Издательство «Вольный странник» выпустило Библию в рассказах для детей, иллюстрации к которой нарисовала Алия Нуракишева, знакомая читателям портала Православие.Ru по своим замечательным акварельным иллюстрациям к сборнику избранных стихов иеромонаха Романа (Матюшина). Для новой Детской Библии художница подготовила более 80 уникальных иллюстраций, словно искрящихся солнечным светом Палестины. Мы побеседовали с Алией, во Святом Крещении Александрой, о её работе и тех открытиях, которые неизбежно сопровождают обращение к Священному Писанию и Священной истории
Чудесный улов рыбы. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— Александра, расскажите немного о себе.
— Я родилась в многонациональной семье советских инженеров. Папа — казах, мама — русская. В семье не было оголтелого атеистического воспитания, но и к религии было равнодушие. Моя русская бабушка ходила в церковь. И я слышала о том, что есть люди, которые верят в Бога. Маленькой девочкой, в 7 или 8 лет, по телевизору я увидела Святейшего Патриарха Пимена. Я посмотрела на его лицо и спросила: «Мама, он верит в Бога?» Мама ответила: «Ну, не знаю, может быть». Мне его лицо показалось прекрасным!
Патриарх Пимен (Извеков). Художник: Алия Нуракишева / Православие.Ru
После школы я поступила в Театральное художественно-техническое училище, получила профессию «художник по гриму». С 17 лет, со второго курса училища, я уже работала в театре «Современник», а потом — в московских театрах «Геликон-Опера», «Новая Опера», на телевидении. Именно в «Геликоне», в богемной среде, я впервые увидела настоящих христиан. Они разительно отличались от всех. Мне было очень интересно, как они живут, почему они такие, хотелось стать такой же, как они. Со многими христианами, которых я там встретила, мы общаемся до сих пор, и они играют в моей жизни большую роль, являясь по-настоящему близкими людьми.
— Как интересно! Обычно принято считать, что театральная среда мало сопутствует христианской жизни.
— В Евангелии есть притча о пшенице и плевелах. В некотором смысле я применяю ее к событиям своей жизни: не надо торопиться судить о том, полезными или вредными были те или иные события, обстоятельства, встречи.
Театральная жизнь вредна для души? Да... или скорее всего. Но, к счастью для моего душевного устройства, она была слишком уж бурной и яркой, чтобы в нее влиться. Мне было легко оставаться немножко в стороне. Этот период стал для меня плодотворным: в юности я объездила с театром весь мир, утвердилась в том, что хорошо мне только в России, а главное — в 21 год я крестилась, и это случилось благодаря моим друзьям, певцам «Геликон-оперы». После этого всё направление моей жизни изменилось. Я продолжала работать в театре, но высшее образование в области театра мне уже не хотелось получать.
Неопалимая купина. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— И вы поступили в Академию живописи, ваяния и зодчества под руководством Ильи Сергеевича Глазунова?
— Да. Илья Сергеевич был великим гражданином России, он очень любил свою Родину, хотел воспитать настоящих русских художников. Мы изучали историю России, а ее невозможно изучать в отрыве от Православия. И потихоньку мы все, кто учился на живописном факультете, воцерковлялись.
— Каким вам запомнился Глазунов?
— Илья Сергеевич управлял Академией «в ручном режиме», во все вникал, занимался студентами (быть может, даже больше, чем нам самим хотелось, — мы его боялись ужасно). На одном из просмотров Илья Сергеевич терзал нас вопросами: «Что из вас получится?! Кому вы нужны?! Для кого вы будете работать?!» Отчасти это было педагогическим риторическим приемом, отчасти — его искренней болью. В этот день я представляла свою работу «Портрет архимандрита Иоанна (Крестьянкина)». И тогда я осознала, что хочу работать для Церкви, писать портреты людей святой жизни, пейзажи, картины, такие иллюстрации, где отражалось бы животворящее действие Духа Святого.
Пророк Илия у ручья. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
К счастью, горестные прогнозы нашего дорогого профессора не оправдались. Мои сокурскники и я, может, и не сделали звездной карьеры, но все нашли себя, причем в очень разных творческих сферах. Кто-то открыл свою школу. Одна моя сокурсница руководит государственным художественным колледжем в Москве. Другие расписывают огромные храмы по всей России — от Владивостока до Пскова. Третьи пишут иконы, портреты, исторические картины и т.д. И как-то мы все нужны. И есть для кого работать.
— Все работают в соответствии с выбранным профилем?
— Сейчас многие считают пережитком прошлого «широкое» старинное образование, а мне кажется, путь узкой специализации — это такая потеря для самого человека. Кто знает, как сложится жизнь, что станет на каком-то этапе творческим прорывом для художника: заказ на книжную графику или роспись в технике жидкого стекла? А благодаря тому «широкому» образованию художник получает в руки огромное количество инструментов, навыков — и какую же это дает свободу!
Илья Сергеевич Глазунов часто повторял: «Школа — это крылья художника». Он дал нам эти крылья — светлая ему память!
— Для художника-христианина обращение к Библии в творчестве имеет особенное значение. С каким чувством вы приступили к иллюстрациям?
— Я взялась за эту работу с огромной радостью, но и страхом. Мне кажется, есть вещи в жизни, которых у Бога даже просить нельзя (замужество, рождение ребенка, судьбоносные перемены в жизни) — только ждать Его решения, отдать на Его произволение, а уж когда будет призыв, сказать: «Вот я, Господи», и тогда действовать, отдавая все силы. Работа над Библией стала для меня такого уровня событием.
Мне кажется, что если художник сделает библейский цикл, то может сказать: «Не напрасно я выбрал эту профессию и учился 12 лет».
— Расскажите о своей работе. Что особенного в данном издании?
— В 1990-е годы, когда в России наступило возрождение Церкви, был голод по христианской литературе. В страну хлынул поток протестантских изданий, в том числе и американская Детская иллюстрированная Библия, в которой собраны иллюстрации разных американских художников 1950–70-х гг. На этой книжке выросло целое поколение христиан, которые сейчас являются основной частью прихожан наших храмов. Так прочно и ярко вошли в сознание эти протестантские иллюстрации, что сейчас с некоторым недоумением я вижу в алтарных росписях православных русских храмов точные копии этих спорных композиций. И даже на лестнице нового собора Сретенского монастыря (а там использованы лучшие силы художественной, архитектурной мысли в России), полностью повторена одна из картинок из этой детской книжки. Вошла, можно сказать, в плоть и кровь. С одной стороны, это издание сослужило хорошую службу тогда, когда ничего не было. С другой — назрела потребность в Библии, которая от начала до конца будет сделана в православной традиции, а в художественном отношении будет единой — все иллюстрации сделаны одним художником.
Когда я бралась за Библию, моему старшему сыну было полтора годика, и муж, отговаривая меня, сказал: на Библию уйдет 5 лет. Я спорила, говорила, что сделаю всё за 2 года. Владыка Тихон сказал: «Давай за год, 2 — это много». Но вышло так, как сказал муж, — 5 лет. За это время я родила второго сына, много работала и над другими проектами, но основные творческие силы отдавала Библии.
Пир Валтасара. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— Пять лет работы над одним изданием! Родные должны были проявить незаурядное терпение...
— Я от всей души благодарю свою семью за поддержку. Мама помогала с детьми, муж — благоразумным советом, дети участвовали так: я спрашивала, показывая свою работу: что происходит на картинке? Если дети не могли понять и рассказать, я меняла композицию.
Но больше всех мне помогал мой дорогой папа Саят, он буквально жил этой работой все 5 лет. И скончался он внезапно, через день после того, как пришел тираж книги, мы обсудили по телефону ее внешний вид, он был очень рад. Я огорчалась некоторыми полиграфически неудачными деталями, и он меня утешал. Теперь я думаю: пусть книга не идеальна, но она вышла, и на обложке папина фамилия! Пусть это будет слабым отражением моей благодарности и любви к нему.
Мальчик Иосиф. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— С чего вы начали работу?
— Сначала нужно было выбрать художественный язык. Для воплощения этой задачи я вижу несколько путей.
Первый — мультяшный, анимационный, подчеркнуто детский, мне не хотелось так делать.
Второй путь, встречающийся часто в православных изданиях, — иллюстрации в иконописной манере. Это удобно в том смысле, что страхует художника от критики с «правой стороны»: ты делаешь так, как привыкли видеть православные христиане. Ничего плохого здесь нет, но мне хотелось, чтобы книжка была пространственная, чтобы сюжеты оживали перед глазами.
Казни египетские. Художник: Алия Нуракишева / Православие.Ru
Поэтому я выбрала путь реалистической композиции. Это трудно, требует много времени на подготовку каждого сюжета, но очень интересно. Я выучила Иерусалим времен Ирода так, что могла мысленно ходить по нему, могла представить, как выглядит город и храм с любой точки, внутреннее устройство храма по деталям. Запомнила географию древнего Израиля и Иудеи достаточно, чтобы понять, будет ли видно с горы у крепости Махерон Мертвое море и тому подобное.
— Как вы выбирали сюжеты для иллюстрирования?..
— При выборе сюжетов мы отталкивались от того, что это книжка для детей. Поэтому от страшных и трудных для понимания фрагментов, как из Ветхого, так и из Нового Завета, решили отказаться.
Мальчик Иисус в храме. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— Что вы понимаете под «пространственным» художественным языком?
— Приступая к работе, книжный график всегда имеет перед глазами страницу. Он представляет, где будет номер страницы, где будет большая буквица, где будет текст, как изображение будет взаимодействовать с белым полем страницы. Я, конечно, это тоже учитывала. Но чаще художники-графики используют декоративный, плоскостной язык, остаются в пределах страницы, оформляют ее плоскость, а мне хотелось эту страницу прорвать, чтобы читатель забыл о том, что держит в руках книгу из картона и бумаги, чтобы заинтересовался событиями и погрузился в них.
— Что дала вам работа над иллюстрированием Библии?
— Мне кажется, внутренняя жизнь человека, который любит Писание, расширяется, выходит в другое измерение, и это дает много сил для обычной повседневной жизни. На множество вопросов есть ответ, но и когда ответа нет — это тоже ответ. В очень трудную минуту жизни (тяжело болел сын), я работала над образом праведного Иова, который вопил возмущенно Богу: «Я звал Тебя, а Ты только смотрел на меня!» И я то же самое чувствовала. Я пожалела Иова и себя — и камень упал с души, стало возможным довериться Богу.
Иов Многострадальный. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
А еще личным открытием для меня стало, какое же разное понимание Писания у православных христиан и христиан всех других конфессий. Нам кажется, что мы близки, веруем во Святую Троицу и Христа Бога нашего, но как по-разному веруем! Я не специалист, просто делюсь своим впечатлением. Я много читала во время работы: толкования святых отцов на каждый сюжет, исторические разборы текстов Писания, слушала лекции современных знатоков Библии. И вот, по моему чувству, между православным восприятием Священного Писания и любым другим — пропасть.
— Можете привести пример такой пропасти?
— Например, в западной богословской мысли, сначала в протестантской среде, а потом и в католической, утвердился принцип библейского критицизма. Если схематично: это рациональное изучение Библии, критика литературной и исторической части текста, проверка повествований с научной точки зрения (могло ли Солнце стоять над Гаваоном, пока евреи побеждали своих врагов, могли ли обрушиться стены Иерихона от звукового резонанса и т.д.). На этом пути понимание Писания как откровения Святого Духа стирается — и по этому пути западное богословие идет более 400 лет! 400 лет образованнейшие люди пишут трактаты, пастыри говорят проповеди, поколения христиан сменяют друг друга. В православной традиции изучения Библии также используют методы библейского критицизма, но очень осторожно, и только с начала XIX века. При этом принцип Богодухновенности Священного Писания остается незыблемым.
Распни Его! Художник: Алия Нуракишева / Православие.Ru
— Вы слушали современных православных экзегетов? Их много?
— По моим ощущениям, в современной российской библеистике просто цветение мысли: столько умнейших талантливых людей. Восхищаюсь ими.
— Какие сложности возникали при создании библейских иллюстраций?
— Библейские сюжеты сложны тем, что там много людей, постоянно приходится рисовать многофигурные композиции. Помню, я долго рисовала группы людей и очень устала. Сижу и думаю: вот сейчас нарисую Сотворение мира, день пятый. Там птички, рыбы — какое счастье! И ни одного человека — как легко! (Смеется)
Палестина. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
Реалистическая живопись предполагает предельно близкое соприкосновение с великим событием. Как в театре: принцип четвертой стены — ее нет, на ее месте — зритель. Вот, я рисую Благовещение Пресвятой Богородицы, стараюсь повторить детали быта того времени. Я представляю себя зрителем того таинственного и страшного события. Были трепетные сомнения, но потом я поняла, что так и надо делать. Христос ходил среди людей. Любой человек мог подойти и стать слушателем Господа нашего Иисуса Христа. И через две тысячи лет мы — живые слушатели Слова Божия.
***
Нагорная проповедь. Художница: Алия Нуракишева / Православие.Ru
Мысленно я возвращаюсь к событиям более чем десятилетней давности, когда мы, выпускницы Академии живописи, ваяния и зодчества, неожиданно встретились с Алией в Пюхтицком монастыре. Алия показала иконописную мастерскую, где проходила послушание. Рассматривая старые иконы, приготовленные для реставрации, на обороте одной из них мы увидели подпись иконописца. «Упокой, Господи раба твоего (называет имя)», — первое, что произнесла Алия. Меня поразила тогда эта ясность и определенность: прежде всего, помолиться о человеке, которого мы хотя и не знаем, но результат чьего труда держим в руках. Ведь и правда: у Бога все живы. И мы — живые слушатели Живого Слова Божия.
