Любовь не утомляет

Депутат Госдумы Александр Михайлович Шолохов рассказывает о том, что знаменитый писатель, его дедушка, искал в своих странствиях

- Александр Михайлович, всем известно, что Шолохов любил охоту. А правда, что ваша бабушка стреляла лучше, чем он?

- Бабушка была азартным охотником, да и все в семье этим отличаются. Без нее ни одна охота не обходилась, дедушка старался вообще никуда не ездить без нее, только в случае крайней необходимости, по делам. И не уставали они друг от друга. Я не могу сказать, что она лучше стреляла, охота - это не математическая модель, тут многое зависит от азарта и удачи. Иногда она действительно его обгоняла.

- Михаил Александрович много раз охотился в Казахстане. Как он возник в вашей семейной истории, и почему писателя всю жизнь туда влекло, ведь не Италия?

- Это особое для нас место. В 42-м году, когда начались бои за Сталинград, Шолоховых эвакуировали на северо-запад Казахстана, в село Дарьинка. Дедушка умел любую поездку, даже такую тревожную, превратить в захватывающее путешествие. Так он и представил Казахстан детям. Он был в то время военным корреспондентом и навещал семью в Дарьинке. Уже после войны они много раз ездили в те края, на озеро Челкар. Это не Каспий, не Арал, но озеро такое, что берегов не видно. Там охотились на гуся. В 50-х и в начале 60-х ездили с палатками. В палатке дедушку и настигло известие о присуждении ему Нобелевской премии.

Он рассказывал, что с утра поработал над несколькими страницами, которые трудно давались, к обеду получил известие о премии, а вечером сбил двух гусей. А если бы хронологически было возможно, расстановка приоритетов выглядела бы иначе: поработал, сбил двух гусей, получил Нобелевскую. Это очень в его духе. Когда им с бабушкой стало трудно в полевых условиях, был построен домик, типа дачного, на несколько комнат. На Урале есть такое место, называется Братановский яр, рядом огромное рыбное озеро Бобровое. Там и появился этот домик. В 72-м году он побывал там последний раз. Дедушка охотился и рыбачил с огромным удовольствием. Кроме того, для него это был шанс спокойно поработать, подумать. При его известности сложно было остаться в уединении. У него был очень своеобразный распорядок дня, он вставал в 4 утра, а иногда даже раньше и очень мало спал. Активно работал часов до восьми. Но в Вешенской зачастую и в это время невозможно было работать. В Казахстане он не только охотился, это была еще и возможность побыть одному.

- Охотились с собаками?

- Охотились чаще всего на пролете. Это период, когда пролетают гуси. Они останавливаются ненадолго, кормятся и каждую зорю, утром и вечером, перелетают с поля на воду. В это время и охотятся. Когда летит гусь, собака не нужна. Но, безусловно, охотились и с собаками. Специально держали хороших подружейных. После долгих переборов остановились на породе пойнтер. Держали их в Вешенской. Пару раз брали с собой на охоту в Казахстан. Но это, скорее, следует рассматривать как неудачный эксперимент. Взяли и поняли, что там они не нужны. Собак Михаил Александрович воспитывал, как правило, сам. Но советами специалистов пользовался и при выборе, и для обучения.

- На всех известных фото 70-80-х годов писатель с одной и той же собакой. Она охотничья?

- Нет, это дворняжка. Ее звали Дамка. Что-то у нее было от лайки, что-то от колли, но тем не менее дворовая. Она приблудилась в Москве к моей тетушке и некоторое время у нее жила. В один из приездов дедушки в Москву она решила ему эту собаку показать. Просто показать. У дедушки тогда была квартира в Сивцевом Вражке. Зашли в квартиру, собака залезла под стол, села рядом с дедушкой и отказалась куда-то уходить. Пришлось забрать ее в Вешенскую. До последнего дня Дамка была рядом с ним. Увести ее от Михаила Александровича было невозможно. Пару раз обманом нам это удавалось, и мы брали ее на охоту. Это когда он по состоянию здоровья уже не мог активно ходить по полям. Охотницей не была воспитана, но получала кусочек своего собачьего счастья. А из последних охотничьих собак у нас был пойнтер по кличке Стоп, очень крупный и активный. В отличие от пойнтеров, он работал не только по полевой дичи, но и по водоплавающей. Когда перелет, охотились на гуся и утку. И, конечно, классическая охота: куропатка и перепел. А еще раньше были у нас огромные стаи птиц, которые, к сожалению, уже перевелись, стрепет и дрофа. Дедушка никогда не охотился на крупного зверя, за исключением волка. Это особая история. После войны волки так расплодились, что стали опасными не только для домашних животных. Добыть волка было доблестью и обязанностью уважающего себя охотника. Охотились еще на зайца, но, как правило, случайно.

- А как писатель первый раз попал за границу?

- Горький пригласил его в Италию, в гости. Но на тот момент (в 1930 году) с фашистской Италией дипломатические отношения были прерваны и оформить визу было сложно. Он ждал документы в Берлине. Две недели прожил в Германии и несолоно хлебавши уехал, визу не дали, к Горькому так и не попал. А уже в 1933 году его книги будут жечь в Германии...

- Была у него страна, куда он хотел возвращаться?

- Особая любовь дедушки - Скандинавия. Я его понимаю. Не умею объяснить этого, но Cкандинавские страны и мне очень нравятся: природой, менталитетом людей. Так получилось, что чаще всего он был в Финляндии и в Швеции, но и по всей остальной Скандинавии проехал и даже неоднократно. Он привозил оттуда много сувениров, чаще всего это были прагматичные вещи: инструменты, рыболовецкие снасти, охотничьи принадлежности. И, конечно, подарки для друзей. Светлана Михайловна, его старшая дочь, рассказывала, как в очередной поездке в Великобританию они зашли в магазин, где продавались знаменитые английские свитера из верблюжьей шерсти. Дедушка прикинул, что вещь хорошая, и попросил 20 штук. Ох, ошибся я, даже не 20, а 40! То есть полмагазина. Хозяин сначала оскорбился, начал доказывать, что это английское качество и сэру хватит одного на всю жизнь. Дедушка объяснил, что все свитера для его друзей. Надо отдать должное, хозяин магазина по-английски сдержанно, но красиво ответил (тетушка моя была переводчиком): "Передайте отцу, что он счастливый человек. У него столько друзей!" В этом весь дедушка, он очень широкой души человек был. О деньгах говорил, что они ему ногу жгут.

- У него были друзья за рубежом?

- Самые теплые впечатления у дедушки остались о Шотландии. Там жил его друг, писатель Чарльз Сноу, по приглашению которого он в Шотландию и ездил. Так же, как и в Финляндию, он ездил туда к Мартти Ларни. Они тоже бывали в Вешенской. Знакомых у него числилось много, но именно эти люди были ему очень близки. Я с друзьями тоже поколесил по свету, и мы сформулировали для себя, что важно не то, куда ты едешь, а кто тебя встречает. Самое незначительное место может оказаться колоссально интересным, а самое значимое - пройти без какого-то акцента.

Большая часть первых поездок дедушки за рубеж была инициирована книгоиздателями. Тогда книгоиздание было на плаву. Это сейчас приходится серьезно обсуждать в Госдуме поддержку не только творческой, но и книгоиздательской деятельности и даже книготорговли. А в те времена книга была другим явлением. Поэтому его приглашали прежде всего издатели. Он часто встречался с коллегами во время этих поездок, но не со всеми потом сложились теплые отношения. А с Ларни и Сноу - на всю жизнь.

- Как думаете, почему он не встретился с Хемингуэем?

- Да, это странная история. Оба хотели увидеться. Более того, когда Хемингуэй был в Москве, их буквально разводили. Не знаю почему и не хочу фантазировать. Но выглядело это действительно странно: вот сейчас Хемингуэя везут на встречу с Шолоховым, приезжают и выясняется, что он уже уехал. Им и в США не дали увидеться. А я уверен, что это было бы очень интересно. Они похожи. Я не о внешнем сходстве или жизненном пути, он у них складывался по-разному. Но по духу! Я даже долго занимался тем, чтобы совместно с музеем Хемингуэя на Кубе сделать выставку. У меня есть и название "Невстретившиеся друзья". Но и эта история почему-то буксует.

- В Японии побывать даже сейчас для многих, как слетать на Марс, а тогда тем более. Он и сувенир оттуда привез необычный. Почему японцы подарили ему куклу бога счастья?

- Японцы встречали его так, как это умеют на Востоке и в Японии особенно. В этой поездке с дедушкой была не только супруга, но и все дети. Каждому подарили по кукле с особым умыслом. В Японии куклы - чаще всего персонажи театра Кабуки. Их делают индивидуально очень известные художники по установленным канонам. Шолохову действительно подарили бога счастья. Думаю, потому что он производил такое впечатление на большинство нормальных людей: жизнерадостный, не теряющий присутствия духа в любой ситуации. А из Франции он привез один из самых значимых символов - сигареты "Голуаз", которые курил до последнего дня. До Франции дедушка курил "Беломор". Он был очень запасливым, и уж что-что, а табак у него всегда был. Это единственное, чем он не делился и не угощал. Деньги - пожалуйста, а табачок - извините. Поэтому всегда возил с собой курево в достаточном количестве. А в этот раз даже у него закончилось. Мой папа с помощью посольских работников подыскал что-то похожее по крепости на "Беломор". Это и были сигареты марки "Голуаз". Дедушка тут же купил их целый ящик. Если до той поездки он всегда был с "Беломором" в руке, то после - с мундштуком, в котором "Голуаз". Большая поездка случилась и по Италии. Я недавно был там у коллег, и меня спросили, посещал ли я Италию раньше. Неоднократно, а первый раз в 61-м году. Родился-то я в 62-м. Получается, в Италии я побывал еще, так сказать, в проекте своих родителей, когда они были там вместе с дедушкой.

- А были несбывшиеся путешествия?

- Да, он много читал про Уссурийский край и Африку, мечтал туда поехать. Готовился, изучал климат, думал о том, что понадобится там на охоте. Но не срослось.

- Сейчас из-за вируса можно поехать далеко не в любую страну...

- Музеи-заповедники в нашей стране закрывались лишь на один месяц в прошлом году, когда ситуация была совсем непонятной. В Вешенской посетителей даже больше, чем в обычные годы. Прошлое лето ознаменовалось огромным наплывом туристов, и сейчас на майские праздники раскуплены все гостиницы. Таких мест в России немало. Поэтому повода для грусти нет.

Третий - Достоевский?

- В путешествиях вам помогала когда-нибудь известность семьи Шолохова?

- В Мексике есть интересная достопримечательность - Тихоокеанская железная дорога, построенная в конце XIX века. Рельсы идут с западного побережья океана через огромную горную систему в город Чиуауа. Эта узкоколейка как раз из ковбойских фильмов, где нехорошие индейцы мешают строить железную дорогу хорошим ковбоям. Мы с Владимиром Ильичом Толстым проезжали на этом поезде. Во время одной из остановок поселились в маленьком индейском городке в две улицы. Не хотелось бы говорить "Богом забытое место", но оно примерно таким и было. Пошли оформляться в пансиончик, где за бюро стоял молодой индеец лет двадцати пяти. У нас уже был опыт, мы знали, что иностранцев ставят в тупик русские фамилии. Поэтому сразу достали паспорта, мол, мы русские, тебе будет трудно на слух. А он явно от скуки решил все-таки попробовать. Владимир Ильич говорит: "Толстой". Парень вскидывает удивленный взгляд: "Толстой? Анна Каренина? Война и мир?" И безошибочно записывает фамилию. Владимир Ильич подмигивает мне: "Теперь ты!" Я говорю: "Шолохов". Парень удивлен еще больше: "Тихий Дон"? Нобелевская премия? Что же тут сложного!" Уверенно записывает фамилию и спрашивает: "А следующий у вас кто, Достоевский?" Этот мальчишка в немыслимых далях смог назвать трех русских писателей. У нас самая великая литература в мире, я это без сомнений говорю, но сомневаюсь, что наш молодой человек вспомнит хотя бы одного мексиканского писателя. Да что там мексиканского, даже своих, пожалуй, не назовет.