Последние 20 лет сербский издатель Никола Дробнякович посвятил распространению и популяризации христианской литературы. Занимаясь книжными проектами монастыря Хиландар, он заложил ряд масштабных направлений и в своем издательстве «Бернар». Стараниями группы влюбленных в книгу энтузиастов на сербском языке появилась целая библиотека русских классиков. В издании лучших произведений мировой литературы они видят путь приближения человека к Богу и духовным ценностям.
Русская литература в проектах «Бернара» занимает особое место. В рамках серии «Чистый понедельник» и «Тихий глас» вышли в свет переводы десятков русских писателей, философов, духовников и богословов. Тому, как представлена сегодня русская литература в Сербии и Балканском регионе и чего ждет от России сербский читатель, мы и решили посвятить наш разговор.
– Расскажите о том, как появилось ваше издательство. Как вы пришли к тому, что начали заниматься издательством и в том числе русской литературой?
– В 2009 году мы c друзьями решили восполнить недостаток настоящих книг для нашей читающей публики. Работая на протяжении многих лет в Церкви, начиная с 1997 года, я заметил, что у нас есть много книг богословского содержания, но у нас в Сербии очень слабо представлена в издательской деятельности христианская культура и литература. Произведения великих авторов, о которых долгие годы по идеологическим причинам мы даже и не знали – что они были настоящими христианами.
Хочу сказать, что с детских лет влюблен в книгу. Мы с друзьями поняли, что многих из тех, кого мы читали, занимаясь углубленно литературой, надо представить читательскому миру ближе, возможно, так же, как это делали российские издатели, печатая великих писателей и их избранные христианские тексты. Я решил сначала выбрать самых дорогих для меня лично христианских писателей и потихоньку открывать новые имена. Мы и сами в тот момент о некоторых из них не знали, но понемногу открывали, следя за тем, что издается в России.
Первой книгой, которую мы выпустили в библиотеке христианской прозы, был сборник Николая Лескова, самого дорого для меня лично русского писателя XIX века. Готовясь к изданию, мы нашли 6-7 книг Лескова на русском языке. Что-то читали на сербском, а что-то в оригинале и мало-помалу сделали первый сборник.
Думаю, это был идеальный писатель для начала, потому что он был практически неизвестен у нас. После Второй мировой войны Лескова немного все-таки переводили на сербский: на наше счастье коммунисты узрели в его произведениях критику Церкви и, будучи уверенными в этом, разрешили его беспрепятственно переводить и публиковать в те времена.
– Когда это было?
– Существуют издания его книг 1947-1948 гг., есть книги 1950-60-х гг. и более позднего периода. Но все они выходили маленькими тиражами и, как правило, в малоизвестных издательствах.
Помню, как держал в руках книгу 1947 г.: какое-то издательство с пятиконечной звездой на обложке опубликовало книгу Николая Лескова. Много раз читал я это издание, размышляя о том, что же именно они могли найти в Лескове, что показалось им близким в идеологическом плане, с учетом того, что эти рассказы появились в середине XIX века. Например, там было произведение «Человек на часах», которое, на мой взгляд, абсолютно христианское по духу.
После первого сборника мы выпустили еще три книги Лескова: «На краю света», «Некрещеный поп» и сборник произведений, составленный издательством Сретенского монастыря, а также роман «Соборяне». Мы хотели представить Лескова и как автора коротких произведений, и как романиста. Надеюсь, что издадим еще несколько его книг. Это стало для нас хорошим началом. Читатели заинтересовались нашим издательством, открыв для себя что-то новое. Мы обнаружили круг людей, которые заинтересованы в том, чтобы прочитать русских классиков, а когда человек прочтет русскую литературу раз в жизни, то он уже заражен в позитивном смысле и просто не может забыть эти книги.
Затем мы решили выбрать какого-то русского писателя, который творил в СССР, но по духу был бы христианским. Так наш выбор пал на Константина Паустовского, и на свет появились три его книги. Две книги рассказов и отдельно еще одно произведение. И в этом случае мы делали выборку из уже опубликованного на сербском, кое-что добавляли, компоновали.
Потом мы опубликовали Юрия Казакова «Адам и Ева» и издание, которое было в Сретенском монастыре в библиотеке современной христианской прозы. Это тоже сборник. До этого я лично еще не знал, что Казаков был православным христианином, но по духу его рассказов ощутил, что он идеален для нас, для одновременного продвижения литературы и христианской культуры в самом широком смысле.
– Какой это был год?
– Это было весной 2009 года перед началом Великого поста, поэтому и наша библиотека носит название «Чистый понедельник» по известному рассказу Бунина. Мы даже написали на нашем официальном сайте, что издательство «Бернар» родилось в ночь с Прощеного воскресенья на Чистый понедельник, когда каждый из нас призван глубже осмыслить свою жизнь.
– Тем не менее это была довольно рискованная затея...
– Это была практически самоубийственная затея. У нас есть все книги Бунина, опубликованные на южнославянских языках. Его больше всего издавали в Сербии, где он выходил и до Второй мировой войны. Но ни одно из многочисленных издательств в Сербии не выпустило до этого момента даже двух книг Бунина. Мы же сразу выпустили шесть – избранные произведения Ивана Бунина – движимые желанием обратить внимание на этого русского нобелевского лауреата.
Работая над изданиями, мы пришли к невероятным для нас открытиям. Например, роман «Жизнь Арсеньева» непонятно кем подвергся цензуре в предыдущих сербских изданиях. Так что мы буквально впервые представили сербскому читателю это произведение в полном объеме. Нам пришлось три дня и ночи буквально вычитывать его роман, чтобы выяснить, чего же именно не хватает. Буквально параллельно читали сербское и русское издания, чтобы найти недостающие места.
Нам хотелось вернуться к настоящей литературе, хотелось наслаждаться литературой и посредством литературы прославлять Христа. Никто из нас, может быть, не был богословски образован, но тем не менее все мы закончили факультеты, некоторые защитили диссертации, и мы хотели показать людям, что в литературе заключены истинные ценности, которые по идеологическим причинам и у нас в Сербии, и в России были забыты или отодвинуты на задний план.
– А как вы пришли к идее издавать серию духовной прозы?
– Мы специально следили за тем, кто еще делает подобные вещи в мире. И, конечно, для нас был важен и неизбежен опыт издательской деятельности Сретенского монастыря. Нами двигало желание показать великих писателей как писателей христианских. Так мы начали с Толстого, взяв введение профессора Павла Евдокимова.
В этот сборник вошли произведения христианские по духу. Важно, что мы ни в одном из этих сборников не навязывали свое мнение или стандарты. Но всегда старались найти то, что писали об этих авторах другие писатели. Например, использовали введение из издания Сретенского монастыря, но саму выборку произведений сделали свою.
Интересно, что когда мы делали свой сборник Чехова, то он в итоге только на два произведения отличался от того, что выпустил Сретенский, при том что мы не имели на руках русского издания. Просто по духу эти произведения были для нас тоже близки.
– Ваша библиотека духовной прозы включает и русских, и иностранных писателей?
– Да, мы опубликовали много произведений мировой литературы. Интересно, что появившиеся издания Сретенского монастыря для нас были как защита от тех, кто обрушился на нас с критикой. Были и те, кто изначально критически смотрел на эти издания. Но пример русских церковных издательств обеспечивал нам некое признание в границах Церкви. И нас поддержали церковные СМИ, профессора на факультете, и очень быстро наши книги были доступны во всех церковных магазинах. Что десять лет назад, например, было совершенно немыслимо для Сербии. Нам удалось пробить этот барьер.
Книги издательства «Бернар»
– Сейчас нередко говорится о том, что книга теряет свое значение. Что вы думаете на этот счет?
– Литература, думаю, все-таки не теряет своего значения. Даже если произведения читают в электронной форме, то, думаю, в этом нет ничего страшного.
Думаю, что для книги самое важное – непосредственные отношения автора и читателя, живой контакт, а если автор уже почил, то должны быть посредники, которые бы переносили дух автора и его творчества читателям. В этом смысле большая ответственность лежит на священниках, профессорах, педагогах и преподавателях в школах и на факультетах.
Хотелось бы привести пример, показывающий, что книга не утратила своего значения у нас. Недавно мы представляли толстую монографию о монастыре Хиландар, был Патриарх Ириней, игумен Мефодий и автор Мирко Ковачевич. Это самое объемное издание о Хиландаре на сегодняшний день. Так вот, более 300 человек в морозный день пришли на презентацию. После 2 часов, сколько она длилась, люди все еще ждали и искали живого общения, хотели поговорить с автором.
Или недавно у нас была тоже презентация книги одного священника, и в зале, куда может войти максимум 100 человек, их собралось в два раза больше, люди стояли в проходах и в дверях. Это говорит о том, что желание людей познакомиться с книгой и любовь к ней огромны, есть живой интерес и к книге, и к писателям.
Думаю, что люди, которые в Церкви, читают намного больше, чем люди, которые вне Церкви, и самое важное сейчас – дать им настоящую литературу. Часто люди хватаются сразу за «Лествицу» Иоанна Лествичника или за «Добротолюбие», то есть за самую сложную литературу, за что-то тяжелое. Думаю, что книги, которые мы издаем, – это правильный путь для читателей, которые, знакомясь с литературой, приходят постепенно к тому, чтобы читать и творения святых отцов. Таких, например, как священномученик Иларион Троицкий, которого мы издавали и в издательстве Хиландара, и в «Бернаре». Его «Письма о Западе» – одна из самых читаемых книг; люди узнают, каким интересным человеком и мыслителем он был.
Мы издали «Установление единства» владыки Иоанна Шаховского, который всю жизнь был миссионером и продолжительное время жил в Сербии. Мы хотим эту литературу популяризировать, потому что это отличный путь к тому, чтобы наши читатели восполнили свою потребность в культуре. Просто выключили телевизор и читали хорошие книги.
– В связи с этим хотелось бы задать один важный вопрос. Как Вы – издатель с 20-летним стажем - оцениваете степень того, как представлена сейчас русская литература в Сербии и в балканском регионе в целом? Довольны ли вы уровнем присутствия русской литературы? Насколько, по-вашему, активными должны быть российские издатели на Балканах?
– Буду искренен: думаю, если бы Россия как светильник в культурном, духовном и всяком ином смысле вложила хоть небольшой процент от того, что вкладывают другие страны в популяризацию своей культуры, своих культурных стандартов и образцов в Сербии, то она не имела бы никакой конкуренции в нашем культурном пространстве.
Ради примера: даже Швеция вкладывает солидные средства в популяризацию своей культуры и литературы в Сербии. Швеция развитая страна, но она никогда, откровенно говоря, в Сербии не будет как-то особо любима. Однако их секретариат по культуре за последние годы вложил миллионы в популяризацию шведской культуры у нас. Государство активно финансирует перевод современной шведской литературы на сербский язык. Системно и комплексно проводит этот процесс издания книг шведских авторов на сербском языке. Если оценивать эти вложения, то это где-то 10-12 млн. евро. Так что мы сейчас на сербском рынке имеем всю, какую только возможно, шведскую литературу, которая, положа руку на сердце, сама по себе довольно маргинальна, если оценивать в мировых масштабах, сравнивая с русской литературой или хотя бы с французской или немецкой. Но они сейчас широко представлены у нас со всеми современными авторами!
При этом вы, наверное, не поверите, что, например, на сербский язык не переведена ни одна книга писателя Астафьева. Паустовский очень мало переведен. Современные авторы практически неизвестны, кроме Захара Прилепина, который благодаря энтузиазму издательского дома «Драслар» и тому, что он занимается актуальными темами общественной жизни, известен. Его у нас переводили, и он неоднократно приезжал в Сербию.
Но в целом здесь очень мало знают о современных русских писателях.
Мы силами нашего издательства подготовили антологию современной русской прозы, охватывающую период от середины XIX до XXI века – 151 писатель с биографией и избранным рассказом. Мы хотели тем самым обратить внимание на русскую литературу, на русских писателей, которые прекрасны, на наш взгляд, и заслуживают намного больше внимания, чем им уделяется у нас.
Не могу поверить, честно говоря, что российское государство и русская культура не заинтересованы в популяризации русской книги в Сербии. Я считаю, что культурные представители России в Сербии пребывают в иллюзиях, что сербы в достаточной степени информированы в этой сфере, на основании того, что у нас в шутку называют Льва Толстого «величайшим сербским писателем».
Пушкин, Достоевский, Гоголь целиком у нас переведены, Горький, Чехов, Тургенев... Мы вот издали собрание сочинений Бунина. Но у нас никто из русских нобелевских лауреатов в области литературы не переведен целиком. Или они вообще не переведены. Можно соглашаться или не соглашаться с тем, что и как они писали, но проблема в том, что систематически ничего не делается в этой области.
Возможно, больше всего в этом плане было сделано в 1950-60-ее гг., когда работало советское издательство «Прогресс» и наше «Вук Караджич» и они совместно начали издавать Айтматова, Лескова и др.
Но все опять же сводится к энтузиазму «сумасшедших» личностей, каким был наш Владимир Меденица, который издал Чингиза Айтматова в 7 томах, или собрание сочинений Николая Бердяева, или избранное философа Соловьева. Или то, что делали мы: избранное Василия Гроссмана, писателя Аркадия Аверченко, философа Ивана Ильина в 3 книгах. Сейчас монастырь Хиландар издает Ивана Ильина в 6 книгах.
Все это были до этого совершенно неизвестные на наших просторах авторы. Особое внимание вызвал русский философ и богослов XX века Сергей Фудель с книгой «Церковь и ее темный двойник». Она выдержала 3 или 4 тиража и имела огромный успех.
Как православный серб и человек, любящий вашу культуру, не могу понять, как может быть так, что русская культура не заинтересована, в том числе и материально, помимо прочего, чтобы быть представленной и популяризированной в нашей среде. Для меня это просто шок.
Меня вдохновил текст президента России Владимира Путина о особом месте литературы, и о том, какое стратегическое значение она имеет для русского народа. Нигде на свете нет такой большой концентрации людей, влюбленных в Россию и ее культуру, как в Сербии. Но чтобы все не оставалось только на совести отдельных энтузиастов, Россия должна вкладывать средства и публиковать книги на сербском языке.
С Николой Дробняковичем беседовал иеромонах Игнатий (Шестаков) / "Православие.Ру"
