Международный детско-юношеский литературный конкурс имени Ивана Шмелева «Лето Господне» проводится Издательским советом Русской Православной Церкви. К участию в нем приглашаются учащиеся 6–12 классов общеобразовательных и православных школ, гимназий и колледжей России, стран СНГ и зарубежья. Сегодня мы публикуем работу Анастасии Точуковой, которая заняла 2-е место в IX сезоне Конкурса среди учеников 8-9 классов
АНАСТАСИЯ ТОЧУКОВА
АНО «Православная гимназия»
(Владивосток)
Педагог: Наталья Петровна Карпова
Вечная память
Заочный этап
Второе сентября. Такой грустный для каждого школьника день. Уже закончились каникулы, отзвенело колокольчиками в ручках крошечных первоклассниц первое сентября, и началась долгая и кропотливая учёба.
Дождь шумными струями обрушивался на землю, смывая с неё всё то нечистое, что делало её грязной и неопрятной. В небе то и дело полыхали молнии, и вслед за ними рокотал гром. Улицы, точно умываясь слезами, несли вдоль дорог потоки воды. Я возвращалась домой из школы. Мрачные мысли кружились в моей голове, постоянно возвращаясь к сегодняшнему разговору с одноклассниками.
Обсуждали мы самую волнующую тему в этом учебном году. Экзамены…звучит так волнующе и по-взрослому. Ведь уже после их сдачи наша жизнь станет совсем другой. Из школьников мы превратимся в студентов. Разговор плавно перетёк на то, кто куда хочет поступать. Лена заявила:
- Ни за что в России не останусь. Ни образования нормального не получишь здесь, ни возможностей, ни перспектив никаких тут нет. Поеду в Америку или Англию, ну или на худой конец во Францию.
- Да кому ты там нужна? – усмехнулся Петя, - у них своих выпускников полно, и к тому же умом ты великим не блещешь.
- Мама мне так же говорит, но это всё враки. Европейцам и американцам нужна молодёжь, ведь именно в нас будущее.
- А ведь что-то в этом есть, - задумался Петя.
- А меня отец уже в Австралию в институт нанотехнологий пристроил, - сообщил двоечник Коля, - у него там такие связи есть, что меня без вопросов приняли.
- Ого, повезло тебе с папашей, - раздались восхищённые голоса со всех сторон.
А я стояла, слушала, что они говорят и чуть не плакала от зависти. У них столько возможностей: хочешь езжай в Европу, хочешь – в Америку, а меня мама никуда не отпустит. «Что тебе по заграницам мотаться? Где родился, там и пригодился», - отвечала она на все мои слёзные уговоры.
И после всех этих разговоров становилось так муторно на душе, так противно, хотелось уехать из этой страны и никогда не возвращаться.
Наконец, я вынырнула из своих мыслей и зашла в магазин, чтобы купить продуктов Марии Константиновне, которой в течение уже нескольких лет помогала по хозяйству. Затем неспешно поднялась на пятый этаж и постучала.
- Не заперто! – послышался голос из глубины квартиры.
Я вошла, скинула туфли и огляделась. Всё было точно таким же, как и неделю назад. Та же старенькая мебель, те же обои, те же картины на стенах. Я приходила сюда каждый вторник, помогала с готовкой и уборкой, а иногда Мария Константиновна рассказывала мне удивительные истории. Пожалуй, именно их я с нетерпением и ждала, пока возилась по хозяйству.
Я поздоровалась с Марией Константиновной, и уже было собиралась идти на кухню, но тут заметила у неё в руках фотографию, очень старую и потрёпанную, на обратной стороне которой каллиграфическим почерком были выведены иероглифы. Красивый, статный юноша с открытой улыбкой взирал с бумаги на мир.
- Кто это? – вырвалось у меня.
Старушка внимательно посмотрела на фотографию, а потом произнесла: «Это мой отец». Повисла тишина. Я ни разу не слышала ни о ком из её родственников, да она сама никогда и не упоминала о них.
- Именно в этот день он погиб, - её голос стал каким-то глухим, - 77 лет назад.
- Второго сентября 1945 года закончилась Вторая Мировая война, - вспомнила я, - неужели его убили в самые последние часы?
Она кивнула и на несколько долгих секунд погрузилась в свои мысли.
- Я мало что помню о нём, ведь он ушёл на фронт, когда мне было всего 4 года. Однако мама и братья мне много рассказывали о его жизни. Она поистине удивительна!
Как же я люблю историю! А тут она прямо передо мной открывала свои страницы, поэтому я не вытерпела и попросила рассказать всё от начала до конца, вложив в свой голос столько мольбы, что Мария Константиновна рассмеялась: «Что ж, слушай, коли интересно».
Её рассказ запал мне в душу. Я часто вспоминаю его и поражаюсь тому, как непредсказуема может быть жизнь, как часто крутые её повороты приводят к самым неожиданным для нас встречам и событиям.
***
1904 - 1905г.
Подходил к концу 1904 год. В городах готовились к пышному празднованию Рождества, украшали дома, наряжали ёлки и покупали своим родным и близким подарки. Предпраздничное настроение охватило почти всю страну.
А в это время на самой восточной окраине империи шла война, тяжёлая и кровопролитная. Из последних сил сражался с захватчиками Порт-Артур. Его защитникам было совсем не до праздников, не до ликования. «Вот закончатся бои, победим, так и будем Рождество отмечать», - говорили уставшие солдаты, вытирая пот рукавицей после долгого вражеского штурма. И их жёны с детьми, не бросившие своих мужей и отцов, помогали им, кто как мог, и они тоже верили и точно знали, что уже скоро войне придёт конец.
И он пришёл. Правда, не такой, каким все его ждали. Рождество для измученных людей в этом году наступило уже не в Российской империи, а в Японской. И было оно наполнено не радостью и подарками, а горечью и смертями.
20 декабря японские войска вошли в капитулировавший Порт-Артур. Кого-то из жителей увели в плен, кого-то расстреляли, а кого-то оставили здесь, поднимать из руин город.
Маленький Костя потерял маму. Он метался по улицам, размазывая кулачками слёзы по щекам и громко крича. Но никому не было дело до его горя. У каждого была своя беда, свои потери и своя смерть. И только старенький батюшка, идущий между несколькими японскими солдатами, несмотря на их злобные окрики, остановился, вытащил что-то из кармана потрёпанного подрясника и протянул мальчику со словами: «Во что бы то ни стало вернись в Россию, ты ей нужен. И главное, никогда не забывай Бога и всегда верь Ему». Больше он ничего не успел сказать, один из конвоиров наставил ему в спину винтовку и, смешивая японскую речь с русской, предупредил, что если тот прямо сейчас не сдвинется с места, то он его пристрелит.
Испуганный мальчонка разжал кулачок, в котором держал подарок батюшки, и с удивлением обнаружил в нём иконку Пресвятой Богородицы с Младенцем на руках. От неё исходило тепло, согревая окоченевшие пальцы, и Костя снова сжал кулак, чтобы никогда не потерять этот чудесный дар.
Он снова бросился разыскивать маму и вскоре совсем выбился из сил. Ноги подогнулись, и он рухнул на покрытую льдом землю. И так бы и остался лежать, замерзая всё больше и больше, если бы проходящий мимо молодой японский офицер не обратил на него внимание. Жалость к умирающему русскому мальчишке переполнила сердце солдата, и он, сам не поняв, что же толкнуло его на такой поступок, взял Костю с собой в Японию.
***
1914 г.
Костя был обычным юношей пятнадцати лет. Он точно так же, как и его друзья, ходил в школу, а после неё – на дзюдо. В играх и шалостях всегда был заводилой. Но одно отличало его ото всех. Живя в Японии, по духу и национальности он принадлежал России. Кеншин Кобояси, офицер, ветеран Русско-Японской войны, вернувшись домой, усыновил мальчика и дал ему отличное образование. На все расспросы Кости о Родине он старался отвечать как можно подробнее, вызывая в своей памяти подвиги русских солдат, примерную историю и географию Российской империи. Довольно много удалось ему разузнать от своих товарищей, некогда общавшихся с самим Николаем До, и передать их слова Косте о русской вере, о Христе и Его Пречистой Матери. Мальчик с жаром поверил в Бога и никогда не расставался со своей иконкой.
Ночами, мечтая о Родине, Костя вырастил в душе огромную и чистую любовь к ней. Он трепетно читал газеты, стараясь не пропустить ни единой весточки с родной земли. А когда началась Первая Мировая война, твёрдо решил, вспомнив слова священника, некогда подарившего ему иконку, не отсиживаться в безопасном месте, а прорываться в Россию и бок о бок со своими соотечественниками сражаться за победу. Такая возможность представилась лишь в октябре, почти через три месяца после начала войны.
Газеты пестрели заголовками и фотографиями с фронта, почти в каждой статье говорилось о войне, печатались призывы идти и сражаться на благо страны восходящего солнца. Порой же, попадались сообщения об оказанной Японией материальной помощи союзникам. И вот в одном журнале Костя обнаружил известие о том, что японская миссия Красного Креста должна была отправиться в Петроград для помощи раненым солдатам. Прочитав это, он понял, что другой, лучшей возможности ему не представится.
Как же больно было расставаться с Кеншином, заменившим ему и отца, и мать, и старшего брата! Но желание помочь Отчизне взяло вверх. В надежде когда-нибудь снова свидеться, он оставил письмо, в котором слёзно просил простить и не забывать его. А потом отправился в порт, откуда отбывал пароход во Владивосток.
Словами не описать, с какими трудностями Косте пришлось столкнуться, пока он добирался до Владивостока. Беглец чуть не наткнулся на солдат во время досмотра при переправе через границу. Прячась в коробках с лекарствами и одеждой и питаясь лишь тем, что успевал добыть из отходов на камбузе, он очень похудел, и, ко всему прочему, очень сильно страдал от морской болезни. Но, несмотря на все невзгоды, лишения и неудобства, он был всё ближе и ближе к цели.
Несчастье случилось уже у самых берегов восточного порта Российской империи. Острейшее чувство голода такой сильной болью отдалось в теле юноши, что тот не вытерпел. Ноги сами принесли его к камбузу, а руки, совсем не повинуясь мозгу, взяли ломоть хлеба из корзины. И в то же мгновение дверь распахнулась, и вошёл корабельный кок… В удивлении он зазвонил в обеденный колокол, и вся команда, кроме вахтовых, сбежалась на неожиданную тревогу.
- Кто ты?
- Откуда ты здесь взялся?
- Неужели он плывёт с нами от самой Японии?
- Но ведь он не японец.
Вопросы сыпались на оторопевшего юношу со всех сторон, но он почти ничего не понимал. Русский язык оставался для него загадкой, ответ на которую он когда-то знал, но с течением времени совсем забыл. Да и не пытался Костя понять матросов, его занимала лишь одна мысль в те минуты: «Неужели всё кончено, и его отправят обратно домой и не дадут сражаться за Родину?»
Сражаться и впрямь не дали, а вот назад в Японию не отправили. Долго думали во Владивостоке, что же делать с мальчишкой-сиротой, да и решили с миссией Красного Креста отправить дальше, в Петроград, пусть там, в детском доме разбираются.
Поезд шёл долго. Сначала Костя с упоением разглядывал родные пейзажи, но потом ему стало скучно. Общаться в вагоне было не с кем, тем более русского языка он не знал. Чтобы хоть как-то скрасить время пути, юноша решил походить по всему поезду. В самом конце его ехали военные, мобилизованные со всего Дальнего Востока. «Везёт им», - думал Костя, с интересом разглядывая их, - «Скоро на фронт попадут, не то что я».
Как-то раз один из солдат приметил худенького паренька, уже несколько дней наблюдавшего за ними и пальцем поманил его к себе. Костя не стал прятаться и подошёл.
- Как тебя звать? – спросил военный. Но Костя не мог понять его речи и жестами постарался объяснить, что не знает языка.
- Так он иностранец, - понял кто-то из сидящих рядом.
- Да нет, не похож. Точно русский, только почему-то языка родного не знает. Не порядок.
С того момента Костя стал изучать русскую речь. Успехи его были столь велики, что по прибытии поезда в Петроград он уже худо-бедно мог объясняться по-русски и совсем неплохо понимал собеседников.
Определили Костю в детдом, но ему там совершенно не понравилось, и уже с первых дней пребывания там он начал обдумывать побег. Осуществить задуманное оказалось совсем несложно. В темноте, добравшись до ворот, юноша умело скользнул между прутьев, которые предназначались для охраны более упитанных детей, чем он. А дальше была свобода… и исполнение мечты. Ещё в поезде солдаты рассказали ему, что несколько дней перед отправлением на фронт поживут в Петрограде, и дали свой адрес. Ни минуты не раздумывая, Костя пришёл к ним и попросился в отряд. Уже успевшие полюбить его солдаты дружно приняли юношу в свои ряды.
В течение всей войны из юноши он превратился в крепкого, закалённого жизнью мужчину. Сотни смертей, которые он видел своими глазами, не сломили его духа, а сделали лишь сильней.
***
1918-1922г.
По окончании войны Константин Кеншинович (не удивляйтесь, он не помнил своего родного отца, поэтому в знак уважения и памяти взял себе такое необычное для русского человека отчество) вернулся на Родину вместе со своими товарищами и примкнул к армии Колчака. Однако он, измотанный долгими военными действиями против немцев, на протяжении всей Гражданской войны никак не мог разобраться, кто же всё-таки прав: красные или белые. Первые боролись за светлое будущее народа в теории и за свержение старых порядков и установление своей власти на практике, а вторые говорили, что сражаются за веру, царя и Отечество, а на самом деле веры особой в рядах их начальства не наблюдалось, и даже царя они так и не смогли спасти от расстрела. Так и метался в душе Константин от одного лагеря к другому, при этом служа в армии Колчака.
Когда большевики одержали победу над Белыми во Владивостоке, Константин вынужден был бежать за границу или погибнуть при расстреле. Он, уже почувствовавший сладость родной земли и помнящий горечь разлуки вдали от неё, ни в какую не хотел расставаться со своей Отчизной. Тем более, он всегда помнил слова священника из Порт-Артура, что именно здесь, в России он нужен. Очень сложно было сделать этот выбор между свободой за границей и смертью на Родине. Но судьба сжалилась над ним.
Как-то рано утром его срочно вызвали в штаб Народно-революционной Армии. И Константин понял, что бежать заграницу уже не удастся. Смирившись, помолившись перед иконой Пресвятой Богородицы и положившись лишь на волю Бога, он отправился по указанному адресу. Мысли его были мрачны и наполнены вариантами самых печальных исходов, так как от этой встречи с врагами ничего хорошего не ожидал.
Но каково же было его удивление, когда комиссар довольно дружелюбно поприветствовал его и пригласил присесть.
- Товарищ, - начал он, - мне поручено от начальства серьёзно поговорить с Вами. Как Вы и сами понимаете, белогвардейцев, этих религиозных и монархических фанатиков, мы подвергаем высшей мере наказания – расстрелу. И Вас ждала бы та же участь, если бы не одно «но», - произнеся это, он сделал многозначительную паузу и лишь через несколько секунд продолжил, - Знакомясь с личными делами из захваченного архива мы узнали, что Вы в совершенстве знаете японский язык. Да к тому же владеете навыками борьбы дзюдо. Так ведь?
- Так, - осторожно ответил Константин.
- В общем, мы предлагаем Вам работать на Красную Армию. Задача несложная. От наших осведомителей из Японии во Владивосток будут приходить шифрограммы. Вы их должны расшифровывать, переводить и отправлять в Москву. Да, за Вами будет установлен надзор, но жизнь мы Вам сохраним. Ну как, согласны?
А что ещё оставалось Константину делать? Скрепя сердце, пришлось ему согласиться.
Так Константин остался во Владивостоке. Начал работать. А через некоторое время женился на простой, но трудолюбивой девушке Катюше. Наконец-то он мог назвать себя вполне счастливым человеком.
***
1941г.
Только жизнь встала на круги своя, как на нашу, уже несколько раз за полстолетия захлебывавшуюся кровью страну снова пришла беда. Беда, самая страшная из тех, которые были раньше. И Русско-Японская, и Первая Мировая были лишь подготовкой к тому огромному горю, которое пришлось пережить нашему народу в Великую Отечественную войну.
Константин, уже в солидном возрасте, известный профессор Восточного института, заслуженный работник советской разведки, мог спокойно остаться во Владивостоке и продолжить работу в тылу. Но он, ни минуты не раздумывая, отправился на фронт, понимая, что его большой жизненный опыт и навыки, приобретённые в прошлых войнах, точно пригодятся стране. Сложно было расстаться с женой и тремя детьми, младшей из которых – Маше, было всего 4 года, но он пересилил себя. На протяжении всей войны он с радостью и облегчением от того, что все они живы, получал от каждого из них открытки и письма, которые хранил в нагрудном кармане шинели.
Москва, Сталинград, Берлин…Он через многое прошёл, сражаясь плечом к плечу с товарищами против немецких захватчиков. А после победы, опять не раздумывая ни минуты, отправился добровольцем на Восточный фронт, на войну с Японией.
Русские войска громили японцев, и победа была уже не за горами. Рано утром 2 сентября Константин пробирался между деревьями, пытаясь отследить движение остатков вражеской колонны. Впереди блеснуло железо. «Вот они», - мелькнула в голове мысль, и он подался вперёд, всего на одно на мгновение забыв про осторожность. И это стоило ему свободы. Кто-то резко набросился на него и повалил на траву, прижав лицом к земле. Руки связали, перевернули на спину, откинули со лба разметавшиеся пряди волос.
Перед ним стоял немолодой японец и разглядывал его. Что-то в чертах солдата показалось до боли знакомым, какое-то забытое чувство вспыхнуло в груди у Константина, переполнив его. И он вспомнил…
- Кеншин?! – просипел он, пытаясь унять жар в груди.
Глаза японца расширились от удивления, и он, не веря самому себе, одними губами прошептал:
- Костя?…
Это было невероятно, ведь прошло уже столько лет, столько войн, столько испытаний вставало у каждого из них на пути, но несмотря ни на что они встретились. Встретились впервые за долгое время и, как оказалось, в последний раз в жизни.
Просвистели две одинаковых пули, посланные неизвестно какой из сторон, и свинец вошёл в тела двух, только что обретших друг друга после стольких испытаний людей. Уже умирая, Кеншин из последних сил вытащил из своего кармана письмо, некогда написанное ему мальчиком Костей в 1914 году. На его обороте улыбался красивый, статный юноша, так не похожий уже на смертельно раненого советского солдата. Две души взлетели в небеса почти одновременно, надеясь хотя бы там обрести покой.
А через несколько часов закончилась многолетняя, страшная война, унёсшая с собой миллионы человеческих жизней. Весь мир ещё долгое время восстанавливался и оправлялся после неё, а в особенности тяжело пришлось СССР. Но несмотря на все трудности, люди искали своих погибших героев-соотечественников и предавали их тела земле. Нашли и Константина с Кеншином и похоронили их в одной могиле. Фотографию и иконку Пресвятой Богородицы, обнаруженные около них, отослали родственникам Константина во Владивосток.
***
После того, как Мария Константиновна закончила свой рассказ, я ещё долго сидела неподвижно, в мыслях находясь совсем далеко от её квартиры. Слова женщины заставили меня погрузиться в прошлое с головой и вместе с Костей пережить и страх войны, и горечь потерь, и радость от нежданной встречи. А главное, я снова почувствовала в своём сердце огонёк настоящей любви к Родине, который раньше постепенно затухал под действием слов одноклассников и зависти к ним.
Я поняла в тот момент, что все мои проблемы, а так же проблемы моих сверстников ничто по сравнению с тем, что пришлось пережить нашим предкам. Но при этом, несмотря ни на что они не падали духом, не подчинялись захватчикам, а с верой и надеждой на лучшее вставали на защиту России.
А небольшая часть прошлого, маленькое напоминание о великих наших предках вот уже 77 лет сберегается Марией Константиновной. Фотография, хранящая в себе жизнь человека. Фотография, несущая в себе память о том, кто так и не вернулся, сражённый вражеской пулей в последние часы кровавой войны.
- А где же икона? – тихо спросила я, через несколько минут после окончания рассказа.
Мария Константиновна встала и достала с полки небольшую коробочку.
- Оставь её себе на память, - произнесла она.
Дрожащими руками я открыла крышку и увидела икону. Божия Матерь с любовью взирала на меня. От неё исходило слабое сияние. Из моих глаз хлынули слёзы, и я прижала иконку к груди, уже твёрдо зная, что никогда с ней не расстанусь и всегда буду хранить в своём сердце память о её прежнем владельце. А когда пройдут годы, расскажу его чудесную историю своим потомкам, чтобы память о нём жила веках и никогда не исчезала.
