Когда книжный конвой Издательского совета Русской Православной Церкви достиг освобождённых территорий, Донецка и Северодонецка, Луганска, Новоайдара и Мариуполя, и иеромонах Макарий (Комогоров) знакомился с людьми, пришедшими разгружать книги, я ещё не знал, что среди них будет ещё один автор «Современной поэзии».
Инна Кучерова – автор совсем не большой книги «Письмо солдату», фрагменты из которой мы публикуем. Вы всё поймёте и без моих пояснений, и в том числе потому, что это простые стихи. Простые в высшем смысле этого слова
Сергей Арутюнов
***
Звёзды гаснут, звёзды меркнут,
Снова утро за окном,
По приказу вызван «БЕРКУТ»,
Чтобы стать живым щитом.
Их учили быть сильнее,
Ради Родины, семьи,
Но до ужаса больнее,
Если бьют тебя... свои.
Если камни и бутылки,
Так настойчиво летят.
Крик. Овации. Ухмылки.
Парни заживо горят.
Если пафосный сценарий,
Кем-то выбрано сыграть,
Что же может этот парень?
Может... только умирать.
Умирать, вот так, обычно,
Выполняя свой приказ,
Там, на площади столичной,
Под прицелом сотен глаз.
Умирать, шепча и плача:
«Только стойте, пацаны...
Пуля-дура... нужно значит...
Лишь бы не было войны...»
Завтра что-то опровергнут,
Что-то выяснят потом,
А сегодня вызван «БЕРКУТ»,
Чтобы стать живым щитом.
В день публикации этого стихотворения украинские власти объявили о расформировании спецподразделения «Беркут». Запустился обратный отсчёт для страны под названием Украина. Дальше – больше. Началась борьба с русским языком, историей, памятью. Был принят гнусный закон о запрете ношения георгиевских лент и отмене празднования Дня Победы 9 мая.
Донбасская колыбельная
Баю-баю, спите дети,
Будет тише на рассвете,
Наиграются солдаты,
И отложат автоматы...
Баю-баю, спите крошки,
Скоро кончатся бомбёжки,
Наиграются пилоты,
Остановят самолёты...
Баю-баю, спите сладко,
Пусть всю ночь горит лампадка,
Наиграются танкисты,
Разойдутся полем чистым...
Баю-баю, спите, спите,
Мир в сердечках сохраните,
Канонада утихает,
Это лишь игра такая…
***
...А вот ещё один «зачищенный» ребёнок,
Ему 4. Он, бесспорно, террорист,
Ведь он по-русски разговаривал с пелёнок,
«Агу» и «мама», был не в меру голосист.
Играл в саду. Имел «взрывчатку» и «гранаты»,
Ну и, конечно, автомат наперевес...
Когда такое обнаружили солдаты,
Решили тут же обстрелять село и лес.
И под огнём неумолимых миномётов
Бледнела маленькая детская рука,
И не спасла его игрушечная рота,
И стали пылью все снаряды из песка.
Не добежала перепуганная мама,
И не смогла собой сыночка заслонить...
Солдаты били по окрестностям упрямо,
И рва́лись мины,.. или просто... жизней нить.
Теперь ещё один невинный ангелочек,
Оставил взрослым их грехи и их дела.
На Небе будут и игрушки, и песочек,
И будет мама, что весь день его ждала.
***
Я очень часто вижу сны
О не вернувшихся с войны,
Они, с улыбкою живой,
Идут, качают головой,
И что-то будто говорят,
А позади дома горят...
Я очень часто вижу сны
О не вернувшихся с войны,
И вдруг невольно признаюсь,
Что как они сама смеюсь,
И, наваждению сродни,
Я плачу тоже как они...
Я очень часто вижу сны
О не вернувшихся с войны,
Обыкновенно в каждом дне
Они теперь живут во мне,
И их сердца, как ни крути,
Стучат, стучат в моей груди…
Про одного батюшку
Ездил батюшка один
На велосипеде,
Все смеялись: «Господин
К Литургии едет!
А подрясничек на нём -
Хуже не бывает...
Подвязал его ремнём,
А дыра сверкает!
Отче, ты крути, крути!
Руль держи покрепче!
Нас вдогонку не крести,
Жизнь не станет легче...»
Только батюшка молчал,
Да тихонько ехал,
Всё молитвы напевал,
Что ему до смеха?..
Вот и в этот летний день,
А точнее, вечер,
Опускалась чинно тень
Городу на плечи.
Ехал батюшка домой,
Всё вокруг разбито:
«Тьма какая, Боже мой!
Ничего не видно...
Знать, опять пойду пешком,
Ведь упал недавно...
Ничего, что далеко -
Прогуляюсь славно!»
Взяв за руль велосипед,
Он пошёл помалу.
Вдруг, навстречу яркий свет,
Ослепили фары,
И немного вдалеке,
Иномарка встала.
Трое вышли - и к реке,
Музыка кричала...
Только слышно через шум,
Как девчонка плачет:
«Ну не надо! Я прошу!
Что всё это значит...
Вас ведь двое, я одна...
Пошутили?.. Будет!..»
Нет ответа. Тишина.
«Ой, спасайте, люди!»
В тот же миг велосипед
Батюшка оставил,
Подбежал, сомнений нет,
Крест рукой поправил:
«Да чего же здесь у вас?
Господи, помилуй!
Два мужлана, поздний час -
Пей, гуляй, насилуй?»
Тут один из двух парней,
Громко рассмеялся:
«Сань, давай ему налей,
Чтоб не волновался!»
Тот, качаясь, подошёл:
«Что глядишь, дедуля?
Ты бы, поп, отсюда шёл,
Дёргал на ходулях...»
Только батюшка стоял:
«Отпусти девчонку!..» -
«Ну, дедуля, ты попал,
Береги печёнку...»
Закружилось у реки,
Завертелось лихо...
Крики «бей», хлопки... хлопки...
После стало тихо.
Двое «мо́лодцев» лежат,
Прикрывают лица,
В безысходности, визжат -
КАК МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ???
Тихо батюшка сказал:
«Я служил в Афгане...
Мрази столько повидал,
Дважды был я ранен...
Комиссован был домой,
Вот теперь священник...
Слава Богу, Он со мной,
И Его ученье!..
Как же это... Что же вы...
Ведь, ЖИВЫЕ! ЗДЕСЬ вы!
Знать, сердца у вас мертвы,
И душа - "ГРУЗ 200"...»
Ездил батюшка один на велосипеде...
***
Здесь ты назван самой войной,
Вместо имени - позывной,
Вместо тачки и пиджака -
БТР и ПЗРК.
Вместо приторных соцсетей,
Письма с Zетками от детей
И молитвы от всей страны,
Что, бесспорно, тебе нужны.
Потерпи, потерпи, боец,
Очень скоро войне конец,
Выйдет правда в прямой эфир,
Вместо горя здесь будет мир.
Попрощаешься ты с войной,
Но останется позывной,
И его не забыть уже,
Так и будет звучать в душе.
***
С колоколенки Царского Храма я вижу
Донецк,
Это утро наполнено запахом прелой
травы,
И Господь опускает на город терновый
венец,
Будто снятый секунду назад со Своей
головы.
Самым первым венец на себя надевает
солдат,
Он не дремлет в окопе на дальнем
опасном посту,
Лишь сильней прижимает руками к
груди автомат,
Повторяя знакомую с детства молитву
Кресту.
Вот в больничной палате над раненым
плачет сестра,
Ей понятен дальнейший сценарий и этой
судьбы.
Боль её нестерпима, ужасна, горька и
остра -
Так впиваются в сердце тернового цвета
шипы.
Педагог, коммунальщик, аптекарь с
печальным лицом,
Молодой человек, малолетний ребёнок,
старик...
Все увенчаны этим незримым терновым
венцом,
Хоть никто до сих пор ни к нему, ни к
войне не привык.
С колоколенки Царского Храма смотрю в
небеса,
В них проносятся белые голуби, Божьи
гонцы,
А ещё - херувимы, надежды полны их
глаза,
Им поручено петь... и готовить Победы
венцы.
***
Он совсем не умел молиться
И в душе был сплошной пустырь,
Но читал по солдатским лицам
И молитвы, и всю Псалтырь.
«Помоги, помоги мне, Боже...
Как не верить, когда война...
Ждёт сыночек меня Серёжа,
Ждут родители и жена...»
«Сколько видел я ран смертельных,
Сколько отнятой красоты...
Мы, Господь, без крестов нательных,
Но волочим свои кресты...»
«Умираю, простите мама,
Не вернётся уж ваш сынок...
Вот от взрыва готова яма,
И погибших встречает Бог...»
«Дай мне сил дотащить комбата!
Умоляю, услышь, Господь...
И мгновенно назад к ребятам
Продержитесь ещё, Володь!»
«Все усталые после битвы,
Ты нам, Боже, пошли дождя!
Кто из сумки достанет бритвы,
Кто уснёт, как в дому́дитя».
Он совсем не умел молиться,
Не приученный с малых лет...
Но однажды пошёл креститься
На рождённый войной рассвет.
Баллада о дереве
Всем, кто в нашу Победу верили,
Кто за землю свою почили,
Я сегодня спою о дереве,
Что растёт на Саур-Могиле.
...43-й, июль не балует
Спелохлебной своей погодой,
Оккупация здесь без малого
Два голодных военных года.
Выбирая тропинки узкие,
Чтобы на́смерть с фашистом драться,
Начинают атаку русские,
Только враг не спешит сдаваться.
Контратака за контратакою,
Не равны, как ни бейся, силы,
И ребята, со страшной дракою,
Отступают с Саур-Могилы.
Но советские люди смелые,
И не будут врагу покорны,
И солдаты, во всём умелые,
Вновь в атаку идут повторно.
Август льёт дождевыми силами,
Чтоб враги не имели суши,
Начинают атаку «И́Лами»,
Громче грома гремят «Катюши».
Много дней и ночей, усталые,
Бьются воины вдохновлённо,
Их рубахи, от крови алые,
Не рубахи теперь - знамёна!
И в последнее утро августа,
(не измерить тот путь аршином),
После долгих боёв безжалостных,
Покорилась, сдалась вершина!
...Не нужна никакая бдительность,
Чтоб увидеть картину эту:
Уничтожена ВСЯ растительность,
Но кого призовёшь к ответу?
Всем по-разному жить отмеряно,
(будь подлец или будь благодетель),
Из всего, уцелело дерево,
Молчаливый боёв свидетель.
Где-то рощи цветут напыщенно,
А оно без кудрявой кроны,
Всё, что было, огнями выжжено,
Под людские мольбы и стоны.
Но прошли времена суровые,
(пусть не все затянулись раны),
В каждой веточке листья новые,
Это Саши, Петры́, Иваны...
Всем, кто в эту Победу верили,
Кто за землю свою почили,
Я сегодня пою о дереве,
Что растёт на Саур-Могиле!
Окопное братство
А в окопах такое единство,
Что ему наш противник не рад.
От чеченца и до кабардинца,
Все друг другу товарищ и брат.
На призыв многолетний, серьёзный,
Чтоб спасти непрекло́нный Донбасс,
Отозвались и Нальчик, и Грозный,
Элиста́, Чебоксары, Мага́с!
Благоденствия Владикавказу,
Сыктывкару и Махачкале!
Не пустили вы наци-заразу
Расползаться по русской земле.
Симферополю, Горно-Алтайску
Без сомнения, низкий поклон,
И Якутску, Кызылу, Саранску -
Вот с подмогой идёт эшелон.
Там, где плещутся воды Байкала,
Возвышается Улан-Удэ,
Добровольцев отсюда немало,
Кто причастен был к нашей судьбе.
Черноземье, Сибирь не забудем!
Как откликнулась Йошкар-Ола!
Как поднялись все русские люди
На борьбу против явного зла.
И Казани, и Петрозаводску,
Говорим мы спасибо не вдруг,
Мы же братья и духом, и плотски,
Что бы там не кричали вокруг.
Благодарность Ижевску, Майкопу,
Абакану, Черкесску, Уфе,
И всему всечестно́му окопу,
Что с Отечеством снова в родстве.
Москвичи, туляки, ленинградцы,
Белгородцы! Единый народ!
Слава Господу, вместе мы, братцы!
Значит, враг никогда не пройдёт!
***
Кто такой волонтёр? Мне ответить на это
не просто.
Волонтёрству не учит, увы, ни один
институт.
С виду он человек неприметный,
обычного роста,
Проживающий в скромной квартире,
где любят уют.
Каждый день, как и все, отправляется он
на работу,
У него, без сомнения, есть и друзья, и
семья,
Но однажды он твёрдо решает делиться
заботой,
Потому что внутри бьётся сердце...
с планету Земля.
Это сердце вмещает в себя столько
разных историй,
Искалеченных кошек, бездомных
больных стариков,
Многодетных семей, испытавших
какое-то горе,
Инвалидов, чью участь никто облегчить
не готов.
А теперь появилась особая новая веха,
Волонтёры открыли сердца и для наших
солдат.
Им бы было гораздо трудней добиваться
успеха,
Без поддержки, что им оказали товарищ
и брат.
Кто такой волонтёр? Мне ответить на это
не просто.
Волонтёрству не учит, увы, ни один
институт.
С виду он человек неприметный,
обычного роста,
Но его, словно доброго ангела, любят и
ждут.
***
Когда моя страна придёт с войны
И бросит в угол все свои трофеи,
Ни праздничный салют, ни орхидеи,
Ей будут абсолютно не важны.
Когда моя страна придёт с войны,
Поймёт, что где-то там осталось сердце,
И старые истоптанные берцы
До слёз и до мозо́лей ей родны.
И только благодарный детский взгляд
Вернёт её в реальность с поля боя,
Тогда она прошепчет «я с тобою»,
И просто станет жить для всех ребят.
Победа - это мир и тишина,
Победа - это радость, боль и память,
Пусть дети понесут её, как знамя,
Когда придёт с войны моя страна...
