В безысходных спорах о том, кто лучший в современной поэзии если и может родиться истина, то примерно следующая: лучший в ней тот, кто овладел в словесности высшим искусством верности и чистоты. О, верьте, непросто овладеть им в какой бы то ни было совершенной или близкой к ней степени… но ничего иного русской поэзии не даётся, как она ни пытается порой делать вида, что верность и чистоту возможно заменить фарисейской ловкостью оборотов, за которыми пятнами, как на промокательной бумаге, проступает жалкая пустота мысли и чувств, памяти и рассудка.
К тем, кто воспротивился потоку бесчувствия и поверхностного умствования, я без всякого сомнения и прекословия с чьей бы то ни было стороны отношу Татьяну Селезневу (Пушкино). Уже многое перенесено ей – и горе, и счастье – но основополагающего их вторжения не поколебали – верность и чистота остались там, где и были заложены краеугольными камнями мироощущения. Христос не просто так учит быть ещё детьми, полными доверия к окружающему – Он стоит за нашу наивность и веру в лучшее, как ни один другой воин духа. Вот отчего письму Татьяны только и остаётся струиться по главному руслу, не пускаясь в томительное самокопание и не открывая (на потребу мгле) в душе бездн и тёмных, и сокрушающих безверием и темнотой всё подряд и вокруг.
Татьяне, в угоду развращённым нравам современности, можно было бы «пуститься во все тяжкие» и возыметь краткий успех в прославлении зла, смириться с тем, что человек в оборонительной позиции имеет, видите ли, право на защитительную ложь, цинизм, упадок духа… но волевым упрямым движением душевным она от этого пути отреклась, не закрывая глаз ни на предательства, ни на бесчестия этого мира.
Уже за такую твёрдость в исповедании веры и любви стоит прочесть её стихотворения
Сергей Арутюнов
ВОЗВРАЩАЙСЯ СКОРЕЙ!
Говорят, на фронте сейчас дожди,
И опять размыло дорогу к миру.
«Я вернусь, любимая, только жди», —
Мне письмо доставили из горнила.
Говорят, там смерть, как земля, близка.
Ты же — пишешь: «Всё хорошо, Маруся,
Как придёт весна — мы дожмем врага,
И зажжется свет над единой Русью!»
Говорят: «Всë плохо»,
а я молчу,
Вместо ëлки — ставлю икону Спаса,
И всю ночь молюсь и держу свечу,
Чтоб скорей с победой ты
возвращался.
ВЕРНАЯ ДОЛЯ
Пока хвалу на небесах
Возносит ангельское войско,
Я не боюсь,
И ты не бойся.
Молитва побеждает страх.
Под тихий звон колоколов
Надёжней защищать Россию,
Когда молчать невыносимо,
Обычно не хватает слов,
И ты бросаешься вперёд —
В окоп, в атаку, на молебен…
Как много веры в русском небе!..
Как много тех, кто с ней живёт
И с благодарностью стране
За Родину выходит биться.
…А мне — за Родину молиться —
Вернее доли в жизни нет.
И, если слабнет дух и плоть,
Я вспоминаю со слезами,
Что ангелы всегда над нами
Поют о том, как Свят Господь.
ГОЛУБИКА
Медовая осень, холодная смерть,
Оплавленный вспышками воздух.
Растёт голубика,
и чудится мне,
Что в ягодах прячутся звёзды.
Сорвёшь голубику,
вдохнёшь темноту,
И кровь напитается ядом.
Как будто я снова в кромешном аду –
С врагами погибшими рядом.
Как будто открою глаза – и туман
Застелет луга покрывалом.
А перед глазами – разрушенный храм,
И ветер в нём служит устало.
Моя голубика, мои блиндажи,
Огни на моём небосклоне…
Медовая осень.
Холодная жизнь.
И звёзды горят на погонах.
ЛЮБОВЬ ЧЕРЕЗ ЛИНИЮ ФРОНТА
Над Запорожьем дождь и над Москвой —
Одно и то же раненое небо.
Прижмусь к стеклу —
как будто мы с тобой
Стоим вдвоём, укрывшись серым пледом,
Как будто в мире больше нет войны,
И тишину несёт на пальцах ветер.
Мне страшно не вернуться до весны,
Мне страшно до весны тебя не встретить,
Но я в руках храню твоё тепло,
Доверив наши жизни воле Божьей.
...Я глажу дождь в Москве через стекло,
Чтоб он обнял тебя под Запорожьем.
***
Выжжено поле вместо души,
Выжжено полюшко-поле.
Вместо деревьев – карандаши,
Вместо свободы – неволя.
Я нарисую чёрный квадрат,
Чёрный квадрат – вместо сердца.
Господи! Страшно так умирать,
Страшно уйти иноверцем!
Господи! Дай мне веру и Крест,
Дай мне святое Крещенье!
Падает тихо с сонных небес
Снег – точно Божье прощенье.
Ляжет на плечи смятым платком,
Ляжет святою водицей.
В белой рубашке да босиком
Выйду во двор помолиться.
Звон колокольный – в небе дрожит:
Тихая Божья молитва.
Сердце стучит: Жив-жив.
Жив-жив-жив.
И не проиграна битва.
***
Над белым храмом вороньё
Зловеще кружит.
И сердце глупое моё
Опять недужит.
Как будто жёлтая свеча
Перед иконой,
Я плачу, и летит печаль
Над колокольней.
Пишу на листик имена
Перед молебном...
...А где-то алая война
Под серым небом,
В последней битве за добро
Под Запорожьем
За Русь святую льётся кровь
Солдат — и Божья.
Господь взывает со знамён —
Услышать мне бы!..
Как много огненных имён
На ткани неба...
Как много белых хризантем
Перед иконой...
За птичьим клёкотом совсем
Не слышно звона...
Не слышно шелеста страниц
И слов молитвы,
А только крики глупых птиц —
Что звуки битвы.
Но я, прикрыв глаза рукой,
Взываю: «Отче!»
И слышу тихий голос свой
В молитве общей.
Оксане
И тёплый запах мёда на руках,
И полумрак разбуженного храма.
...Мне кажется, здесь исчезает страх
И сохнут раны.
Тягучий звон седых колоколов
Укрыл мои ссутуленные плечи.
...Я чувствую Господнюю любовь,
Что раны лечит.
И сонный свет по воздуху разлит,
И тонут свечи в ладанном тумане.
...Слова бинтами искренних молитв
Укроют раны.
Придёшь к иконе Господа с мольбой,
И взглянет Он — так мягко и спокойно,
Что сердцу,
Прежде помнившему боль,
Теперь не больно.
МОЛИТВА АНГЕЛА В ДЕНЬ БЛАГОВЕЩЕНИЯ
«Господи, помнишь, как Ты послал меня
Деве Пречистой весть принести благую?
Как расцветали лилии на камнях?..
Господи Боже, милость Твою взыскую,
Видишь, в сыром окопе солдат сидит,
Крестик сжимает – а губы беззвучно шепчут:
«Боже, спаси Россию, и защити,
Боже, даруй нам искренней веры жемчуг».
Дай же мне право, Господи, сделать шаг,
Дай же мне милость, Боже, открыть солдату
Веру, которой просит его душа,
Веру в огонь победы над супостатом,
Господи Боже, многого ли прошу?
Лилии Рая светятся на иконах…
Пусть смертоносных пушек голодный шум
Станет на миг живым колокольным звоном".
...Белый платок Пречистой на плечи лёг –
Воину будет храмом окоп на вечер.
Пушки затихли – и рассыпает Бог
После дождя по брустверу лилий жемчуг.
МЕДОВЫЙ СПАС В ГОСПИТАЛЕ
Как звóнок воздух от простых молитв:
Подай Победу, Господи, России!
Желтеют ивы,
Ветками обвив
Больничный храм, больничное бессилье.
И Спас по небу разливает мёд,
Похожий на полуденное Солнце.
А я, вчера сжимавший пулемёт,
Смотрю на храм,
Но сердце в битву рвётся.
И крестик в загрубевшую ладонь
Ложится посеребренным патроном.
Но Спас придёт.
Медовою водой
Залечит рану
Ласково, иконно.
Но Спас придёт,
Конечно, Спас придёт.
На фронт, ко мне - в больничную палату,
...и крестик согревает,
А не жжёт.
И бьют врага вдали мои ребята.
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Когда закончится война, нахлынет боль,
И Бог зажжёт каштановые свечи
За павших воинов, за мир, за нас с тобой,
За каждый пережитый горький вечер,
А мы вернёмся в уцелевший храм
И вспомним всех погибших поимённо.
Прикрыв глаза, Господь ответит нам
Разлитым в небе колокольным звоном.
У алтаря расплачется солдат,
Укрыв молитвой душу, словно пледом.
И в скорбной череде печальных дат
Мы встретим долгожданный День Победы.
Всю нашу боль не выразить в словах,
Через года она не станет тише.
Но кисть и краски вновь возьмёт монах -
И лик святого с воина напишет.
ОТЦОВА МОЛИТВА
Я стою перед Ним – ни жива, ни мертва,
И тревога на сердце, и радость.
Лепестками ромашки слетают слова –
Кроме слов ничего не осталось.
И ладони немеют, и голос дрожит –
Я о встрече подумать не смела!
Перед смертью так искренне хочется жить,
И дышать полной грудью и верой.
– Хорошо ли вернуться сквозь время домой? –
Спросит Он, улыбаясь глазами.
…Я вдохну – и увижу, как батюшка мой
В храме молится под образами.
И последним на ветке кленовым листком
В небе тихо задержится слово:
"Да ли, Господи?
Да!
Только ком, горький ком –
Отчего-то стоит возле горла.
Будто горняя радость – ожившая грусть,
По земному привычная сердцу.
Уходила на фронт, обещала: «Вернусь»,
А теперь – ни согреть, ни согреться".
А молитва летит, словно яблонев цвет,
Словно высшее счастье на свете.
…И я верую – смерти, конечно же, нет!
Смерть придумали люди и черти.
...И ложатся на раны бинтов кружева,
Исцеляя молитвой отцовой.
Я стою на земле.
Не мертва, но жива.
И звенит над землёй Божье слово.
КСЕНИИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ
Идёшь по Петербургу — тишина,
И белый снег висит над белой речкой.
…Звучали в церкви наши имена.
Я буду долго-долго вспоминать
Горящую в пустой часовне свечку.
...Казалось мне, что мир сегодня сед —
И будто бы потерей обескровлен,
Но льётся, льётся негасимый свет
С небес,
С огней в холодной синеве,
Из старых окон каменной часовни.
И я иду вперёд,
И мир со мной —
Дорога исчезает под ногами.
...На подряхлевшей за день мостовой —
Стоит старушка — с ивовой клюкой
И молится — за нас,
Про нас
И с нами.
И кажется, что город мирно спит,
От всех тревог заботливо сокрытый.
Свеча горит —
И Божий свет горит,
Псалом летит —
И снег с небес летит
На Петербург, молитвами умытый.
Шагнёшь в часовню —
Свечи у икон,
Вдохнёшь — а воздух сладок, словно миро.
...И снегом,
Словно вязаным платком,
Укроет Ксения и храм, и каждый дом.
...И будет Бог.
И будет свет
Для нас и мира.
СВЯТОМУ БЛАГОВЕРНОМУ КНЯЗЮ ИГОРЮ ЧЕРНИГОВСКОМУ
В небесном храме дремлет тишина.
В холодной сини звёзды — словно свечи.
...А на земле война — опять война,
И кажется, что войны будут вечно.
...Качнётся дверь — и разольётся мёд
Над невесомой Божьей колыбелью.
И снова кроткий инок-князь войдёт
В привычную монашескую келью.
Перед иконой голову склонив,
Воскликнет громко: «Господи, помилуй!
Святую Русь спаси и сохрани,
Спаси Россию милостью и силой!»
То не дождём — монашеской слезой
Россию Богородица умоет.
Война пройдёт —
Убийственной грозой,
Но князь Россию сызнова отмолит.
...И будет мир,
И будет тихий свет.
И будут звёзды в небе — словно свечи.
Князь Игорь снова — через сотни лет
Святую Русь молитвами излечит.
***
Чёрные ветви по белому небу,
Воздух—прозрачней воды.
Мёрзлые яблоки стонут под снегом,
Стон превращается в дым.
Нежность—на мятой бумаге набросок,
Контуры видно едва.
Так замирают на первом морозе,
Только родившись, слова.
Так исчезает предчувствие боли,
Тая в сплетении рук.
Так вырастает влюблённость любовью
На потеплевшем ветру.
Улица пахнет продрогшей рябиной,
Сонно звенят фонари.
Наши дороги сошлись воедино
В точку на карте Земли.
