы привыкли называть культурным багажом.
2) Неформально, то есть от себя, могу сказать следующее:
— во-первых, знание поэтических текстов дает иное, личностное восприятие историко-культурной парадигмы XIX и XX веков (что, как я полагаю, куда лучше действительно мертвого «чистого» знания исторических фактов и имен);
— во-вторых, чем больше стихов знает человек, тем выше его шансы понять и других людей, и — что тоже важно — другие художественные тексты (скрытые цитаты, аллюзии и пр.), то есть знакомство с определенным набором произведений позволяет получить гораздо больше удовольствия и от общения с окружающими, и от чтения художественной литературы;
— в-третьих, знание поэтических текстов поможет человеку стать частью определенного (и далеко не худшего!) круга;
— в-четвертых, это знание включает человека в ту самую цепь, об отсутствии которой у иных так много уже сказано (от «порвалась связь времен» до «иванов, не помнящих родства»);
— в-пятых, именно адекватное чтение наизусть — следствие и свидетельство того, что текст не просто был один раз пропущен через душу (задания для маленьких вроде «подготовьте фрагмент для выразительного чтения»), а остался в душе навсегда, стал ее частью, как ни пафосно это звучит;
— в-шестых, хранящиеся в памяти поэтические тексты работают (даже странно это объяснять) на развитие речи, и не просто речи, а речи образной, яркой, богатой, гибкой и точной;
— в-седьмых, в жизни любого из нас случиться может всякое, и шансы сохранить психику (да и просто выжить) куда выше у того, кто знает наизусть Пушкина или Пастернака, чем у того, кто не знает. Личный пример: пока я два года был государственным рабом в советском стройбате, мама по моей просьбе присылала мне в письмах стихи русских поэтов (переписывала от руки), и это помогло мне не сойти с ума и не оскотиниться.
Считаете ли вы, что Толстой и Достоевский слишком сложны для детского восприятия?
Весь Толстой? Лев Николаевич, конечно? Нет, весь не сложен. Свою «Азбуку» он писал для крестьянских детей. Не думаю, что современных детей можно счесть неразвитыми в сравнении с крестьянскими детьми середины XIX века, так что про льва и собачку поймут. Достоевский почти ничего не написал для детей, и никто, кажется, детям его не предлагает, если не считать некоторых религиозных преподавателей, у которых дети в обязательном порядке читают рассказ «Мальчик у Христа на елке». О других случаях не слышал.
Если речь о «детях» раннего подросткового периода, то повести Льва Толстого «Детство» и «Хаджи-Мурат» современному школьнику вполне по силам — при некотором напряжении мозга, разумеется.
Если уж протестовать, так против «Тараса Бульбы»: вот где и сложность, и психологически тяжело, да и антисемитизм зашкаливает.
Если же под детьми почему-то подразумеваются старшеклассники, а под Толстым и Достоевским — «Война и мир» и «Преступление и наказание», то ответ прост: да, сложно. А кто сказал, что тексты, выбранные для изучения, должны быть простыми? Опять прошу прощения за пафос, но что такое учеба, как не постоянное преодоление себя, постоянное освоение более сложного? Не считает ли кто-нибудь, что интегральное исчисление или генетика слишком сложны для детского восприятия?
Сказанное не означает, что я настаиваю на оставлении в программе именно «Войны и мира» и «Преступления и наказания». Вопрос наполнения списка школьной литературы очень больной, он породил и продолжает порождать много споров, и в рамках короткого интервью я в одиночку этот вопрос уж точно не решу.
Ваш рецепт, нужно ли приобщать к чтению школьников и как разумнее всего это делать.
Нужно ли приобщать? Вероятно. А может быть, стоит подождать, пока они сами приобщатся, то есть «всего лишь» приходить на урок и каждый раз показывать, что это приобщение дало. Возможно, это и будет разумнее всего. В идеале, конечно, не надо заставлять, но — см. ответ на четвертый вопрос — без этого мы пока не умеем.
Говорят, есть волшебные школы, где обходятся без принуждения. Я в это не верю, но не утверждаю, что это невозможно.
По крайней мере, сам стараюсь снижать давление на школьников, насколько это позволяют те рамки, в которых я вынужден работать.
ГодЛитературы.РФ
