Священник Геннадий Рязанцев-Седогин рассказал о своих творческих проектах и круге чтения. Материал подготовлен в рамках работы форума «Мiръ Слова»
– Отец Геннадий, расскажите, пожалуйста, о Вашей текущей творческой деятельности. Над чем Вы работаете?
– В прошлом году закончил большой проект. В серии «Малое собрание сочинений» завершил трехтомное издание: книга прозы и книга поэзии вышли в издательстве «Вече», книга литературной критики и эссе – в издательстве «Серебро слов». Эта работа заняла около четырёх лет. Книги отмечены разными литературными премиями, но не это главное в этом проекте. Главное – я справился со всеми искушениями и сложностями в этой работе. Своей ленью, недостатком времени, многими обязательствами перед коллегами по литературной работе, участием в качестве эксперта нескольких Литературных премий и так далее. Не забывайте, что я несу послушание настоятеля городского храма Архистратига Михаила и преп. Симеона Столпника, который построил, как говорят «с нуля», тщанием прихожан. Трёхтомный проект завершен, и он сделал меня свободным для работы над произведениями, которые с нетерпением ждут меня. Пишутся новые стихотворения, и я уже подумываю о составлении поэтической книги. Пишутся одновременно несколько прозаических произведений, к которым я время от времени прибегаю. Надеюсь, наступивший год будет посвящён работе над прозой. Надо завершить, если Христос благословит, несколько серьёзных вещей.
– Что сегодня входит в круг вашего чтения?
– Много приходится читать номинантов на различные литературные премии. Для примера скажу – в прошлом году при Издательском Совете Русской Православной Церкви объявлена новая премия для молодёжи «Благое начало». Я, как эксперт, прочитал пятьдесят семь творческих работ – это поэзия, проза, эссе. И так в каждом проекте, где я выступаю экспертом: премия имени святых благоверных князей Петра и Февронии конкурса «Новая библиотека», детско-юношеский конкурс «Лето Господне», премия «Во славу Бориса и Глеба», премия «Левитов Фест» им. Александра Левитова. Слежу за литературными новинками: писатель Александр Евсюков и его великолепная проза и статьи; Александр Орлов и его, погружённая в жизнь, проза и настоящая русская поэзия; Валентина Ефимовская и её аристократическая поэзия и потрясающая литературная критика; Василий Киляков и его подлинная «деревенская» проза и полная страсти поэзия; Сергей Арутюнов и его экзистенциальная поэзия и искромётная публицистика. Можно продолжить это список.
Возвращаюсь к любимому чтению великих произведений Достоевского, Бунина, Чехова, которые прочитаны давно, но теперь я наслаждаюсь не сюжетом произведений, а открывая любимые главы, слежу за образами, авторской мыслью, красотой языка и понимаю, как это великолепие сделано! Русская литература женственна. Она полна жертвенной любви и глубокого сострадания к человеку. Русская классика изыскана, глубока по мысли, а художественные образы, созданные Достоевский, Толстым, Чеховым, Буниным, Гончаровым, Островским настолько выразительны, что я иногда задумываюсь вот о чём. Родится человек, проживёт большую жизнь и тихо, незаметно уйдёт в мир иной и никто, кроме, может быть, кровных близких, его не вспомнит. А писатель, Лев Толстой (Лев литературы), например, выведет образы Андрея Волконского, Наташи Ростовой, Пьера Безухова и их знает, без преувеличения, весь мир. Вот что такое настоящий писатель – он создаёт космос, населяет его живыми людьми, которые никогда не были обитателями на этой Земле – воистину, он подобен Творцу. Русские дети должны учиться в «Генетической матрице культуры», как я называю школу, на Великом наследии русской культуры – литературе, в первую очередь, композиторском искусстве, искусстве театральном, изобразительном. А сейчас русское образование, на мой взгляд, находится в опасности. Я слышу высказывания о том, что нужно убрать из школьного курса Льва Толстого, потому что его произведения, дескать, длинны и их никто из детей не читает. На самом деле эта аристократическая литература необходима русским детям! Она научит их быть аристократами духа. Как повезло советским детям! Они учились по университетским программам в средней школе. Это было удивительно хорошо!
– Какие книги из серии «Жизнь замечательных людей» можете отметить? Как объясняете популярность биографического жанра?
– Серия ЖЗЛ очень популярна в среде читающей публики. С одной стороны, эти книги рассказывают о жизни любимого писателя, поэта, его общении с литературными кругами своего времени, в котором он жил и творил, источнике его вдохновений и истории создания программных произведений. Чужая жизнь всегда представляется интересной, а жизнь великих притягивает читателя желанием подражать этой жизни и стараться на опыте другого человека выстроить свою судьбу, которая может быть также успешной. С другой стороны, книги из этой серии писались ранее выдающимися авторами. И этот крупный взгляд на художника прошлого нашим выдающимся современником особенно был интересен. Он раскрывал не только внешние события жизни известного писателя, но заглядывал в тайны происхождения тех или иных произведений, показывая удивительные глубины причинно-следственной связи жизни писателя и его творения, о которых неискушённый читатель даже не догадывался. Пример такого глубокого постижения одним Великим писателем другого Великого писателя, является работа первого лауреата Нобелевской премии из России Ивана Алексеевича Бунина о Льве Николаевиче Толстом «Освобождение Толстого». Этот пристальный взгляд в постижении одного художника другим художником настолько глубок, насколько его может постигнуть только Великий художник. Я уже не говорю о красоте и образности великолепного русского языка. Я особенно запомнил книги из этой серии – Михаила Лобанова «Н.А. Островский», Юрия Селезнева «Ф.М. Достоевский», книга Михаила Вострышева «Патриарх Тихон» о святейшем Патриархе Московском и всея Руси Тихоне (Беллавине). Сейчас, к сожалению, эта серия обеднела выдающимися авторами. Причиной этому является отсутствие взыскательного взгляда литературного сообщества о предлагаемом к изданию произведении в серии ЖЗЛ.
– Какие экранизации классики и современной литературы Вам нравятся?
– Современное кино, как вид искусства, не существует. Оно для меня закончилось на Андрее Арсеньевиче Тарковском и Василии Макаровиче Шукшине. Из современных подавал некоторые надежды, называвший себя учеником Тарковского, Андрей Звягинцев своими работами «Возвращение и «Елена». «Левиафан» уничтожил его, как художника. Он утратил любовь к народу, потерял связь с ним, движимый ложными политизированными взглядами либерализма. Кино убивает классику вульгарностью и пошлостью интерпретации. Нет больше Сергея Бондарчука и его «Войны и мира» и нет блестящих работ Андрея Кончаловского, который ставил потрясающие телеспектакли по Антону Павловичу Чехову.
– Как Вы понимаете смысл литературного творчества?
– Однажды я сдавал экзамен в Литературном институте имени Горького. Принимал экзамен профессор кафедры русской литературы, преподававший в институте несколько десятилетий, Михаил Павлович Ерёмин, знаменитый пушкиновед и потрясающий преподаватель. Мне выпал билет «Петербуржские повести» Н.В. Гоголя. Михаил Павлович смотрел на меня внимательно, как-то вдумчиво, он был неторопливым человеком. Потом спросил:
- Меня интересует из всех Петербуржских повестей Гоголя – повесть «Портрет». Что Вы о ней скажите?
Я произнёс слёту одну только фразу:
- Гоголь видел смысл искусства в нравственно-религиозном его значении.
Михаил Павлович раскрыл мою зачётку, поставил в ней «Отлично» и расписался, сказав:
- Вы можете выть свободны, - взгляд его выражал глубокое удовольствие.
Я так же, как Михаил Павлович, понимаю смысл литературного творчества. Но прежде всего сделаю важное замечание на примере самого изящного из искусств – поэзии. Один из чудеснейших русских лириков Яков Полонский разъяснил суть творчества с покоряющей убедительностью: «Что такое – отделывать лирическое стихотворение или, поправляя стих за стихом, доводить форму до возможного для неё изящества? Это, поверьте, не что иное, как отделывать и доводить до возможного в человеческой природе изящества своё собственное, то или другое, чувство… Трудиться над стихом – для поэта то же, что трудиться над душой своей». Впрочем, верным будет и обратное утверждение: «доводить до изящества» своё переживание – для поэта то же самое, что «трудиться над стихом», ибо его произведение есть органическое единство содержания и формы. Он не может создать прекрасное содержание иным путём, как только путём создания прекрасной формы». Словом, суть творчества не в содержании и не в форме, а в их единстве. Потому что существуют, особенно в современной «литературе», стихи со значительно ярким «содержанием», как предметом «переживания», однако они лишены истинной художественной ценности. Существуют и стихи с какой-то изощрённой, оригинальной формой (таких особенно много), ‒ то есть «материалом» поэзии, ‒ но стихи ничтожные. Можно сказать с уверенностью, и все знают о том, что поэт – это талант. Но, на деле оказывается, этого мало! Мало иметь словесно-изобразительный талант. Но в равной степени надо иметь человеческий талант! За природу поэта нельзя выдавать только внешние средства выражения. Настоящий поэт живёт самоуглублением духа, стремлением к уединению и созерцанию сущностей вещей прекраснейшего мира. Он поднимается горе, чтобы напитаться гармонией Космоса и опускается долу, чтобы поделиться этой гармонией творения со всеми людьми. Без подлинной поэзии нет жизни, как без настоящей жизни нет и не будет подлинной поэзии.
– Какие стихи о смысле творчества можете процитировать?
– «Поэзия есть изначальное называние мира» – сказал Мартин Хайдеггер и он был прав, ибо поэзия спасёт мир от хаоса. Я приведу одно своё стихотворение.
Поэзия спасёт мир от хаоса
Ты хочешь
Проницательных стихов?
Тогда страдай
Вселенной вопреки
И будут все слова твои
Легки,
А смыслы тяжелы,
Как сны волхвов.
В тени услад,
В плену у праздных снов,
Где мироздание
Висит на волоске.
Куст придорожный
Взяв молитвослов,
Неопалимой купиной
Горит в тоске.
Последний холод,
Может быть настиг
Вселенную
И стынет кровь твоя.
Пусть восстановит
Твой бессмертный стих
Утраченные смыслы
Бытия.
– Сегодня для создания литературных произведений стали привлекать искусственный интеллект. Что Вы думаете о таких проектах?
– Привлечение искусственного интеллекта при создании литературных произведений грозит экзистенциальной катастрофой. Отлетает дух творца. А именно этим живым присутствием духа и живится творение художника, передавая читателю свежесть глубоких личных переживаний. По сути – это литературное мошенничество, обман неискушённых любителей словесности. Помните, пушкинское в устах Сальери: «Звуки умертвив, музыку я разъял как труп». Пушкин как бы говорит, что подлинное произведение создаётся художником не рациональным сознанием, а гениальностью и постижением присутствия творящих сил Самого Творца в своём творении. Я вывел для себя формулу: «Если в творении поэта, писателя, художника, композитора отсутствует онтологическое измерение – его творение подлежит забвению». Но это речь идёт, всё-таки, о живом человеке-творце! Что же говорить о мёртвой холодной машине, лишённой (не интеллекта) разума!
Материал подготовила Татьяна Медведева/
Издательский совет
