Международный детско-юношеский литературный конкурс имени Ивана Шмелева «Лето Господне» проводится Издательским советом Русской Православной Церкви. К участию в нем приглашаются учащиеся 6–12 классов общеобразовательных и православных школ, гимназий и колледжей России, стран СНГ и зарубежья. Сегодня мы публикуем работу Елизаветы Солодиловой, которая заняла 3-е место в IX сезоне Конкурса среди учеников 6-7 классов
ЕЛИЗАВЕТА СОЛОДИЛОВА
ГБОУ СОШ №10
(Самарская обл., г. Чапаевск)
Педагог: Людмила Алексеевна Дубровина
Маленькая взрослая
Очный этап
Я никогда не забуду о том, как встретила Победу. Почему? Потому что никогда не забуду и то, как тяжело она мне далась.
22 июня 1941г. началась Великая Отечественная война. Тогда мне было всего пять лет, а моему брату Вовке не было и года. Но я запомнила, как папа последний раз целует маму, садится на поезд и машет нам с Вовой, обещая вернуться с победой. Мой братик удивлённо хлопал глазками на руках у плачущей мамы. Она ещё долго смотрела на удаляющийся поезд, а потом взяла меня за руку.
– Пойдём, Катя…
8 сентября1942 г. Я проснулась от всхлипов мамы, которая пыталась неслышно плакать.
– Мама? Почему ты плачешь? – спросила я, потянувшись. Мама села передо мной, смотря мне в глаза:
– Катенька, послушай меня очень внимательно, послушай, доченька! Сегодня наш город осадили немцы. Теперь мы в блокадном городе… В ловушке, – её глаза наполнились слезами, а руки сжали мои плечи.
– Мы будем ходить на Успенскую, 8. Там будут выдавать хлеб, по 125 граммов хлеба, – мама сжала мой кулачок, – вот такой кусочек на весь день. А если ты услышишь, что объявлена воздушная тревога, бери брата и беги в убежище. Оно там, где продавали игрушки, помнишь? – мама посмотрела в мои растерянные глаза. – Катя, прошу тебя, помни эти адреса, что бы ни случилось!
– Но неужели отсюда, из этой ловушки, не выбраться?
– Когда твоему брату исполнится два года, мы эвакуируемся, осталось немножко потерпеть.
Начало холодать, и стоять в очереди за хлебом стало уже не так просто. Мама заболела, с каждым днём ей было всё хуже, она перестала вставать. Вова до сих пор не научился говорить. Теперь я хожу за хлебом одна.
– Ну что ты, Вовка, я пойду за хлебушком, а ты не плачь тут. Ты ведь защитник будущий, а они не плачут, – я щелкнула по носу брата и закрыла за собой дверь.
Подойдя к Успенской, 8, я прошмыгнула вперёд мимо очереди, которая тут же заволновалась.
– Ну куда же ты?
– Тут очередь.
– Нам всем нужно.
Я подошла к прилавку, даже не обернувшись на возгласы. Женщина в сером платке поставила отметку на хлебной карточке и протянула мне три кусочка хлеба из жмыха.
– Неси осторожнее, и карточку не забудь.
Я кивнула, спрятала хлеб и побежала домой.
Забежав, я протянула хлебные ломтики маме и брату, но взять они их не успели: «Внимание! Объявляется воздушная тревога!» – проговорил громкоговоритель. Я быстро взяла брата и кинулась к маме, однако она остановила меня.
– Катя, оставь меня, если ты возьмёшь и меня, вы можете погибнуть.
– Но мама!
– Бегите, Катя, беги, пожалуйста!
– Я не могу, мама, не могу…
– Ради Вовочки и ради меня, беги!
Я смахнула с глаз слёзы и побежала из дома.
Мы не успели пробежать и половины пути, как за нами прогремел взрыв. Я не выдержала, упала на колени и зарыдала, крича, виня себя за то, что оставила маму. Мой крик, казалось, был громче взрыва, что унёс её жизнь.
– Вставай, девочка, здесь опасно.
– Там… там моя мама.
– Ты уже не сможешь ей помочь, пойдём.
Я даже не помню, что было дальше. В моей голове было только одно – теперь я мама для Вовы.
Следующие дни казались годами. Жизнь в постоянном голоде, страхе, непонимании – всё это заставило меня быстро повзрослеть.
Через несколько месяцев, в мае, мы с Вовой проходили мимо нашего разрушенного дома. Мы долго смотрели на него. Молча. Без единого слова. Но тишину прервал уже знакомый донельзя голос: «Внимание! Говорит Москва! Великая Отечественная Война победоносно завершена! Немецкие войска разгромлены!!!»
Люди закричали, нет, это уже не был крик боли, это было единогласное «Ура! Ура! Ура!», которое пронеслось над Ленинградом. Бежали солдаты, подкидывая фуражки. Я прижала к себе Вовку, плача от осознания того, что мы ВЫЖИЛИ! Как вдруг за спиной раздался мужской голос, давно переставший сниться.
– Катя? – спросил седой мужчина в военной форме.
– Папочка! Ты живой! – воскликнула я и побежала с братом на руках навстречу солдату.
– Как я скучал, родненькие мои, любимые! Живые! – говорил папа, целуя нас и прижимая к себе.
– Ура! Папа! – сказал неожиданно свои первые слова Вова.
В этот день произошло чудо: Вова заговорил, папа вернулся, а наша страна одержала Великую Победу!
Помним!
