Путеводитель по Апокалипсису

Сегодня мы говорим о книге «Апокалипсис». Это книга не читается на литургии. Вы не услышите проповеди на эту книгу в храме. Вы найдете мало толкований, потому что это книга труда. Однозначно, это самая таинственная книга Священного Писания. О языке этой книги, о том, что означают те или иные образы, символы, откровения шла речь на одной из встреч проекта Духовно-просветительского центра Сретенского монастыря «Говорим». Библеист Вероника Андросова – преподаватель, доцент Николо-Угрешской православной духовной семинарии, автор книги «Апокалипсис – книга надежды. 12 уроков»

---

– Вероника, почему все-таки книга надежды? Для кого-то эта книга ассоциируется со страхами, ужасами, последними днями существования мира, диаволом, антихристом и так далее. А для Вас ассоциируется с надеждой. Почему?

– Апокалипсис гораздо глубже, чем эти стереотипы, если читать его не поверхностно, а углубиться в чтение. Даже неподготовленным взглядом мы увидим, насколько много в этой книге светлого и как много образов, связанных с Иисусом Христом, с Церковью. Множество гимнов, прославляющих Бога. В Апокалипсисе звучат слова «Альфа» и «Омега», которые нам знакомы в церковной традиции. Через всю книгу красной нитью проходит мысль о том, Господь – Творец нашего мира, Творец вселенной. Он говорит первое и последнее, заключительное слово. История не просто внезапно заканчивается, но движется от осмысленного начала к концу, к завершению, к цели, что предполагает христианское учение о конце времен. Господь достигает Своих целей в истории мира независимо от того, насколько много сопротивления и как активно действуют силы зла. Это тоже, конечно, характеризует Апокалипсис.

Изображение сил зла, многогранные образы рисуются разными красками и запоминаются. Но основное внимание здесь все же уделено свету. Книга начинается с образа Иисуса Христа, со светлого видения и завершается Небесным Иерусалимом. И на протяжении всего повествования присутствует образ Престола Божия. Господь созерцает и охватывает всё Своим Промыслом, и Он показан людям в разных видах.

Книга не просто богословская, она о пути Церкви в истории. Мы видим в этих образах и символах Апокалипсиса философию истории. Можно сказать, что это предполагает разворачивание пути от Воскресения Иисуса Христа. Церковь следует за ним как за Пастором. Затем это путь через страдание в вечную славу в Царствие Небесное вместе с Господом.

И, конечно, книга, воспевающая Бога, содержит множество молитв, поклонений Богу. Она насыщена ветхозаветной образностью, символикой. Если вы хорошо знаете Ветхий Завет, особенно Книги пророков, Исход и Бытие, тогда вам будет гораздо легче понимать образный язык Апокалипсиса. Можно провести такой эксперимент: чем больше вы знакомитесь с Библией в целом, тем более объемно вы можете понять особенности этой книги. В ней много неожиданных и странных образов, которые калейдоскопично сменяют друг друга. Но тем не менее книга имеет целостный сюжет. Это литературное повествование. Понятно, что это откровение свыше, но книга продуманная, имеет начало, развитие и конец. Если мы поймем этот язык, и он не станет для нас препятствием, то мы увидим множество христианских истин, которые открываются в Апокалипсисе как в новозаветной книге. Святоотеческий и современный научный подход христианских ученых – это не просто исследование Апокалипсиса как вещь в себе, но именно в контексте всего библейского богословия.

– Я слышал, что форма книги «Апокалипсис» – это хиазм. Не могли бы рассказать об этом?

– У нас есть линейная форма повествования, когда всё разворачивается от начала к концу. Хиазм – это когда мы движемся к центру и от центра к концу. В Апокалипсисе действительно есть рифма между началом и концом и некое ядро в середине. В этой книге продуманная многогранная структура. Ученые по-разному ее воспринимают. Есть и линейность, и хиазмичность. Например, в начале мы видим обращение Иоанна к семи Церквам. У нас есть пролог на земле, есть адресат этой книги, который слышит ее и по замыслу автора должен ее понять и воспринять как нравственное послание и наставление. Потом мы видим небесные видения, которые запоминаются. И потом мы возвращаемся в некую земную обстановку. В этом заключается хиазмичность. Центральные главы очень ярко показывают образы Церкви и Иисуса Христа.

Фреска «Агнец Божий, Альфа и Омега»

– Перед тем, как мы приступим непосредственно к путеводителю по «Апокалипсису», есть еще вопрос: седмеричные циклы, которые встречаются в «Апокалипсисе». Это семь чаш, семь труб, семь Посланий Церквам, семь язв. Они как-то соотносятся друг с другом или это просто привычная для Иоанна Богослова библейская форма изложения?

– Конечно, это число наполнено символическим смыслом. Это действительно образ законченности, цельности, полноты. Неслучайно оно так часто встречается. Есть между ними соответствие. Это, в первую очередь, серия семи печатей, снимаемых с книги, семи труб и семи чаш. Были предположения, что они непоследовательны по времени и хронологии, а показывают одни и те же события, просто с разных сторон и разных аспектов, хотя некоторая прогрессия между ними присутствует. Это явления примерно одного порядка, только печати несколько отличаются. Семь посланий, которые мы видим в самом начале, показывают, скорее всего, идею полноты Церкви. С одной стороны, семь определенных церковных общин являются адресатами Апокалипсиса, у которых свои проблемы, сложности, трудности, недостатки. С другой стороны, в этих семи общинах проявляется вся полнота Церкви. Конечно, по этому числу «семь» мы понимаем, что автор не исчерпывает первой публикой измерение своего богословского откровения. Эта книга идет за пределы своего времени, с одной стороны, но не забываем и о первых читателях, и о том, что для них было важно и актуально. Если углубиться и искать параллели, история толкования этой книги показывает, что можно найти всё, что ты ищешь. Но, конечно, нужно быть осторожными в этом плане.

Число «семь» очень интересно присутствует в Апокалипсисе. Есть еще такие моменты в гимнах, обращенных к Богу. Например, в седьмой главе мы читаем: «Аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь» (Откр. 7: 12). Семь элементов, которые принадлежат Богу. Очень часто видим такие ненумерованные, но седмеричные последовательности. Это тоже, скорее всего, неслучайно. Даже на уровне стихов число довольно продумано в этой книге.

– Что Вы еще можете сказать насчет числовой символики? Там же будет еще число 144, тысячелетнее царство.

– Можно увидеть отдельное исследование по этой теме. Число 12 тоже очень значимое. «Семь» связано с разными элементами. Может быть, полнота наказания. А число 12 всегда употребляется в положительном контексте. Полнота избранного народа, полнота последователей Господа Иисуса Христа. Число Церкви умножается само на себя, затем – на тысячу. Тысяча как символ великого множества. Можно сказать, что это число полноты Церкви, и в седьмой главе оно еще больше раскрывается как неисчислимое множество.

Это нас приводит к теме 6 и 666. Она может быть интерпретирована в связи с числом 7, то есть некая неполнота, на единицу меньше, не достигает еще того Божественного благословения. Получается, что число зверя претендует на законченность совершенства, но самого главного не хватает: того, что относится к Богу, самого главного для человека.

В Апокалипсисе еще упоминается число ангелов в Небесном Иерусалиме. Часто сопоставляют, что человек имеет потенциал расти ввысь. Эти числа показывают векторы, динамику, куда смотрит человек, куда он направлен: ввысь к Богу или к низменным вещам, свойственным зверю.

– Что ж, начнем с путеводителя по «Апокалипсису». Итак, с 1-й по 3-ю главы мы видим явление Христа Иоанну Богослову на острове Патмос, и Христос дает ему некое Послание семи Церквам. Это конкретные исторические Церкви? Смысл этих Посланий заканчивается в I веке или касается всей Церкви во все периоды ее существования? Или это исполнится только в конце?

– Адресаты у нас указываются, как и в апостольских Посланиях, сразу же – семь Церквей. Автор ориентирует нас на то, что важно это услышать именно этим Церквам. Дальше они называются: Ефесская, Лаодийская, Смирнинская, Пергамская, Фиатирская, Сардийская, Филадельфийская. Мы знаем, что в этих городах христианство было распространено апостолом Павлом. Все комментаторы, даже те, которые придерживаются теории разных исторических этапов, которым посвящен Апокалипсис, не отрицают того, что были конкретные адресаты в I веке. Нужно вчитаться и понять, что действительно это слово пророческое для этих людей в первую очередь. Пророчество, конечно, нас ориентирует на эту преемственность ветхозаветными пророческим текстам, которое открывает не просто будущее само по себе, но волю Божию, которая опять же открывается для конкретных людей, осмысливается ими. Призыв к покаянию очень часто звучит в этих Посланиях.

– И даже конкретных Церквей, получается. У Бога, возможно, есть Промысл о каждой Церкви, какое-то слово каждой Церкви и какие-то ожидания от каждой Церкви?

– Конечно, да. Такое толкование является красивым, но оно не может быть подтверждено. Так или иначе мы можем увидеть из текста разные ситуации, которые относятся к I веку. Апокалипсис мы можем считать относящимся к трем временам: I век от Рождества Христова. Потом эта книга говорит нам о конце времен. Большие разделы посвящены тому, что Иисус Христос приходит и спасает мир от зла. В 19-й главе описывается Его Пришествие во славе.

Фреска в Соборе святой Софии в Великом Новгороде. «Апокалипсис, 19-я глава»

Это единственная новозаветная книга, которая содержит такое образное описание. Между этими этапами большое поле для размышлений. Подход, который можно назвать духовно-символическим, позволяет нам соединить эти жанры и понять, что текст обращен ко всем без исключения, если мы понимаем его в библейском плане. Послание семи Церквам занимает раздел. Можно читать его в духовно-символическом ключе, как нравственное послание для всех времен, ничем не ограниченное: ни прошлым, ни будущим. Идеи, которые доносит до нас священный текст, всегда актуальны.

– В 4-й главе мы видим небесное видение. Некий старец, сидящий на Престоле. Вокруг него 24 Престола, на которых сидят 24 старца. Перед ними стеклянное море и еще четверо загадочных животных. Давайте это истолкуем.

– Главы 4-я и 5-я – это начало небесных видений: то, что видит Иоанн, когда ему открываются небеса. И он видит Престол Божий. Все, что дальше описывается, так или иначе соотносится с троном Божиим на небесах. Очень интересно, что не описывается Сидящий на Престоле. Но затем Бога характеризуют те, кто находится у Престола. Это 4 животных, 24 старца. Слово «Престол» звучит в этой главе и дальше по всему тексту множество раз. Это символ, в первую очередь, владычества Бога, того, что Господь вознес Свой Престол над миром.

И хотя в мире, как дальше будет показано, множество трудностей, зла, несправедливости, христиане и служители добра жестоко страдают, над всем этим пребывает Престол Божий как некая незыблемая реальность. На самом деле Престол Божий есть, и он утвердится в конце времен.

– Это немного напоминает Книгу Иова. Есть небесная часть повествования и есть земная, есть и те, кто участвует в земной части и не знает о небесной.

– Конечно. Это то, что открыто Иоанну, когда он пребывает в Духе. Это доступно взгляду верующих сердец.

– Получается, что 4-я глава некоторым образом соединена с первыми тремя. Эта награда – это и есть Сидящий на Престоле?

– Да, там есть связующий стих: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его» (Откр. 3: 21). Этот стих из одного раздела плавно переводит нас в другой. Эти слова Иисуса Христа, обращенные к Лаодийской Церкви, предвосхищают это великолепное видение. Думаю, понятно, что четверо животных – это не только евангелисты, но некие символы творения Божия, которые прославляют Бога, непрестанно с радостью Ему служат и тоже могут быть ангельскими силами. Что касается 24 старцев – это, скорее всего, образы человечества. Кто-то считает, что это образы ангельских сил, но большинство толкователей говорит, что это образ Церкви, которая воспевает Бога. Один из старцев потом объясняет и подсказывает Иоанну, что происходит на небе, когда он затрудняется это понять.

– Я слышал такое толкование, что 24 старца – это некая совокупность ветхозаветной и новозаветной Церкви.

– Вполне можно встретить такое толкование, в основе которого может быть число 12. Есть еще толкование, связывающее это со священническим ветхозаветным служением – 24 череды. Еще существует иудейское толкование, связывающее это со священными книгами.

– А стеклянное море? Отец Олег Стеняев говорит, что это телевизор.

– У Престола Божия это, скорее, что-то положительное: чистота, прозрачность творений, которые Господь созерцает. Интересно, что у нас есть негативный образ водной стихии. В начале описания Небесного Иерусалима сказано, что моря уже нет. Море не просто как вода, а как непредсказуемая стихия, которая разрушает и имеет в себе потенциал хаоса и угрожает миру, может принести вред творению Божию, людям. Все это устранено из Небесного Иерусалима. Но образ воды как Крещения, духовного очищения присутствует у Престола Божия. Все хорошее Господь собирает. Нет ничего такого, что само по себе негативно.

Небесный Иерусалим. Анжерский гобелен, XIV в.

– Подытожим все, что Вы сказали: в 4-й главе изображается ликование всей твари духовного и физического мира, людей, Церкви перед Престолом Божиим?

– Да, это видно в 10–11 стихах. Они прославляют Господа: «Ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откр. 4: 11).

– А четверо животных как евангелистов?

– Можно сказать, что это один из аспектов этих животных, что люди своими Евангелиями прославляют великие дела Божии. Это еще и образ четырех сторон света. Святые отцы отмечают, что число «четыре» неслучайно: как и те, которые свидетельствуют по всему миру. В Апокалипсисе также есть четыре угла земли, четыре ветра.

– А четверо животных из 1-й главы Книги пророка Иезекииля? Мы можем сопоставить то видение с этим?

– Конечно. Как мы сказали, пророческие книги у нас являются источниками образности Апокалипсиса. Автор свое видение, которое ему было дано Господом, интерпретирует через эти книги. Книга пророка Иезекииля – это одна из основных книг, которая всегда возникает при разговоре об Апокалипсисе. Мы можем даже с точки зрения композиции проследить связь. Книга пророка Иезекииля начинается с видения колесницы, на которой восседает Господь на небесах, Иоанн съедает свиток, который дает ему Господь. И то же самое видим в 10-й главе Апокалипсиса: некий свиток, маленькая книжечка дается ангелом Иоанну, он ее съедает. Книга пророка Иезекииля завершается восемью главами обновленного, восстановленного Иерусалима. Там подробно описывается храм, река живой воды, которая оживляет даже воды Мертвого моря. В Апокалипсисе есть композиционная параллель, но некоторые очень важные нюансы изменяются и поставлены по-другому. Интересно, что в книге говорится, что храма нет. Для пророка Иезекииля храм – это центр всего.

– 5-я глава, где видение дополняется книгой, написанной внутри и запечатанной семью печатями. Дальше ангел возглашает, кто может раскрыть эту книгу. Один из старцев говорит, что только Лев от колена Иудина. И тут появляется Агнец закланный. Что это за книга? Я знаю, что у Вас даже есть работа «Небесные книги Апокалипсиса».

– Эта моя диссертационная работа. Около ста страниц посвящено только этому образу. Здесь мы видим, что книга очень важна. Она находится в деснице Сидящего на Престоле и имеет некое влияние на весь мир. Хотя никто не может к ней подойти, но это очень важная задача и миссия. Иоанн даже плачет, потому что не может ее исполнить. Но это может сделать Бог, Лев от колена Иудина, Мессия, который совершил победу. Иоанн слышит про Льва, но видит Ягненка. Происходит трансформация того, что он слышит и знает, что Мессия будет как Лев, великий Триумфатор, а самом деле это оказывается кроткий Агнец, каким и пришел Иисус Христос и не был узнан всеми.

Мы видим, насколько торжественна эта композиция. Мы понимаем, что книга связывает Бога и человека, но только Один во вселенной мог ее открыть, взять, прикоснуться к ней. Можно предположить, что это книга замысла Божия о человечестве, которая исходит от Господа. Волеизъявление Бога таково, что Он вместе с человеком открывает и реализует ее содержание. Нужно, чтобы другое действие относительно человечества было совершено, и только Один во вселенной является этим связующим звеном, и Богом, и Человеком. В композиции главы вручение книги означает владычество. Еще раз восклицают три гимна Иисусу Христу, можно насчитать семь элементов, и все завершается совместным гимном: «Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков» (Откр. 5: 13).

– Это, по сути, богослужебный возглас.

– Да, такие литургические моменты. Скорее всего Иисус Христос может принять эту книгу, потому что Он исполнил замысел Божий. Ему передается некоторое знание, и Он может передать его дальше. И именно на деле Он все это реализовал и осуществил.

Может быть, книга, которая дальше пойдет для Иоанна, этот маленький свиток, может быть неким аналогом в композиция Апокалипсиса. У Христа – великая книга из десницы Божией, и маленькая книжечка у Его пророков и христиан, которые тоже в этих замыслах принимают участие. Две книги последовательно проходят через повествование Апокалипсиса. Это очень значимый образ, из которого и идут эти семь печатей. Седмеричные циклы начинаются именно от книги. Она является структурообразующим образом в композиции «Апокалипсиса».

– Интересно, что мы от этой книги ожидаем историю мира. Логично, если бы первую печать Агнец открыл, и там был определенный год от сотворения мира. Но там мы находим совершенно другое. В 6-й главе Агнец снимает первую печать, и вдруг там – конь белый, на нем всадник, имеющий лук. Давайте кратко поговорим о каждой из печатей.

– Действительно, очень важный, торжественный настрой у 5-й главы, и мы ожидаем, что будет некое важнейшее откровение. Семь печатей делятся на четыре и на три. Четыре всадника, дальше мы видим души убиенных за свидетельство Иисусово – пятая печать. Шестая печать – это торжественное и масштабное потрясение мироздания. Небо свивается, как свиток, падают звезды, очень много ветхозаветной образности. Затем – безмолвие на небе, и сразу начинаются семь труб.

Седьмая глава расположена между шестой и седьмой печатью. Четверых всадников можно толковать не отдельно, а в контексте. Мы понимаем, что все это взаимосвязано. Для каждого всадника есть характеристика по цвету коня, некий атрибут, и его сопровождает некое описание. Можно сразу интуитивно понять второго, третьего и четвертого всадников. И мы понимаем, что это образ войны. Потом – голод, нужда, скудность. Хотя Господь заботится о том, чтобы не было бедствия, затрагивающего всю вселенную. Есть такое толкование, что духовная жизнь не будет под угрозой, хотя физические ресурсы будут оскудевать, но главное остается неповрежденным. И бледный конь трупного вида производит некий итог над четвертой частью.

Конечно, много вопросов: всадники – это ангельские силы, которые совершают Суд Божий, или это, наоборот, темные силы, которые против Его воли? Для этого можно посмотреть на пятую печать. После всадников у нас идут мученики, которые несправедливо пострадали. Часто считают, что всадники были злыми силами, которые причинили вред святым. Но Господь исцеляет этот вред, восстанавливает справедливость. Возможно, и так, и так. Хотя зло происходит в истории не от сотворения мира, а после этого, но все равно Господь может вплести это зло в Свой замысел. Книга показывает замысел и то, что происходит в истории, к сожалению, неоднократно.

Теперь мы можем посмотреть на первого всадника. У него белый конь, лук и венец – знамя победы и его победоносная характеристика. Это один из самых таинственных образов Апокалипсиса. Есть четыре толкования, которые являются взаимоисключающими. У нас по-разному интерпретируется этот всадник. С одной стороны, он в группе довольно мрачных других всадников. Но белый цвет ориентирует нас на что-то связанное с Богом, на свет. Можно сказать, что из этой темной группы первый всадник немного выделяется, и на христианских изображениях его рисуют немного подальше, что показывает его роль как носителя евангельского начала. Есть даже такое толкование, что это Сам Христос, Который совершает победу.

Отрицательные образы – это действительно символ антихриста, который, может быть, принимает вид апостола Павла. Или если мы не берем личное персонифицированное толкование, что во всадниках есть некая безличная сила, то тогда предполагается, что это захватническая война, за которой следуют гражданские войны, столкновения настроений и все бедствия.

– Как связать первого всадника с остальными?

– На разных живописных изображениях он примыкает к группе. Даже всадник, изображающий голод, более заметный и значимый, первый всадник где-то вдалеке. Можно сразу понять, видит ли он их фигурами одного порядка или нет. У Васнецова есть очень хорошая картина «Всадники Апокалипсиса», и на ней первый всадник как представитель, который выводит за собой эту темную группу.

В. Васнецов. «Всадники Апокалипсиса», 1887 г.

Мне нравится толкование, которое акцентирует положительные черты первого всадника. Тогда мы с вами можем сказать, что книга с семью печатями представляет собой всю историю человечества. И Господь Иисус Христос говорит, что должно быть проповедовано Евангелие до конца мира. Есть благое начало в истории, и всегда происходит некая спасительная жатва, несмотря на греховные истории и обилие зла. Тем не менее всадник – это свидетельство победоносности добра и света христианства в мире.

– То есть, по сути, Христос говорит нам, что история мира будет связана с войнами, смертью, голодом? Но на этом все время будет евангельская проповедь, и она будет побеждать как нечто победоносное?

– Можно увидеть такую светлую мысль. Даже если мы считаем первого всадника членом этой группы, все равно образ Престола Божия несет мысль, которая проявляется постоянно, чуть ли не в каждой главе. Мы говорим про Иова, что есть земное течение событий, а есть над ним небесный уровень, который потом станет явным и на земле. Мы четко видим эту мысль с помощью образа первого всадника.

– Шестая печать – землетрясение. Звезды падают в результате этого землетрясения, и в конце 6-й главы рисуется апокалиптическая картина.

– Интересно, что люди, которые прячутся от Бога, говорят: «Сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» (Откр. 6: 16–17). Может быть, если их совесть нечиста, они чувствуют любое приближение Бога как проявление Его гнева, хотя это не обязательно. У них уже специфическое зрение на Бога. Прежде всего они хотят скрыться от Него и считают, что никто не может устоять и выдержать Его присутствие. Седьмая глава говорит о тех, кто действительно желает присутствия Божия, может к Нему приблизиться и рисует нам картину Божиих избранников.

– Каков символизм числа 144?

– 12 тысяч от каждого колена Израилева. Здесь предполагается, что все посчитаны, никто не забыт и всё учтено. Никто не потерян, Господь обо всех заботится. И присутствие израильского народа, который прошел вековую историю и запечатлел свою верность Богу, конечно, очень важно, как первый начаток, первый плод. Здесь у нас сильно расширяются перспективы. «Запечатленные Богом» – имеются в виду те, которые не увидят страшных бедствий, они получают духовную защиту.

– 12 тысяч от каждого колена Израилева – это уверовавшие из иудеев?

– Такое толкование тоже есть. Нам показывают важность ветхозаветной истории народа. Сколько поколений прожило, чтобы Богородица была явлена миру. Но перспектива не ограничивается этим. Как в 5-й главе, Иоанн слышит одно, а видит другое. То же самое движение мы наблюдаем в 7-й главе. Это число запечатленных он слышит, а потом он взглянул и увидел великое множество людей, которое никто не мог перечесть из всех колен народов, кто стоит перед Престолом Божиим с пальмовыми ветвями. Это бесчисленное множество показывает, что замысел Божий о спасении гораздо шире, чем могли себе представить ветхозаветные люди, хотя Аврааму уже было дано обетование, что все племена земные благословятся в семени его. Это семя – его потомок, это Мессия. Обетование Аврааму мы созерцаем в Апокалипсисе, что оно исполнено.

– Почему такая интересная выборка из колен? Здесь нет колена Данова, из двух полуколен Манассии и Ефрема выбирается только Манассии, и вдруг появляется колено Иосифа, которого в других списках нет. Как это понимать?

– Здесь еще обращает на себя внимание, что колено Иудино идет первым делом. Это связано скорее всего с тем, что Мессия происходит от Иуды, и Господь Иисус Христос через царя Давида тоже из этого колена. Пророчество Книги Бытия говорит, что в этом колене происходит что-то очень печальное.

– Есть предположение, что антихрист может быть из колена Данова.

– Можно встретить такое предположение. Каждый список колен был особенным. Не было единого стандартного списка. Очень много отличий, мы видим примеры, что Иосиф тоже назван. Может быть, стоит вспомнить его историю, как зло пыталось его сбить с пути верности Богу, но только Господь сделал его жизнь более плодоносной, благодаря рабству в Египте. Может быть, неслучайно Иосиф вспоминается так явно.

– Итак, они тоже поют гимн Господу. Глава 8-я и седьмая печать очень интересны: делается безмолвие на небе на полчаса, и вдруг появляется еще один ангел. Он стоит перед жертвенником, и появляется картина семи труб. Один седмеричный цикл переходит в другой. Давайте поговорим о об этом. Что такое седьмая печать и что это за семь труб?

– Очень интересен образ безмолвия, напряженного ожидания. Мы знаем это по нашему богослужению, ведь не все время идет словесная служба. «Да молчит всякая плоть человеча» – главное песнопение Великой Субботы. Совершается что-то потрясающее, таинственное дело Божие, которое люди не могут в полной мере осознать и понять.

– Интересно, что всенощное бдение должно начинаться с молчания, с нахождения в тишине.

– Это молчание может быть наполнено очень глубоким смыслом. Комментаторы здесь видят разное. Может, это трепет людей, Его творений, перед Господом, трепет людей, у которых совесть нечиста, и ожидание того, что наконец-то свершится то, что ожидают люди.

Семь труб – это образ, который соотносится с казнями египетскими. Основная идея гораздо более понятная и определенная, чем в цикле семи печатей. Печати можно было по-разному понимать: на кого они направлены, каков первый всадник. Цикл труб достаточно прямолинейный. Всё ассоциируется с египетскими казнями. Мы можем проводить параллели с этого более подробного описания, когда Господь хотел показать, Кто есть истинный Владыка мира.

Анжерский гобелен, XIV в.

– Если предыдущий седмеричный цикл снятия печатей мы ассоциировали с историей мира, то здесь постоянно видим казни.

– Он, может быть, является более эсхатологическим, хотя эсхатологическим назван дальнейший цикл семи чаш. Четвертая часть была под влиянием семи печатей, потом третья часть зеленых насаждений, светил, источников вод затрагивается действием труб и затем уже цикл чаш не указывает, что что-то остается нетронутым. Цикл чаш в большей степени воздействует на людей, которые подчинили себя злу, чем на природу. Здесь тоже природное знамение, как в цикле египетских казней, показывает, что природа вместе с человеком проходит этот путь и тоже страдает за его действия. И природа несет знамение. Все в нашем мироздании взаимосвязано.

Давайте разберем немного хотя бы одну из этих казней. Допустим, пятый ангел вострубил, это тоже 9-я глава. Здесь падает с неба на землю ключ от кладезя бездны, и звезда открывает кладезь бездны. Выходят дым и некая саранча на землю, которой дана власть, какую имеют земные скорпионы, – жалить людей, но не убивать. Здесь мы тоже можем понять, что это не что-то совсем страшное. Образ собран из разных элементов. Полчища саранчи, которые поедают поля и урожай, возводятся в поэтическую масштабную образность и говорится, что так проявляется наказание Божие за грехи и что всем нужно раскаяться в злых делах, очистить нравственность, привести к тому, чего желает Господь, и там будет новая жизнь.

– Саранча – это образ захватнической войны язычников?

– Возможно. Следующий элемент – это стук коней. Мы видим похожее духовное войско, когда вострубил шестой ангел, там тоже идет очень масштабное и внушающее трепет войско.

– Войны, моры, голод, грады, землетрясения – это всё эсхатологические бедствия?

– Да, это в большей степени эсхатологические вещи. Но стоит обратить внимание на то, что говорится: «Горе живущим на земле от остальных трубных голосов трех Ангелов» (Откр. 8: 13). А затем сказано, что на людей воздействует саранча, которая не имеет печати Божией. Мы понимаем, что не настолько все прямолинейно. Это не затрагивает всех без исключения. Христиане могут знать, что то, что они делают, и стараются, живут по заповедям Божиим, это все не пройдет бесследно, и они не будут совсем беспомощными перед лицом бедствия. Духовные мучения и нравственные терзания, которые символизируют семь труб, даже, может быть, более страшные, чем физическая боль, не коснутся верующих людей, с которыми Господь всегда сохраняет связь во время искушений.

– Кстати, в конце 9-й главы произносится ключевая фраза: «И не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ну в блудодеянии своем, ни в воровстве своем» (Откр. 9: 21). Получается, это было попущено людям для покаяния?

– Да, как некая возможность покаяния. Может быть, людям нужно послать что-то очень страшное, чтобы они были потрясены и сошли со своего гибельного пути. Но далеко не все смогли это сделать. Хотя есть толкование Андрея Кесарийского, что одни люди действительно покаются и получат исцеление, а другим это уже идет в наказание за их злые дела. Дела их следуют за ними – как они поступили, губили землю, как сказано в 1-й главе, так за ними это идет по следам.

– Интересно, что седьмого трубления нет. Но говорится, что в те дни, когда вострубит седьмой Ангел, совершится тайна Божия.

– Можно сказать, что мы уже прошли с вами книгу. Иоанн съедает некий свиток и начинает пророчествовать. Он произносит выражение, которое часто встречается в Апокалипсисе: «Времени уже не будет» (Откр. 10: 6). Может быть, имеется в виду не только, что время сокращается, что чувство времени будет совсем иное, но также, что уже не будет возможностей для покаяния, времени на то, чтобы поменять ситуацию. Очень важно, каким человек войдет в этот новый мир и встретит Господа.

– И перед седьмым трублением, которое мы все-таки находим в 11-й главе, происходит такой таинственный процесс, как измерение храма.

– Да, это совершает Иоанн. Когда он съедает свиток, начинается новый этап его служения: он призывается измерить внутренний двор храма и жертвенник, а внешний двор храма не измерять. И получается такая двойственность: что-то внутреннее находится под покровом Божиим, но что-то внешнее оставляется язычникам, чтобы они могли там хозяйничать. Но, опять же, на определеннее время. Нет такого, чтобы Господь оставлял Свой мир. Он попускает на определенный период времени эти тяжелые испытания, но потом происходит восстановление и торжество света.

– Что за два свидетеля, которые будут пророчествовать 1260 дней, а потом их убьет зверь?

– Здесь мы видим, что служение Иоанна, измерение храма органически продолжено двумя свидетелями. Мы как раз подошли к тем главам, которые находятся в середине книги. Главы с 11-й по 13-ю – это сердцевина, ядро, и именно здесь мы с вами видим основное учение Церкви. Церковь у нас символизируется двумя свидетелями, которые также являются пророками. Они несут свое служение на протяжении 3,5 лет. Напряженное противостояние добра и зла – это как раз половина семи. Они обращают свое слово к людям, которые не хотят слышать жителей великого города, но никто не может помешать их слову, пока не приходит зверь и не убивает этих свидетелей.

– Это все-таки люди или Ветхий и Новый Завет как явление? Как это стоит понимать?

– Я бы не стала ограничивать это толкование. Может быть, это два конкретных человека. Может быть, это образы Церкви, некого единства, потому что они очень взаимосвязаны друг с другом. В историческом плане они напоминают нам Моисея и Илию, конкретных людей. Они имеют власть над водами. Можно вместе со святыми отцами считать, что перед концом времени явятся два пророка, которые будут обладать этой же пророческой силой. Но никто не мешает нам увидеть этих свидетелей во всей христианской жизни Церкви.

– Есть толкования, что это Енох и Илия, то есть те, которые не умирали, или Иоанн и Илия, Енох и Иоанн.

– Можем вспомнить известные евангельские слова, когда апостол спрашивает у Христа: «Как же говорят, что Илии нужно прийти прежде и приготовить приход Мессии?» (см. Мк. 9: 11; Мф. 17: 10). В таком же плане могут прийти эти два свидетеля. Я не дерзаю что-то конкретное предполагать, потому что есть много авторитетных авторов, святых отцов, которые поддерживают разные толкования. Нам важны все толкования.

– Так или иначе, они воскреснут, так что мы можем утешиться. Далее седьмой Ангел трубит. Это очень загадочное трубление. Сначала возникает впечатление, что вроде бы все свершилось, что наступает Царствие Божие. Раздались на небе громкие голоса, говорящие, что царство мира сделалось Царством Господа нашего Иисуса Христа. Но потом мы все-таки читаем, что рассвирепели язычники, отверзся храм Божий на небе, явился Ковчег Завета, громы, землетрясения. Это преддверие конца?

– В Апокалипсисе мы неоднократно стоим на пороге великого свершения, когда наконец явится Господь и откроет Себя всему миру. Но все время мы выходим на новый виток исторической спирали. И только в 19-й главе мы перейдем эту грань, и там действительно Иисус Христос явится миру. Апокалипсис – книга действительно нелинейная. И, конечно, мы видим, что христианам нужно понять это до того, как они перейдут эту грань. Это новое повествование 12-й главы встречается нам. Оно связано с повествованием о двух свидетелях, указываются 3,5 года. Но, скорее всего, не сначала свидетели, а потом Жена, а Жена, облеченная в солнце, и дракон, стоящий перед ней. Это даже более древние реалии, которые предвосхищают повествование о двух свидетелях. Мы видим, что хронология Апокалипсиса не строгая, не прямолинейная, все время какие-то подвижки по времени. Так что здесь, конечно, все три главы очень важны. Главы с 11-й по 13-ю друг друга взаимно дополняют разными перспективами. Так, 11-я глава показывает нам служение Церкви и ее прославление Богом. Глава 12-я показывает, почему это все происходит для живущих на земле. А глава 13-я про людей, которые не имеют многогранного видения, которое дано Иоанну Богом.

– Да, 12-я глава – это Жена, облеченная в солнце, за ней гонится дракон, она убегает в пустыню. Жена – это Церковь?

– Да. Здесь еще важен образ Младенца, Которого Она рождает. Дракон сначала хочет Младенца ниспровергнуть, уничтожить: ему «надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу» (Откр. 12: 5). Конечно, это Мессия. Мы понимаем, что Пресвятая Богородица является плодом всей истории израильского народа. И, конечно, Она представляет Собой Церковь. Не только, конечно, Мария, но и все, кто были до Нее.

– То есть мариологическое толкование здесь тоже возможно?

– Возможно, но оно не единственное. Это суженное толкование, которое не отменяет более широкое. То же самое мы говорили про евангелистов как животных. Они там тоже есть, но это не только они.

– А пустыня, в которую убегает Церковь, что это? Это фактическая Церковь когда-то окажется в катакомбах или это внутренняя пустыня?

– Фактически с точки зрения будущего возможны разные проявления этих пророчеств. Но нам важно, что пустыня напоминаем нам о времени исхода из Египта, когда Господь носил Свой народ на орлиных крыльях, и, как говорит пророк Иеремия, это было время особенной любви народа к Богу и Бога к народу. Это такое замечательное, дорогое воспоминание. Хотя внешняя скудость и палящее солнце, холод ночи, но, когда Господь близок, пустыня расцветает и превращается в замечательный оазис.

Дракон и Жена, облеченная в солнце. Витраж, XIX в.

Есть еще одна пустыня в книге Откровения, которая как раз наоборот представляет собой образ опустошенности, что жизнь уходит, что то, что было цветущим городом, становится развалинами. Это образ, связанный с другой женщиной, а именно с Вавилоном, который назван блудницей. В Апокалипсисе два или три женских образа. Два положительных и один отрицательный – Вавилон. Здесь женщина – это особый образ. Образ Церкви как матери Мессии. А есть у нас еще Небесный Иерусалим как невеста, жена Агнца, и этот Вавилон как ее антипод.

– А битва Михаила и его ангелов против дракона – это то, что уже было когда-то? Та битва, которая произошла еще до создания человека? Или это то, что происходит уже в новозаветной истории?

– Часто интерпретируется, что это было или на заре истории мира, когда ангелы пали как звезды с небес, или же для Апокалипсиса в большей мере важна история победы Иисуса Христа над злом. Это совершилось тогда, когда Иисус не просто родился, а когда, претерпев Крест, Он родился в жизни Воскресения, перешел в новую жизнь и был вознесен к Престолу Божиему. Это ключевая тема Апокалипсиса. Весь текст наполнен этим светом Воскресения славы Божией. Если мы сравним Апокалипсис с другими новозаветным книгами о Христе, то в Апокалипсисе мы видим именно сияние Его светоносной славы. Это как раз отличает образ Христа от других. И как раз эта битва показывает, что Михаил – это некий представитель Христа. Он может, благодаря жертве Христовой, ниспровергнуть дракона. Тот падает вниз и уже не может клеветать на людей. В книге Иова он клевещет и говорит Богу, что люди неустойчивы и проявляют верность Богу только, если Господь им что-то за это дает, какие-то подарки, благодеяния, благополучие, и если этого не будет, то ничего не останется.

– Нравственность имеет материальный эквивалент. И это некий образ лишения силы диавола, его свержение с небес?

– Да, что никто уже не верит его клевете. Он говорит человеку, что Бог – это карающий тиран, который хочет подавить свободу человеку. Как раз здесь жена и дракон – это аллюзия на текст о грехопадении. Здесь женщина как новая Ева, и в конце, когда мы видим древо в раю, живые воды Реки жизни. Это тоже аллюзии на начало Библии. И неслучайно конец Апокалипсиса прекрасно сочетается с началом Библии.

– Итак, 13-я глава, самая популярная. Образ двух зверей. Один выходит из земли, другой – из моря. Есть некое начертание зверя, которое будет поставлено на правую руку или на чело людей. Нельзя будет ни покупать, ни продавать без этого начертания, и известно число этого начертания, вернее, число имени зверя – 666. Давайте эти образы разберем.

– Система персонажей Апокалипсиса выстроена очень четко. Мы сказали про два женских образа и три образа, которые соотносятся с Богом, и про семь духов, которые периодически появляются. «Дух говорит Церквам» (Откр. 2: 7), «Дух и Невеста говорят: приди!» (Откр. 22: 17) в конце книги. образ Святого Духа. Злые силы тоже пытаются на свой лад изображать. Число 666 – это число, которое изображает человека Божия. И дракон, который хотел уничтожить Мессию, делает поползновения на Престол Божий. И даже свой престол сразу после низвержения он отдает первому зверю, своему агенту на земле.

– То есть диавол пытается пародировать Бога, Его деяния на земле?

– Это очень явная мысль повествования Апокалипсиса. То, что мы видели в 5-й главе, когда Сидящий на престоле передает Свой престол и Агнец вместе с Ним на престоле. То же самое фактически происходит с первым зверем. Он может быть понят как некая личность или как некий образ общности и целостности. Скорее всего, это государственное образование, у которого семь голов, десять рогов. Некие цари, властители, которые тоже являются его частью. И то, и то толкование, конечно же, возможно.

«Зверь с десятью рогами и семью головами». Аугсбургская книга чудес, 1552 г.

Здесь мы понимаем, что противоположность Агнцу – это монстр, подавляющий все и пытающийся узурпировать власть. Он действует грубой силой. Тех, кто с ним не согласен, он побеждает, убивает, хулит имя Божие. Но все это только на 3,5 года, 42 месяца. Всегда показывается это ограничение, что все равно Господь держит все в Своей власти. Еще очень интересный образ, который немного похож на блудницу Вавилонскую, – это лжепророк, который не подавляет грубой силой, а скорее соблазняет и действует исподтишка, духовно ослабляет, лишает иммунитета людей, которые, может быть, не согласились бы со зверем, не пошли бы толпой за ним, но он такие меры предпринимает. Он совершает ложные чудеса, чтобы обольстить и соблазнить людей. Огонь с неба – говорящий образ зверя.

– Это такой пиар-агент антихриста.

– Да, это очень глубокий образ. Насилие и ложь, которые друг друга поддерживают. Мы видим, что пропаганда XX века предвосхищалась Иоанном. Запрет покупать и продавать тоже к этому относится. Начертание на лоб и на правую руку пародирует то, что мы видели в Пятикнижии: что заповеди Господни на лоб, на чело, как то, о чем человек всегда мыслит, и на руку, как образ действия человека. Здесь всегда имеется духовный смысл. Дракон хочет проникнуть человеку в сознание, определять и контролировать все. К сожалению, немало людей могут попасться ему. Апокалипсис – это книга, предназначенная для того, чтобы иметь духовную проницательность, а не идти с толпой. Даже если кажется, что все делают так, все равно нужно своим разумением и духовным опытом все это проверять и выверять.

– Здесь речь больше о духовных смыслах?

– Апокалипсис – это очень глубокая и насыщенная смыслами книга. Мы можем увидеть тут разные пласты, открыть для себя что-то полезное. Но это не значит, что другого ничего нет. Могут быть более глубокие и интересные измерения. Святые отцы делали предположение, какое имя соответствует числовому эквиваленту 666. Вы знаете, что в славянском языке нет отдельных обозначений чисел, есть только буквы алфавита, которые обозначают числа. И можно для каждого слова просчитать его числовое значение. То же самое на латыни, имена нарицательные и имена собственные. Мы не можем сказать, что это будет связано с каким-то божеством. В точности никто не высказывал никогда претензий, что раскрыл эту загадку.

– А когда антихрист появится, Церковь разгадает число его имени?

– Скорее всего, все будет неоднозначно. Какие-то Церкви смогут понять, но им не будут верить. В послании семи Церквам мы видим, насколько неоднозначна эта реальность. Не всем утешение и призыв к покаянию, а разные тенденции. Кто-то очень хорошо живет в компромиссе с языческим обществом. Церковь Лаодикийская очень богата и прекрасно себя чувствует, но Иоанн говорит, что нужно помазать свои глаза небесной глазной мазью, чтобы увидеть, как на самом деле обстоят дела.

– В 14-й главе снова появляется образ 144 тысяч. Это те же, которые были в 7-й главе, или уже другие?

– Те же. Там есть интересное соединение. Число 144 тысячи связывается с теми характеристиками, которые были даны великому множеству. Мы понимаем, что речь идет об одном и том же. Это не только про Израиль и отдельно про язычников, но про всю Церковь в целом. Указано, что они следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел, и они непорочны перед Престолом Божиим. Речь идет об особых чинах святости. Тем не менее мы здесь видим начатки первых лиц Церкви. Они не принимают соблазны Вавилона и зверя и могут отгородить себя от всех искушений, в которые впадают другие люди.

– В главах 15-й и 16-й появляется образ семи ангелов, имеющих семь последних язв, которыми оканчивается ярость Божия, и в 16-й же главе появляются семь ангелов с семью чашами гнева Божия на землю. Мы снова видим некие кары эсхатологического порядка.

– Эта образность очень похожа на семь труб. Мы видим, что людей мучает связь со зверем и связь с драконом. На престол зверя ангел выливает свою чашу. Это такое проявление зла, которому осталось недолго. Эти 3,5 года подходят к концу, а люди не понимают, что их сжег сильный зной, они хулили имя Бога, имеющего власть над семью язвами, и не вразумились, чтобы воздать Ему славу. Автор Апокалипсиса отмечает, что покаяние не так просто. Когда мы читали повествование о двух свидетелях, там был значимый момент: когда они воскресли и люди смотрели на них из великого города, было великое землетрясение как знамение. И затем жители города в большинстве своем, кроме десятой части, воздали славу Богу Небесному. Тогда, когда увидели живое свидетельство людей, которые отдали свою жизнь за Бога, за верность ему, люди смогли увидеть какую-то опору. А когда только бедствия, наказания, природные потрясения, людям очень трудно оторваться от зла. Настолько прилипчивы эти чары дракона. К сожалению, не все так просто. Времени уже не будет, нужно уже сейчас решать и делать свой выбор.

– Как говорят евреи: кайся в своих грехах за день до смерти. В конце 16-й главы появляется образ великого Вавилона, а в 17-й главе оказывается, что этот Вавилон ассоциируется с блудницей. Причем снова такие параллели, как жена, облеченная в солнце, убегала в пустыню, так и здесь: «И повел меня в духе в пустыню; и я увидел жену, сидящую на звере багряном» (Откр. 17: 3). Расскажите про этот образ.

– Зверь, скорее всего, тот же самый. Есть несколько изменений этого образа. Мы видим в историческом контексте, что по образцу Вавилонской империи названа Римская империя, где со времени Нероновых гонений со II века происходят довольно масштабные притеснения христиан по религиозному признаку. Христиане не почитают кесаря, императора, Господом, и поэтому их стоит вразумить, чтобы не были такими нелояльными гражданами. Еще понятно, что Вавилон – это не просто конкретный Рим, потому что после Рима было множество царств, где притесняли христиан. В конце реальности явится город-притеснитель христиан в последние времена, в котором будет воцарен тот самый антихрист. Духовное толкование все объединяет и показывает некую духовную общность и суть этого Вавилона, богатейшего государства, которое построено на силе. Это внешнее великолепие, как у блудницы. Она выглядит привлекательно, роскошно, красиво. Но, конечно, духовная сущность гнилая, нет искренних чувств, это все обман, фальшивая монета, которая привлекает земных царей, и они слетаются на этот соблазн. Вавилон увлекает их в погибель. В 18-й главе мы видим суд над Вавилоном. Только он появился во всей красе, и вот он уже уничтожается. «Воздайте ей так, как и она воздала вам, и вдвое воздайте ей по делам ее; в чаше, в которой она приготовляла вам вино, приготовьте ей вдвое. Сколько славилась она и роскошествовала, столько воздайте ей мучений и горестей» (Откр. 18: 6–7). Так происходит суд, который она сама совершает над собой.

– Интересно, что здесь, получается, действует принцип: гад сожрет гада. Написано, что «и десять рогов, которые ты видел на звере, сии возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне; потому что Бог положил им на сердце – исполнить волю Его» (Откр. 17: 15–16). То есть Бог может осуществлять Свою волю даже через носителей зла, чтобы один сокрушил другого.

– Конечно, прямая воля Господа – это вечная жизнь, процветание, которое даже в пустыне может создать прекрасный оазис, место успокоения и утешения. Но когда блудницы и цари земные настолько отходят от Бога, то даже самый великолепный и роскошный город становится развалинами и сам себя поглощает, потому что нет любви, нет подлинных чувств. Все построено на насилии и желании как-то поживиться за счет другого. Образом пожирания друг друга и характеризуется царство зверя.

– 18-я глава – это своего рода панихида, некая констатация погибели Вавилона в поэтических выражениях. Пал Вавилон, великая блудница, и это будет грандиозное падение всех мировых сил зла.

– Да, те, что построены на насилии, не устоят. Царствие Божие будет установлено, когда Вавилона уже не будет. И все изобилие, на которое претендовал Вавилон, отойдет Небесному Иерусалиму. Не всегда Церковь будет такая гонимая. Все, что уготовил Господь, светоносная слава переходит на Небесный Иерусалим, и все видят, что Вавилон – это просто подделка.

– В 19-й главе мы видим расправу Христа над Своими врагами. К концу главы говорится, что «Он топчет точило вина ярости и гнева Бога Вседержителя» (Откр. 19: 15). «Летите, собирайтесь на великую вечерю Божию, чтобы пожрать трупы царей, трупы сильных» (Откр. 19: 17). Вполне ветхозаветная картина победы Великого Царя над врагами и расправы над ними. Зверь и поклоняющийся зверю будут брошены в озеро огненное. Как отождествить Христа, Который есть любовь, с этой расправой над врагами? И что это будет за расправа? Она духовная или фактическая?

– Здесь мы не имеем текста, который сам по себе вдруг сформировался. Здесь присутствует очень много образности Иезекиля, в частности князь Тирский. Птицы, что поедают трупы врагов, – это тоже Иезекиль. Конечно, это очень мрачная образность. Это один из самых дискуссионных фрагментов книги. Но здесь мы должны обращать внимание в первую очередь на то, что у Агнца одежда обагрена кровью. Это вряд ли кровь врагов. Он только появился, а эта кровь уже на Нем. Это Его собственная жертвенная кровь. Он остается тем же самым Иисусом Христом, Который принес Себя в жертву за людей.

Г. Фугель, из цикла «Картины Апокалипсиса», 1933 г.

Здесь хочется добавить масштаба за счет этих образов. Не стоит настолько буквально и кровожадно это понимать. На одной конференции я слышала толкование одного христианского ученого. Она рассказывала, что считает, что птицы выклюют эти грехи из людей и люди будут спасены. В любом случае мы не должны думать, что Иисус Христос как-то изменился.

– И в Евангелии мы можем найти сцены, где некий царь побеждает и жестоко расправляется со своими врагами. Это некий общий образ из жизни древнего мира? Именно в этом ключе даются такие евангельские смыслы?

– Это стандартные шаблоны того времени для осмысления победы. Никто не может ничего противопоставить Христу и Его силе.

– Мы приближаемся к концу. В 20-й главе снова некое видение. Ангел имеет ключ от бездны, берет дракона, сковывает его на тысячу лет, но потом ему должно быть освобожденным на малое время. Описывается некое тысячелетнее царство святых. Что это за тысячелетнее царство и что означает освобождение дракона в конце мира? Ему будет попущена особая власть над людьми?

– У этих стихов очень таинственный смысл. Это было даже неким камнем преткновением, когда Апокалипсис в Восточных христианских Церквах не очень благожелательно принимали в канон священных текстов, потому что он ассоциировался с чаянием хилиазма земного тысячелетнего царствования. Это слишком буквально понималось, и поэтому в этом учении виделась некая духовная опасность, слишком много надежд на земные блага при пришествии Христа, а не на Небесный Иерусалим.

– И что же такое тысячелетнее царство?

– Со времен блаженного Августина установилась точка зрения, что это не хронологически последовательное описание, что будет после великой битвы, а это просто с другой перспективы показана та же самая битва. Здесь уже не звери побеждаются, а дракон, и показано в этом царстве, что люди Церкви, как те 24 старца, всегда с Господом, исполняют Его волю. Эта царственность проявляется в служении.

– В 21-й главе, когда кажется, что все ужасы уже позади, начинается радостное и красивое эсхатологическое царство Христово, и тут нас ждут очень интересные образы. Во-первых, сказано, что это новое небо и новая земля. Потом появляется образ Нового Иерусалима, сходящего от Бога с неба. Он приготовлен как невеста. И когда ангел говорит Иоанну: «Пойдем, я покажу тебе невесту Агнца», – он показывает ему Иерусалим. Очевидно, это некий образ Церкви и образ Царствия Божия в том числе. Как состыковать образ Царствия Божия как города Иерусалима, как нового неба и новой земли и как того, о чем апостол Павел говорит: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор. 2: 9). Это все об одном и том же?

– Да, потому что у нас Небесный Иерусалим описывается в первую очередь через то, чего в нем нет. Это качественно иная новая реальность, и мы не можем вывести такую степень присутствия Божия, поэтому Иоанн прежде всего говорит о том, что отсутствует. Это и море, и храм. Весь Небесный Иерусалим как Святая святых. И здесь образы брака и семьи присутствуют. Сказано, что Сам Бог будет обитать с людьми, будет их Богом. Все это показывает степень близости к Богу. Христиане будут иметь такое же дерзновение и наполненность присутствием Божиим, как те 24 старца. Они полностью прозрачны перед Богом и поклоняются Ему, они наполнены Его светом. Можно сказать, что не будет ночи, не будет тьмы, не будет ничего проклятого. Очень много числа 12 в описании, много света. Образ золота, прозрачных улиц, которые пронизаны светом. Драгоценные камни тоже пропускают свет. Это очень красиво, насыщено смыслом и показывает нам великое христианское упование на то, что в конце времен не будет никакой опасности, никакого зла. Сказано, что все, кто записан в Книге жизни, придут в этот город. То, что люди в течение человеческой истории собрали созидательного и благого, все это будет принесено в город. Сам город, в отличие от сада, это то, что люди строят по определению, а не то, что падает с неба. Нужно построить стены, отгородить улицы и дома. Мне очень нравится толкование, что здесь мы видим синергию, связь и взаимодействие Бога и человека. Люди тоже приносят благой вклад. Не только злом была наполнена история, но еще и положительными достижениями, и для Бога это очень значимо.

– Новый Иерусалим – это все-таки духовная история или отчасти земная? Он будет на земле, раз будет новое небо и новая земля? И есть такое указание, что вне его – псы, прелюбодеи и убийцы. Можно ли предположить, что за пределами пространства Нового Иерусалима, где все праведники, копошатся какие-то грешники на этой земле?

– Тут мы переходим к духовным реалиям, о которых просто не можем судить. С одной стороны, кажется, что все проклятие устранено, что размеры храма Нового Иерусалима охватывают фактически все существующее, также простирается в высоту. Это что-то непредставимое. Мы видим его изменения. Огромное количество людей может прийти туда.

Г. Фугель, из цикла «Картины Апокалипсиса», 1933 г.

Но есть такая реальность, которая уготована диаволу, морю, силам смерти. Все, кто препятствовал жизни, разрушал землю, бросаются туда. Это два зверя, они в огненном озере, и сказано, что грешников туда влекут их грехи. Мы не знаем, как это будет территориально. Скорее, мы видим тут идею полноты. Всех, кого можно будет спасти, Господь спасет от этого зла и вытянет их на свет. Есть множество богословских трудов о спасении. Но, конечно, математической точности в Апокалипсисе нет. В 14-й главе сказано, что все народы поклоняются Богу. На страницах Апокалипсиса ответа нет. Мы только можем строить предположения. Это таинственная книга, не дающая нам прямых ответов.

Беседовал Сергей Комаров/Сайт Сретенского монастыря

---